Но я слишком упряма, чтобы остановиться. Я хочу Арча. Просто мне не нужны вуайеристы, пока я с ним.

– Ты не хочешь, чтобы твою киску лизали под звездами? – недоверчиво спрашивает он, глядя на меня так, будто у меня выросла вторая голова.

– Хочу, но… – я прерываюсь, когда меня отвлекает еще одно движение.

Арч делает шаг вперед, прижимаясь ко мне и возвращая мое внимание к себе. Мне приходится поднять голову, чтобы разглядеть его как следует, и это зрелище я не забуду никогда.

– Я думаю, тебе стоит раздеться и показать мне свое сексуальное маленькое тело. А потом я хочу, чтобы ты легла, раздвинула ноги и позволила мне убрать все, что ты тут натворила.

У меня вырывается совершенно неловкий писк. Звук, который немедленно вызывает ухмылку на его лице, и к моим щекам приливает кровь, на мгновение заставив меня позабыть о жути.

Очень ловко, дурачок.

Я делаю шаг назад, тепло скользит по моему телу, пока я провожу руками по бокам и просовываю оба больших пальца за пояс джинс.

Я как раз собираюсь спустить их, и тут наступившую тишину нарушает громкий удар, заставивший мое сердце улететь к горлу. Я испуганно вскрикиваю и чувствую, что слишком близка к тому, чтобы обмочить штаны от этого разъяренного стука.

Арч вскидывает голову в сторону звука, явно также испугавшись.

– Ожидаешь компанию? – спрашивает Арч слегка задушенным тоном.

Мое собственное неровное дыхание становится еще более учащенным, когда я отвечаю:

– Нет.

Это чертово дежавю! И хотя на этот раз я прекрасно это предвидела, я невероятно близка к тому, чтобы затопать ногами, как ребенок. В отличие от ситуации с Грейсоном, сейчас я действительно наслаждалась.

Арч бросается в коридор и спускается к входной двери, а я бегу за ним по пятам. Я на ходу застегиваю пуговицы и молнию на джинсах и уже понимаю, что для меня эта ночь закончилась.

Коридор ведет прямо в фойе, справа от лестницы. Остановившись перед дверью, он разворачивается ко мне и хватает меня за руку.

– Останься в коридоре. Кто бы это ни был, я не хочу, чтобы он тебя увидел.

Он колеблется, на его лице появляется странное выражение. Прежде чем я успеваю его разгадать, он снова начинает говорить, его голос звучит напряженно.

– Если все пойдет наперекосяк, звони в полицию.

Я не в состоянии выстроить ни одного связного предложения в ответ, паника лишает меня рассудка.

Мне нужно было ему рассказать, что меня преследует маньяк и что мне показалось, будто я что-то видела в окне, когда мы были в стеклянной комнате, но все произошло так быстро, и теперь он фактически сам подвергает себя опасности.

Ситуация возбуждает меня так же сильно, как и пугает. Если я переживу эту ночь, мне стоит обратиться в психиатрическую больницу.

Потому что моя тень в ярости. Прямо как тогда, когда здесь был Грейсон, и я понятия не имею, насколько опасен этот парень, но он может явиться сюда и убить нас обоих.

Особенно теперь, когда он видел, как другой мужчина заставил меня кончить той самой рукой, которую он угрожал отрезать и положить в мой почтовый ящик.

Я прячу лицо в руках, и меня захлестывает моментальное сожаление, заполняющее мое тело, как водопад – озеро. Меня распирает от него, потому что если преследователь настолько безумен, как он говорит, то, возможно, сейчас из-за меня погибнет человек. Или по меньшей мере будет жестоко изуродован.

Я слышу скрип открываемой двери и поднимаю голову.

– Выходи, ублюдок. Я знаю, что ты там, – громко угрожает Арч.

Выглянув из-за угла, вижу, как Арч выходит на улицу. Но перед этим он достает пистолет. Мои глаза расширяются, рот открывается, и я задаюсь вопросом, кого, черт возьми, я впустила в свой дом. Он закрывает за собой дверь, и звук щелчка двери эхом отдается у меня в голове.

Похоже, я ошиблась и действительно встретила человека, готового за меня убить. Насчет траха присяжные еще не определились, но если его прелюдия является хоть каким-то свидетельством, думаю, что и в этом плане он бы преуспел. Сейчас я как никогда хочу прибить этого гада сама.

