Как все же полагал сам Арамир, беспокоиться особо было не о чем. В этот раз дорога выпала ему хоть и долгая, но теперь не первая, и сколько бы не было пройдено им троп, ни на одной его жизни еще ни разу ничего не угрожало. Да бывали случаи, когда монахи прибегали к помощи огромных и прекрасных птиц Асгарда. Они могли очень быстро доставить из одного королевства в другое. Такие случаи происходили, если послушнику нужно было срочно доставить послание, связанное с каким-либо важным делом. Постольку поскольку время монахов имело огромную ценность для всеобщего мира, Асгард оказывал свою поддержку.

Однако волнение первой ночи все же имело обьяснение. Дело в том, что много дорог вело от Облигиона до Тристаны, но ходили всегда лишь одной самой длинной, но самой безопасной, которую совсем не заслоняли густые леса. В этот же раз, время решили поберечь и выбрали самый короткий путь – напрямик, не в обход непролазных гущ, а двигаясь мимо них по берегу священной реки Лоруны с ее солеными водами.

Время шло и после очередного заката, все уже порядком расслабились и перестали обращать внимание на каждый шорох. Полвина пути была почти пройдена. Еще один день ходу и путники смогут остановиться и отдохнуть в Асгарде. Королю Асгарда уже давно дошла весть, что послушник и его охрана сделают остановку в его королевстве, дабы подкрепиться, отдохнуть и узнать, ни случилось чего непредвиденного за время их путешествия. Так что гостей ждали к следующему вечеру либо к следующей ночи.

Пока новый вечер вступил в свои права, лунный свет уже озарил священную реку и ее окрестности. Небо было чистым и светлым, усыпанное безмерным количеством звезд, казалось, вот-вот обрушится на головы странников расположившихся у костра, недалеко от самой реки, среди невысоких деревьев и кустов. Удаляться глубже в чащу остерегались, ибо мест этих не знали.

После легкого ужина из запасов на дорогу, которые уже заметно уменьшились, путники помаленьку готовились ко сну. Стражники болтали, травили байки, и истории, большинство которых к слову, были плохо им известны, а исходили из слухов, либо вообще, были полной ахинеей. Арамир по той причине занят был делом своим. Всю дорогу он вез с собой одну из святых книг Облигиона и суму, в которую монахи запретили ему совать нос. Его стремление стать одним из монахов крепости было столь сильным, что ни свое обучение, ни чтение молитв, он не прекращал никогда, где бы не находился и куда бы не шел.

Арамир не обращал внимания на пустую болтовню стражников, он был сосредоточен на молитвах, но иногда все же некоторые их слова залетали ему в голову то через левое, то через правое ухо. В конце концов, где – то среди нескольких сотен сказанных ими слов, пролетело что-то немного пугающее, а приводило оно в испуг потому, что стражникам вдруг захотелось вспомнить одну историю, связанную как раз с теми местами, где сегодня они и устроили привал. Речь шла о ведьме, и Арамир не желая того, прислушался к их разговору:

– Я подобное слышал, но почему ты решил, что именно здесь она обитает? – спрашивал один из шести стражников у первого, сидящего в ряду, знавшего больше всех об этой истории.

– Потому, что все кто слышал эту историю, знают, что в ней говориться о Черной горе, которая находится в глуши Эдейских лесов, неподалеку от священной реки Ларуны, что от нее примерно день пути до земель короля Сандина.

– И кто же это рассказывал! – воскликнул второй стражник из шести, – ведь я слышал, что ни один странник, ступивший в гору или видевший ее, не остался в живых! Отсюда следует, что никто ее не видел в своей жизни, а тот, кто видел, этой жизни уже не имеет, а значит и рассказать ничего не может!

