Чиня сидел уже восьмой год. Ему дали двенадцать лет за разбойное нападение на сберкассу. Этот срок у него был уже третьим. Первый срок у него был ещё «по-малололетке». По-дурости. Сняли, «по-пьяни», с мужика куртку. Не нужна им была эта куртка. Просто пьяный кураж. А по статье получился грабёж. Ему как самому молодому дали два года. Ребятам постарше дали по четыре. Отсидев, сразу попался на краже. В квартире, куда они залезли с приятелями, сидевшими с ним на «малолетке», сработала сигнализация. И украсть то ничего не успели, а получил четыре года. Отсидев и этот срок, болтался по городу, не зная чем заняться. Так вот и встретил друга детства Степана. Жили когда то в одном дворе. Ходили в один садик. Учились в одном классе. Потом Чиня переехал в другой район. Сменил школу. И судьба их разбежалась. Чиня попал в компанию «гопников». А его приятель остался тихим скромным мальчиком. Вот и встретились через столько лет. Чиня его сразу узнал. Дружок его хоть и изменился, повзрослел, но было в его лице, что-то прежнее, детское. Обрадовались. Ну, нужно отметить встречу. Выпили. Разговорились. Оказалось, что друг работает при вневедомственной охране электромонтёром по сигнализации. Чиня несколько расстроился от такой ситуации. Ведь именно из-за этой сигнализации и получил Чиня свой второй срок. Может быть, именно его друг и установил эту ловушку, в которую угодил Чиня. Да и «стрёмно» ему, бродяге по жизни, пить с каким-то «мусорским». А вот друг его обрадовался, узнав, что жизнь Чини протекает всё «по тюрьмам, да по каторгам». Начал рассказывать, что на участке, который он обслуживает, есть сберкасса. И он собственными глазами видел, как там деньги в служебных помещениях возят на тележках. И охраны внутри никакой. Ведь в служебные помещения вход строго воспрещён. Зачем же там охрана нужна? Вот если эту тележку с деньгами взять, так там денег на всю жизнь хватит. Чиня слушал, его вполуха, размышляя, как бы ему от этого друга отвязаться, но фраза «там денег на всю жизнь хватит», как то сразу перевела его в другую реальность.

– Ну-ка, вот с этого места поподробнее, – сказал Чиня.

– Ну, так вот, я и говорю. Я всё рассчитаю, в какое время должна появиться тележка в коридоре. Ты подъезжаешь на машине к служебному входу. Я открываю служебный вход. Выхожу и сажусь за руль. Ты заходишь через служебный вход в коридор. Наставляешь на тётку с тележкой ствол и забираешь тележку. Выкатываешь её со служебного входа. Забрасываешь содержимое в машину. Я жму на газ. Всё предельно просто. Пять минут работы и до конца жизни ты полностью обеспечен.

– А машина твоя? Я водить машину не умею. А что за ствол у тебя?

– Блин! Ну, ты паришься! Машина и ствол – это твои проблемы! Идея моя – реализация твоя! Если я всё буду делать сам, зачем ты мне тогда нужен будешь? У тебя же полжизни по тюрьмам! Ты там ни чему не научился что ли?

– Ты чё, «баклан», мне тут «фуфло лепишь»? Ты кто есть по жизни? Ровню во мне «удыбал» что ли? Я по жизни «бродяга»! А ты «фраер». Ты тюрьму не трогай! Я свой срок в зоне в кругу людском «топнул»! «От звонка до звонка». А ты бы в зоне в «чушпанах» ходил. Не «базарь» о том, чего не понимаешь! Мне твоя тема нравится. Я просто задал тебе вопрос? Ответ мне теперь понятен. Тема твоя – реализация на мне. Так что «не гони волну»! Я обдумаю, как это лучше всё обстряпать. Пока берём тайм – аут. Как все вопросы решу, я тебя найду. Пока занимайся графиком проезда тележки. Только без энтузиазма, чтобы глаза не намозолить. Когда всё будет готово, тогда и будем форсировать события. Да. Вот ещё что. «На всю жизнь хватит» – это сколько в денежных знаках?

– Ну, я там этих денег не считал. Само собой разумеется, что куча денег – это много. Там полная тележка денег. Все в пачках. Ну, тележка, правда, не всегда полная. Иногда пол тележки. Но это всё равно много.

– Ладно. Всё. Разбегаемся. Больше ни кому не болтай об этой теме.