Я наконец-то нашла мужчину, способного удовлетворить меня, а этот мудак все портит.

Бог? Я знаю, что мы не всегда соглашаемся во мнениях относительно моего жизненного выбора, но, пожалуйста, не дай этому бедняге умереть из-за меня. Я брошу пить. На этот раз я серьезно.

И еще я молюсь, чтобы Арч оказался метким стрелком. Если я выйду и найду этого чудилу с пулей в черепе, я не стану оплакивать его смерть.

Следующие несколько минут я вообще ничего не слышу. Это трудно, когда сердце стучит в ушах, но выстрел ни с чем не перепутаешь.

Черт, я не выдерживаю этого напряжения. Не в силах больше ждать, бросаюсь к окошку рядом с дверью и выглядываю наружу.

Машина Арча все еще стоит на моей подъездной дорожке, но больше я не вижу ничего. Ни тел. Ничего.

Помянув своего самого нелюбимого персонажа в данный момент, я медленно открываю дверь, прислушиваясь, не слышно ли борьбы или еще каких-нибудь тревожных звуков.

Меня встречает лишь стрекот сверчков, я открываю дверь шире и выхожу.

Хруст чего-то под ногой обращает мое тело в камень.

Я закрываю глаза, на языке вертится очередная молитва. Если я наступила на какую-то часть тела… о боже, я сойду с ума.

Сделав несколько кратких вдохов, я убираю ногу и смотрю вниз.

Роза, лепестки которой осыпались с моей подошвы.

– Ох, черт, – бормочу я, наклоняясь, чтобы поднять цветок.

Шипы обрезаны, не давая ей меня уколоть, но это неважно – конкретно эта роза причиняет мне боль.

С ее лепестков на мой ботинок капает свежая кровь. Арч пропал, и все, что от него осталось, – это окровавленная роза.

Вытащив телефон из заднего кармана, я нажимаю на разблокировку, чтобы позвонить в полицию, мои руки дрожат. Экран загорается, и в этот момент я вижу еще одно сообщение – то, которое пришло еще в клубе и которое я упорно проигнорировала.

Мир передо мной озаряют красные и синие огни, и от их мигания мне становится плохо. В моем желудке поселяется ужас, пока полицейские с собаками обыскивают окрестности.

Офицер конфисковал розу, однако мои руки запятнаны кровью – в прямом и переносном смыслах. Я тру пальцы друг о друга, наблюдая, как засохшая кровь отслаивается от моей кожи.

На глаза наворачиваются слезы, но я быстро стираю их.

Я убила человека.

Я привела его сюда, зная, что здесь скрывается кто-то очень опасный, и все равно сделала это.

А теперь его нет в живых.

– Аделин? Мне нужно задать тебе несколько вопросов, – говорит шериф Уолтерс, подходя к ступенькам крыльца, на которых я в данный момент сижу.

Я знаю его с детства. Он ходил в школу вместе с моей мамой, и они были хорошими друзьями. Время от времени она приглашала его на ужин. Он всегда был добрым. Тихий и немногословный, всегда выглядящий более заинтересованным в том, чтобы выслушать собеседника, нежели высказаться самому.

Это высокий, крепкий мужчина, ростом не менее двух метров. Думаю, его семья происходит от какого-то рода великанов, потому что его отец и братья такие же пугающе крупные. Раньше шерифом был его отец, а до него – его дед. Я практически уверена, что пара его братьев тоже полицейские.

Одна большая семья гигантских копов. Как раз то, что и нужно миру, ведь так?

Щеки шерифа Уолтерса покрыты щетиной, а его карие глаза смотрят устало и настороженно.

Я уже ввела в курс дела офицера, который меня опрашивал, но когда я сказала, что пропал человек и мне прислали окровавленную розу, он был гораздо более озабочен тем, чтобы организовать поисковую группу.

Учитывая, что дом окружает густой лес, скорее всего, этот человек вел Арча пешком, пока ему не удалось запихнуть его в машину и уехать.

Я шмыгаю, вытираю нос и киваю головой.

– Да, конечно.

– Можешь назвать мне имя человека, который был с тобой здесь сегодня вечером?