– Вот дурак! – воскликнул снова первый, – потому я и веду этот рассказ! Я знаю его лучше остальных, а все потому, что ранее, до того как ступил на службу Облигиону, служить мне доводилось в местах не столь отсюда отдаленных и слышал об этой острие очень часто. Уж больно шуму много она наделала в свое время. Действительно никто гору своими глазами не видел, а тот, кто видел, я так же думаю, мертв! Но ведь не зря люди стали обходить именно этот кусок земли. Много странников проезжали мимо, туда – сюда. Только вот начали однажды исчезать один за другим бесследно. Дошли слухи и до моих тогда мест такие и история такая:

«Как – то раз этой же дорогой отправили двух войнов, наших войнов с посланием в Облигиону. Вот только вернулся лишь один из них. Да как вернулся! Кричал и бился в истерике. Мол, так случилось, что уже вечером, после заката товарищ его отлучился по своей нужде за ближайшие деревья. Вот только бедняга не заметил, как время пролетело. Присел у реки и заснул от усталости. Просыпается, а товарища то нет. Что делать? Уйти сам не мог, задание одно и держаться нужно вместе, приказы не нарушаются самим известно. Что – то тут неладно было. Чувствовал он нутром. Прошел гонец немного в гущу, потом еще чуток. Оборачивался постоянно, смотрел, что бы река из виду не пропала совсем. Но, как и во всех таких случаях, внимательность в тех местах притупляется. Не заметил он, как оказался уже в самой глубине леса, а позади ни реки, ни пения птиц, ни одной живой души. Смолкло все.

Рассказывал гонец, что попадались иной раз черепахи на пути, и пахло шоколадом. Стало ясно – он заблудился. Страх овладел им. Но, не теряя надежды, он сообразил, что нужно залезть на высокое дерево осмотреться, вдруг все же найдется тропа иль дорожка и не прогадал. Взобравшись на дерево, он увидел, хоть теперь она была и далеко, но виднелась река меж деревьев и каменистая тропинка вдоль нее, по которой он сам недавно шел. Теперь он знал, в какую сторону нужно идти. Но то ли на свою беду, то ли на спасение, гонец взглянул в другую сторону, куда уводил его лес и собственные ноги.

В той стороне как он говорил, он увидел нечто страшное и ужасное, что никогда не сможет забыть. Уже почти стемнело, и было плохо видно. Но он разглядел высокую черную гору, окутанную, словно спрятанную меж густых деревьев. К ней вел лишь один путь и лежал он через такое же черное болото. В этом болоте гонец и увидел своего друга. Мимо него пронеслась тень, схватила его за голову, утащила в гору. Еще он рассказывал, что слышал крик, потому не выдержал, сам не заметил как слез с дерева и как бросился бежать в сторону реки, падая и спотыкаясь, захлебываясь и задыхаясь, но не останавливаясь. Он так и бежал всю ночь, прочь от того места. С тех пор и нашлось подтверждение легенде о Черной горе, где пропадают странники».

– И где же сейчас этот гонец? – спрашивал третий стражник.

– Спрятался в Облигионе, молится и живет там, я его с тех пор не видел. А слух то ходит.

– А откуда вообще взялась эта ведьма? – произнес свой вопрос четвертый, сидящий у костра.

– Это еще более давняя история. И связана она с одним очень плохим и гадким человеком. Кстати этот человек уж точно не легенда, так как видели его многие, вот уличить только в его северных поступках никому не удавалось, да и поймать его тоже не представлялось возможным.

– Что больно шустрый? – вопрошал с усмешкой пятый, сидящий у костра.

– А вот и нет, ты будешь, друг мой удивлен, но зря смеешься. Человек этот по описанию многих – низенького роста с родни карлику, да к тому же еще склоняет его к земле большой горб. Нет у него не длинных ног для бега, ни силы в теле для поединка. Однако, в нем столько хитрости и подлости, ума, что они удачно заменили ему и ноги и силу.

В словах сказанных стражником, Арамин услышал знакомое описание, он тоже однажды слышал о таком человеке, невесть, когда и от кого, но нечто подобное припоминал. Потому решил послушать дальше эту историю, да и к слову рассказ о ведьме его уже встревожил.

– «Итак, вот этот скользкий тип с мерзким лицом горбом и черной душой, однажды здесь тоже побывал», – продолжал свой рассказ стражник, – «да, да, в этих окрестностях. Только шел он не один. Как гласит история король Мар, всем он хорошо известен, он правил далеко восточнее и далеко от Обигиона, так вот он отправил с очень важным поручением своих людей. То было семь воинов, что устроились вот так как мы у реки и протоптали к тому времени несколько недель пути.