Впервые мы увидели нашу принцессу в гневе. Нежная и хрустальная прежде, сейчас она была готова кромсать и резать острыми осколками. Но она всё равно оставалась безупречно прямой и несгибаемой.

Дарн поприветствовал Айгви лёгким учтивым поклоном.

— Сестра моя, я впечатлён. Ты нашла настоящее сокровище. Ведь это твоя новая фрейлина смогла найти нас? А я-то думал, что это мужчина в платье, ха-ха…

— Ты навредил ей, — холодно сказала Айгви. — Об этом мы с тобой ещё потолкуем, брат мой. А теперь отпусти этих девушек, пока ты не успел навредить и им тоже. И я не трону ни тебя, ни твоих людей.

Взгляды царственных детей обратились к нам. Спустя миг Дарн, спохватившись, потянул за шнурки на затылке, что удерживали маску на его голове.

— Милые барышни, позвольте представиться — его королевское высочество принц Дайтарен, второй в очереди на трон, — лаконично сказал он и поклонился нам так же, как и Айгви.

Мы молчали.

Я жадно рассматривала его лицо. Бесспорно, они были похожи с Айгви и Ингреном, насколько могут быть похожи дети от разных матерей. Возможно, когда-то давно его лицо бы мне понравилось. Мужественное, правильное, открытое, с горящими глазами, с губами, готовыми улыбнуться в следующий миг — прямо как у его единокровного младшего брата.

Понравилось бы мне так же, как когда-то понравилось лицо Ардвина.

О, нет, они были совсем разными, но я поняла, почему на балу он так мне напоминал мужа. Это люди, схожие по своей сути. Настолько, что, стоя рядом друг с другом, могли бы показаться кровными братьями при внешней непохожести.

— Давай кое-что быстро проясним между собой, сестра моя. Время для этого наконец-то пришло, — сказал принц, потеряв к нам интерес. — Будь честна — ты никогда не видела братьев в нас с Майнаром. Мы не были для тебя семьёй, хотя я, клянусь, всегда любил тебя, несмотря на разногласия кланов наших матерей. Тебя втянули в чужую войну, а тебя так поглотила борьба за любовь своей матушки, что ты даже этого не заметила. Её величество так хотела укрепиться на своём месте, так хотела ещё одного сына, а тут ты — бесполезная девчонка, маленькая принцесса, которая только и может, что держаться за родного брата и всячески его поддерживать, лишь бы не остаться одной, нелюбимой и ненужной. Даже те люди снаружи, которых ты привела за собой, верны на самом деле Ингрену, а не тебе, и пришли они лишь потому, что он приказал. Может, ты поддерживаешь и свою мать в том, что она в своё время убила мою, чтобы в угоду амбициям и жадности своей семьи выйти замуж за короля?!

Отец-Спрут! Какие кошмарные разговоры! Слова Дайтарена были злы и безжалостны. Принцесса не дрогнула, однако её щёки порозовели от ярости.

— Брат мой, это серьёзное обвинение. Если ты предъявишь доказательства, я выскажусь на этот счёт, — сказала Айгви. — Ни я, ни Ингрен не хотим и никогда не хотели вражды внутри семьи. Отпусти девушек. Сам. Иначе клетку уничтожу я, как и ту мерзкую жижу в углу, чем или кем бы она ни была.

Чёрный пузырь с жижей замер и затих, будто добыча, которая надеется, что хищник её не заметит. Только добыча тут мы с Аяри, а вовсе не…

Я отказываюсь верить, что в пузыре он. Если всё-таки он, то я от всей души желаю ему сдохнуть там же, внутри пузыря. Впрочем, жизнь поганая штука. В ней почти всегда всё складывается наихудшим образом.

Выходит, что мы попали в самый водоворот. Война двух кланов за власть и влияние. До прибытия на отбор я весьма смутно представляла себе происходящее. Знала лишь, что принцы и принцесса рождены от двух разных королев. Первая скончалась при спорных обстоятельствах спустя некоторое время после рождения второго сына, вторая ныне здравствует, окружённая почётом и верной свитой. На стороне одного клана выступают наследник и его брат, на стороне второго — королева и её дети, Ингрен и Айгви. Это так странно… Королевские отпрыски втянуты в грызню знатных семей. Разве не должны они прежде всего быть верными крови отца? Разве не должны они быть выше чьих-то разборок? Дарн упрекнул Айгви в том, что её втянули в чужую войну. А сам чем лучше? Сам-то разве в другом положении находится? Сам разве не втянут в дрязги?

