С момента нашего с Николаем расставания не прошло и двух недель, как раздался звонок. Только теперь звонил не сам Коля, а некий Артём Чернов, блогер из Питера, с которым я не был знаком и о котором я даже не слышал. Представившись, Артём в двух словах рассказал мне, что звонит по просьбе Николая, что он нашёл своих любимых девочек, но возникла проблема с их сближением, и что Николай просит меня приехать, если возможно. У них возникла надежда на то, что, учитывая мой возраст и умение находить нужные слова в нужный момент, мне удастся убедить женщин в правдивости рассказа Николая. В тот же вечер, собрав свою дорожную сумку, я отправился в путь.

Артём встретил меня на вокзале и привёз на съёмную квартиру, где временно проживал Николай. Тут они рассказали мне историю их знакомства. Я задался вопросом, как Николай очутился в Питере. И вот что он мне поведал.

Оказалось, послушав моего совета, Николай на попутках вернулся в Минск и решил направиться в сторону культурной столицы России.

Вручённые мною деньги решил он сэкономить и сел в электричку зайцем – авось пронесёт. Была суббота. Народ валил на дачи. Вагоны битком. В тесноте и духоте рядом с Николаем очутилась пожилая женщина. Николай тут же вскочил и, несмотря на её отнекивания, усадил её на своё место. Электропоезд снова застучал колёсами и помчался в сторону Витебска. Брюхо вагона начало избавляться от пассажиров, когда с двух сторон появились контролёры, и Николай, испугавшись, сел на только что освободившееся сиденье и прижался к спинке. Поправив седые волосы, пожилая женщина спросила:

– Вы, наверное, без билета? – и, не дождавшись ответа от растерянного соседа, продолжила: – Не волнуйтесь, у меня как раз два билета. Покупала для невестки, договаривались, что вместе поедем на дачу, но она в последнюю минуту отказала. У ребёнка температура, якобы. Жара на улице, духота, а она, видите ли, простудилась. Любую причину найдёт, чтобы слизнуть. Даже малину для себя, для детей собрать ленится. А как привезу, на готовое всегда рада. Совсем молодёжь обленилась.

Тем временем строгие служители белорусской «чугунки» быстро продырявили билеты и ушли терзать пассажиров в следующий вагон, и Николай переключил своё внимание на тонкий голос интеллигентной женщины.

– А ты, сынок, почему без билета оказался? Денег нет? Случилось что?

Николай, не вдаваясь в подробности, коротко рассказал, что ищет уже давно потерявшуюся семью – дочь и жену. Женщина так сильно растрогалась, что не могла успокоиться долго, вытирая слёзы. Потом достала лист бумаги, ручку, написала что-то и протянула Николаю.

– Дочь моя живёт в Ленинграде, – назвала она город старым названием по привычке, – работает в полиции. Позвони ей, как приедешь. Она поможет. Если только твои девочки в Ленинграде или области, она их обязательно найдёт. Позвони. Она уже будет в курсе. Я позвоню ей.

Вот так благодаря счастливому стечению обстоятельств Николай и нашёл своих любимых девочек. Но явиться к ним, показаться в таком виде он не мог, приходил к магазину, подолгу стоял и смотрел на свою дочь через витрину, беспомощно садился на скамью и плакал. Тут его и заметил Артём Чернов. Вернёмся, однако, к ним, к их первой встрече и знакомству.

Свой долгий и тяжёлый рассказ Артёму в тот день старик завершил словами, в которых он выразил безысходность ситуации:

– Ну вот, теперь я нашёл её, она здесь, рядом – красивая, богатая и счастливая, а я вот такой – старый, бедный, больной. И что я ей скажу? «Привет, Ирочка! Я твой папа!»? Что всю жизнь любил её? И теперь люблю? Что искал везде и всегда? И что она ответит мне?.. Страшно. Что она скажет, если вдруг перед ней появляется отец, которого у неё не было никогда? Что говорила её мать про меня все эти годы? Может, я умер давно в её душе, в её сердце.

– А мать её? Думаете, она забыла вас?

– Не думаю. Не забыла. Не могла забыть. Такое невозможно забыть. Первая любовь, первые свидания, горячие поцелуи, сумасшедшие ночи. Нет, такое нельзя забыть. Мы были очень счастливы.

– Так, может, сначала с ней встретиться?