Через три дня Степан, возвращаясь домой, с работы, увидел у своего подъезда Чиню с каким-то парнем. Пацаны сидели на лавочке, попивая из трехлитровой банки пиво.

– А вот и наш дядя Стёпа милиционер. Подсаживайся дядя Стёпа, – сказал Чиня, – тебя ждём. Держи банку.

Подождав, когда Степан отопьет из банки, Чиня произнёс: – Ну, у меня всё готово. Вот знакомься. Это и транспорт, и ствол. Пацан надёжный. Мы с ним ещё «на малолетке чалились».

– То есть ты предлагаешь – втроём?– спросил Степан, отпив ещё раз из банки.

– Тебя что-то не устраивает?

– Ну, я рассчитывал на двоих.

– Да ты это можешь и один сделать. Ну, если сможешь, конечно. Ты сказал, что реализация на мне. Я вижу реализацию вот таким способом. Если тебя что-то не устраивает, так ты сразу скажи. Я так понимаю, что тебя «жаба душит» от делёжки миллионов. Пока ещё не существующих миллионов. Так их может и вообще не быть. Давай разбежимся, и делить будет нечего. Ну, так как? Ты берёшься сам за реализацию или ты доверяешь это дело мне?

Понимая, что одному ему не справиться, а тут хоть что-то уже продвигается, Степан вынужден был согласиться: – Хорошо. Делай, как знаешь.

– А я, Стёпа, и не сомневался. Лучше х… в руке, чем матрёшка вдалеке. Есть ещё одно изменение, – сказал Чиня.– Машины нет, но есть мотоцикл с коляской. Деньги вываливаем в коляску и уходим дворами.

– Я думал, что в машине спрячусь, и меня никто не увидит. А теперь получается, что я буду маячить возле мотоцикла?

– Шлем оденешь, на себя плащ накинешь, никто тебя не узнает. Да и нам в шлеме работать сподручнее. Опознать потом не смогут.

– Что со стволом?

– Обрез. Настоящий кулацкий. Из дореволюционной винтовки Мосина. И патроны родные. Калибр 7,62. Я его уже испробовал. Бабахает – жуть. Башку враз снесёт.

– Когда начинаем?

– Да хоть завтра. Мне, так, чем быстрее, тем лучше. Меньше нервы треплются.

На том и порешили. На следующий день поставили мотоцикл напротив служебного входа и стали ждать. Погодка была хорошая. Конец лета. В такую погодку бы с пивом да на природу. Но пиво – это потом. А сейчас дело надо делать. Через два часа бдения начали уже нервничать. Вот дверь служебного входа распахнулась, и вышел Степан. Пацаны рванули к двери, но Степан их остановил: – Давайте отъедем. Переговорить надо.

– Ну, ты чё вышел? Где тележка?

– Не могу я так долго там сидеть. «Засветюсь». На меня и так сотрудники косо смотрят. Давайте перенесём на послезавтра.

– Да ты просто «на измену упал». Ни кто на тебя там не смотрит. Ты «зассал» что ли? Ну, скажи. Ты «зассал»? А чё ты тогда орал, что тебе денег мало? Хочешь и рыбку съесть и жопу не ободрать? Да я тебя завалю сейчас, «гнида»!

– Пацаны, не могу я сегодня! Давайте завтра.

На следующий день небо заволокло тучками. А к полудню забарабанил нудный затяжной дождь. Напротив служебного входа не было ни деревьев, ни каких-нибудь других укрытий, что бы спрятаться от дождя. Просидев полчаса под дождём, пацаны уже хотели спрятаться под козырёк над служебным входом, как дверь распахнулась, и Степан махнул им рукой. Возле дверей Степан им шепнул, в какой кабинет заехала тележка, и добавил, что тележка далеко не полная и может быть перенести на другой день и дождаться более удачную тележку, но пацаны уже его не слушали. Они летели по коридору к заветной двери. Подбежав, дернули за ручку двери, но дверь оказалась запертой. Мелькнула мысль, что, может быть, они перепутали двери. Дёрнули следующую дверь, но и она оказалась запертой. Вдруг щёлкнул замок первой двери, и из него выглянула не молодая женщина в очках. Чиня, подскочив к двери, воткнул ей прямо в лицо ствол обреза.

– Назад, старая, – рявкнул он, заталкивая женщину обратно в кабинет. Женщина, не удержав равновесие, опрокинулась на спину. Возле стола стояла заветная тележка. В кабинете сидели ещё две сотрудницы.

– Что выделаете? – завопила одна из них.