Позже я спрошу Бога, почему Она создала меня такой, какая я есть, но сейчас все, что я могу сделать, когда оказываюсь достаточно близко к нему, – это опустить обе свои руки на его грудь и оттолкнуть. Я запрещаю себе обращать внимание на рельефные мышцы под его толстовкой – потому что сосредотачиваться на этом сейчас могла бы только душевнобольная.

Этот огромный мужчина не сдвигается ни на сантиметр.

Он ничего не говорит. Не реагирует. Не делает вообще ничего.

Из моего носа, словно у быка, вырывается резкий, сердитый выдох, пока я смотрю на человека в капюшоне. Я не вижу лица, кроме нижней его части, но чувствую, как его глаза прожигают меня насквозь. В скором времени мое тело начнет дымиться, и от него останется лишь пепел, развевающийся на холодном ветру.

– Что ты от меня хочешь? – шиплю я, сжимая руки в кулаки, но только для того, чтобы унять дрожь. Все мое тело начинает вибрировать от гнева и страха. Но еще и от чего-то другого. Чего-то настолько тревожного, что я отказываюсь называть это.

Он не отвечает, но усмехается – медленным, порочным изгибом губ, от которого у меня по позвоночнику пробегают искры.

Он неторопливо высовывает язык и облизывает нижнюю губу. Мои глаза цепляются за это движение. Этот поступок выглядит первобытным. Он звериный. И чертовски страшный.

Мое сердце начинает подниматься к горлу. Проглотив его, я сужаю глаза и открываю рот, чтобы еще раз крикнуть на него.

Но прежде, чем я успеваю это сделать, он делает шаг назад. И хотя я не могу этого видеть, я знаю, что он смотрит на меня. Затем поворачивается и уходит.

Просто уходит.

Без единого сказанного слова. Без каких-либо объяснений. Без даже сумасшедших признаний о том, как он хочет, чтобы мы были вместе, или еще какого-нибудь подобного дерьма.

Молча.

Я стою и слежу за удаляющимся обликом, возвращающимся в тот адский портал, из которого он выполз. Я смотрю до тех пор, пока он не исчезает из виду, и начинаю раздумывать, не сошла ли я с ума и не привиделось ли мне все это.

Разумеется, я бы не стала так глупо противостоять психопату. Психопату, который отрезал человеку руки и оставил их у меня на пороге.

Но это именно то, что я сделала. А он ничего не сделал в ответ, разве что облизал губы, словно собираясь полакомиться мной.

О нет, что если меня преследует второе пришествие Джеффри Дамера[6]?

С замиранием сердца я разворачиваюсь и спешу обратно в дом, с таким чувством, будто сами гончие Люцифера кусают меня за задницу. И когда я закрываю и запираю за собой дверь, я бросаю взгляд на кресло-качалку, в котором сидела, и вижу нож, валяющийся на полу рядом с пуфиком.

Боже.

Я выбегаю к психопату и вместо того, чтобы взять нож с собой, просто бросаю его на пол.

Боже, зачем ты создала меня такой?

Может, в следующий раз ты сработаешь не так дерьмово?

В награду за то, что я дописала свою рукопись и отправила ее редактору, я позволяю себе заняться расследованием убийства.

Дайя отправила мне еще материалы, которые откопала в базе данных полиции. С каждой минутой на мою электронную почту приходят все новые письма с новыми подробностями. Большинство из них – это рапорты, написанные от руки людьми, у которых был отвратительный почерк.

И из-за неаккуратного осмотра места преступления нам, по сути, не на что опереться.

В одном из отчетов мой прадед упоминает, что Джиджи вела себя странно на протяжении нескольких месяцев, предшествовавших ее смерти.

Она была отстраненной. Не такой разговорчивой. Испытывала паранойю. Была раздражительной с бабушкой, и несколько раз опаздывала, когда забирала ее из школы, без объяснения причин.

Джиджи не желала обсуждать это со своим мужем, что неоднократно приводило к ссорам между ними. В отчетах он признавался, что в последние два года их отношения непрерывно ухудшались. Он умолял Джиджи поговорить с ним об изменениях в ее поведении, но она утверждала, что с ней все в порядке.

Я часами изучала дневники Джиджи и искала скрытый смысл во всем, что она писала. Выискивала записи, в которых она выражала страх и озабоченность чем-либо.

Но чего бы она ни боялась, это пугало ее настолько сильно, что она даже не могла выразить свой страх словами.

Я даже жалею, что эти дневники не были найдены во время расследования. В этом случае я бы никогда их не прочитала, но, возможно, они помогли бы раскрыть ее дело.

Вздыхаю и запускаю руки в свои густые волосы. Мои плечи начинают гореть от сгорбленного положения, а глаза устают от чтения.

В висках расцветает головная боль, зрение теряет остроту, пока я не перестаю видеть и соображать.

Я откидываюсь в кресле-качалке и смотрю в окно.

И воздух пронзает мой сдавленный вскрик, когда я вижу, что преследователь снова стоит на том же месте, что и прежде, и попыхивает своей дурацкой сигаретой. С тех пор как я вышла к нему на улицу, прошло три дня, и все это время я нахожусь в состоянии повышенной готовности. В ожидании, что он снова проникнет в дом и на этот раз уже точно войдет в мою комнату, пока я сплю.

Мое сердце бешено колотится в груди. В животе разгорается слабый жар, а во рту пересыхает, когда жжение спускается к бедрам.

Я приклеиваюсь к креслу, задыхаясь от пьянящей смеси страха и возбуждения. Мои щеки горят от стыда, но это чувство не проходит. Я должна закрыть шторы – сделать себе одолжение и избавить нас обоих от нашей молчаливой войны.

Но по какой-то непонятной причине я не могу заставить себя двигаться. Поднять телефон и позвонить в полицию. Сделать все, что могло бы классифицировать меня как умного и обладающего здравым смыслом человека.

Всего этого не существует, пока я смотрю на человека за окном. Какие бы привидения ни обитали в этих стенах, они больше не имеют значения, раз здесь обитает кое-что гораздо более опасное.

Будто услышав меня, сверху раздаются легкие шаги. Я поворачиваю голову и поднимаю глаза к потолку, провожая призрачные шаги до тех пор, пока они не исчезают.

А когда я оборачиваюсь, мой маньяк оказывается на несколько шагов ближе. Будто ему интересно, на что я смотрю, и он спрашивает, что могло отвлечь мое внимание от него.

Гадает, не другой ли это мужчина, я уверена. Может быть, он думает, что это вернулся Грейсон. Что тот зовет меня присоединиться к нему в моей постели, голый и возбужденный.

Может быть, он даже думает, что мы только что потрахались, и мои бедра все еще покрыты семенем другого мужчины.

Неужели это его бесит?

Конечно, бесит. Он изуродовал и убил человека только за то, что тот прикоснулся ко мне. Что бы он сотворил с мужчиной, который меня трахнет?

Что бы он сотворил со мной?

Неважно, насколько это далеко от правды. Тот факт, что эти мысли могут роиться в его голове и сводить его с ума, вызывает на моих губах легкую улыбку.

Я поворачиваю голову и делаю вид, что что-то отвечаю, просто чтобы позлить его.

– Что ты делаешь? – вслух спрашиваю я призрака, который никогда не ответит.

Оглянувшись на свою тень, я вижу, как он достает свой телефон, и голубой луч света теряется в глубинах его капюшона, пока он что-то разглядывает. Несколько секунд спустя он убирает его в карман, достает из пачки еще одну сигарету и прикуривает ее. Заядлый курильщик. Гадость.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.