– Я боюсь. Да и стыдно мне. Столько лет прошло. Она же не может знать, что я миллион раз наказал себя за ту минутную слабость молодости, что я не был тогда готов взять на себя роль отца, да и испугался её матери, что корил и терзал себя потом покаянием. И всю жизнь искал её. И бог наказал меня за мою трусость. Я потерял родителей, брата, семью. Даже не знаю, жив ли кто из них.

– А может, Катерина сама вас ищет? Вы не думали об этом?

– Думал. Но я не знаю, как она может меня найти. У меня нет ни паспорта, ни жилья, да и имя своё я потерял давно. Бомж я. Бродяга. Тяжело мне. Больно, очень больно. И не знаю, что делать. – А что бы вы сказали ей, если бы встретились? – у Артёма уже созревал план, как Николая свести с дочерью.

– Не знаю. Я бы не стал просить у неё прощения, такое вряд ли можно простить. Я бы просил дать мне возможность искупить свою вину перед ней и перед дочерью. Вот что бы я просил. А ещё я очень хотел бы услышать, чтобы дочь… чтобы она назвала меня папой. Я бы стал просить её об этом. Мне это очень важно. Очень. Я хочу, чтобы они узнали правду.

– Отец, я всё понял. Давайте для начала мы познакомимся с вами. Меня зовут Артём. Артём Чернов. А вас как зовут?

– Николаем звали меня когда-то. Теперь я уже Иваныч, наверное.

– Очень приятно, Николай Иваныч. Я блогер. И я знаю, как и чем вам помочь. Для этого есть у меня возможности, а теперь и желание. Хотите?

– Даже не знаю, как это возможно.

– Всё возможно. Сейчас поедете со мной, и мы начнём. Только я заскочу в магазин, куплю, за чем приехал, и сразу поедем. И всё будет хорошо. Только верьте мне. Я вас не обманываю. И не обману.

– Да как-то трудно верится. Потерял я уже веру в людей.

– Сидите здесь, никуда не уходите. Я в магазин и обратно мигом. Заодно и посмотрю на неё. Как зовут её?

– Прозвали Ириной по рождению, теперь не знаю, может, поменяли.

– Я понял. Сидите. Вон там стоит моя машина, потом поедем.

Быстрым шагом Артём проник в сказочный мир золота и блестящих дорогих безделушек, нашёл Ирину, представился и после нескольких формальных вопросов спросил о том, о чём и сам не ожидал:

– Ирина, я прошу прощения, но я хочу задать несколько неожиданный вопрос. У вас есть отец? И какие у вас с ним отношения. Я это не просто спрашиваю. Не из любопытства. Если вы ответите мне ещё на пару вопросов, вы не пожалеете. Позже я вас обрадую. Возможно, даже очень сильно.

Ирина просканировала Артёма, огляделась вокруг и, убедившись, что за дорогими баламбешками очереди нет, начала с серьёзным видом:

– Был у меня отец. Он принял меня, маленькую крошечку, как собственную дочь, и вырастил. Он заботился обо мне, как о собственной дочери, я никогда не испытывала чувства, что я не родная, что не кровная. Я по гроб благодарна ему. Он носил меня на руках с первых дней моего рождения, усаживал на плечи верхом, укладывал меня спать, поцеловав в лобик, он кормил меня с ложечки, учил ходить, кататься на велосипеде, носил меня в детский садик, провожал и встречал из школы, делал со мной уроки; он читал мне сказки на ночь, научил читать и считать. Он научил меня всему, что пригодилось в жизни. Он создал бизнес и научил меня вести дела. Я была счастливым ребёнком, с любимыми и любящими меня родителями, пока он был жив. Я не могла даже представить себе, что его не станет, что мне придётся жить без него. Он погиб.

– Это был ваш не родной, не кровный отец?

– Нет, не родной, но я не знала, что он не биологический мой отец, узнала только после его смерти. Я его очень любила. После смерти, узнав правду, люблю его ещё больше. Мне его очень не хватает.

– Я понял вас, Ирина, понял. И задам вам главный мой вопрос. И что бы вы сказали, если бы сегодня вдруг появился ваш родной отец? Ваш кровный отец?

– Не знаю. Я не думала об этом. Трудно себе представляю, как бы мог вдруг появиться мой родной отец. Я очень любила своего отца. И теперь даже не знаю, нужен ли мне другой, пусть даже по крови, отец, есть ли в моём сердце место для другого человека, для другого отца, который когда-то предал меня, предал маму. Вряд ли кто сможет занять место моего покойного папы. – И всё же, если он ваш кровный отец, вы не можете не любить его.