Выходит, что я, если выиграю отбор, попаду прямиком… туда. Тоже втянусь против воли в чужие войны. Отвратительно.

Дайтарен недобро усмехнулся.

— Я даю тебе возможность мирно уйти сейчас. Уверяю, мне не хочется с тобой воевать. Только не с тобой.

— А чем же я плоха как противник? — изумилась Айгви. — Я ничуть не слабее тебя. Или боишься проиграть бесполезной принцессе?

Принц принял вид до крайности разочарованный и покачал головой. Он достал из кармана и бросил через плечо какой-то маленький светящийся шарик. Он упал в угол рядом с пузырём и взорвался короткой яркой вспышкой. Миг — и пузырь оказался затянут светящейся сетью, которая напоминала паутину.

— Эту, как ты выразилась, жижу никто не тронет. А если тронет — пожалеет, причём не от меня придёт расплата.

Тьфу. В голове не укладывается, что эту дрянь защищает сам принц, да ещё так рьяно! Настолько, что готов сразиться с собственной сестрой!

Мир спятил. И на моих глазах его поглощает бездна.

Хотя о чём это я? На самом деле Дайтарен борется совсем за другое.

Айгви фыркнула.

— Поверить не могу… — пробормотала она. — Не для этого Майнар хотел отказаться от права первенца! Брат, отдай мне девушек, и мы с Ингреном сделаем вид, будто ничего не произошло. И даже забудем про браслеты, что ты надел на них. Не только тебе верно служат талантливые маги…

— Свою снисходительность прибереги для кого-нибудь ещё, — процедил Дарн, явно задетый тоном Айгви.

И вдруг все окна, входы, дыры и щели с треском затянула собой всё та же светящаяся паучья сеть, закрыв путь к отступлению и любой помощи.

Принц-паук.

И эту магическую клетку паук тоже сам сделал. Или ему помогли. Неважно. Это его стиль. Сети, силки, ловушки, клетки, печати… Есть маги, которым всё это даётся проще, чем другим. Да и не только маги. Ардвин магией не владел, но в ловушки свои заманивал легко и играючи.

Принцесса и бровью не повела.

— Ну что ж, раз так…

Магическая клетка зашипела, и от неё повалил душный голубой дым. Чем-то Айгви бросила в неё. Чем-то едким, и хорошо, что оно нацелилось только на клетку, а не на нас. Сияющие прутья истончались, с них капало нечто, чему лучше не искать названия.

Дарн тут же встал спиной к нам, раскинув руки в стороны. Прутья клетки с треском начали восстанавливаться.

— Мне страшно, — плача, шептала Аяри.

— Мне тоже. Не представляешь, насколько.

Я отчаянно жалела, что наша магия была слишком высокого порядка. Ещё и браслеты эти, гасящие любые силы… Мы не могли ни отпугнуть нечисть, ни защититься, ни вмешаться в поединок хрупкой принцессы-снежинки и её свирепого единокровного брата-паука.

— Чем же мы провинились? — всхлипнула рыжая.

— Тем, что встали поперёк горла очень многим, — буркнула я.

Мы обнялись и беспомощно вжались в холодную каменную стену. Мы не замечали холода ранее, но сейчас поняли, как сильно озябли. Снаружи клетки вовсю шла магическая дуэль между братом и сестрой, и чем дальше, тем яростнее она становилась. Если сначала они явно берегли друг друга, помня о кровной связи, то сейчас казались непримиримыми врагами — а может, и были ими на самом деле. Айгви двигалась так быстро и так легко в своём тяжёлом тёплом платье, что сразу становилось ясно — её хрупкость и женственность не более, чем маска. От силы боевых заклинаний тело сводило судорогой, кожу неприятно покалывало.

Мы казались себе… насекомыми. Нас раздавят и не заметят. В сущности, так всё и было. Мы никто.

А хотя?..

Дарн всё меньше уделял внимания клетке, и Айгви продолжала швырять в неё что-то, что её разъедало. Прутья восстанавливались всё менее охотно и неустанно истончались. Но всё равно, если к ним прикоснуться, будет очень больно, физически и магически. Так как магия у нас с Аяри заглушена браслетами, которые прилегали к коже так плотно, что их никак и не снять из-за отсутствия застёжек, будет больно только телу. Что ж, можно попробовать кое-что. Не факт, что выйдет, но почему бы и нет?!