Когда инспекторы прибыли на склад «TAMPA» в аэропорту, сотни картонных коробок с надписью «ОДЕЖДА» уже были сложены на поддонах около «Боинга 707», который доставил груз из Колумбии. Увидев инспекторов, грузчики отпрянули от груды коробок. Инспекторы заметили, что этикетки на грузе приклеены наспех и не имеют нумерации. Большинство коробок было перевязано желтой лентой, но на некоторых лента была белой. Инспекторы ощутили резкий запах лекарств – эфир. Один из них, Тони Кнапик, воткнул короткую отвертку в одну из картонных коробок с белой лентой с надписью «ДЖИНСЫ». Когда он ее вытащил, посыпался белый порошок. У инспектора Джерри Дрэнгона, который стоял неподалеку и видел находку Кнапика, промелькнула мысль, что сейчас появится фургон с вооруженными убийцами.

Дрэнгон связался по рации со своим боссом Вэном Кэппсом, начальником таможенной группы по поиску контрабанды: «Шеф, у нас в “ТАМPA” сюрприз».

Кэппс, который в своей машине патрулировал аэропорт, немедленно вызвал подкрепление, чтобы окружить склад «TAMPA».

Тем временем Дрэнгон и другие инспекторы заметили, что работники склада уходят.

«Они все видели», – сказал Дрэнгон Кэппсу. Инспекторы протестировали порошок. Это был чистый кокаин. Они начали проверять другие коробки. «Есть и законный груз, похоже», – сообщил Дрэнгон по рации.

«Уже еду», – ответил Кэппс.

«Груз огромный, – добавил Дрэнгон. – Лучше пригнать грузовик, груз реально очень большой».

Кэппс добрался до склада за пять минут. Он был четвертым человеком на месте происшествия. Их было слишком мало, чтобы сторожить такую огромную партию кокаина. Они просмотрели остальное. В коробках с желтой лентой была одежда, а во всех двадцати двух коробках с белой лентой был только кокаин. Выбор белого цвета был совершенно очевиден. Контрабандисты даже не пытались спрятать кокаин. Пять коробок были плотно набиты порошком и весили по 90 килограмм каждая. В семнадцати других были «футбольные мячи» по килограмму – стандартной меры веса колумбийской наркоторговли. Пакеты были завернуты в желтый полиэтилен и покрыты загадочными надписями: RC, TOTO, Ml, X100.

Вскоре склад наводнили таможенники и агенты УБН. Район быстро оцепили и установили прожекторы, отчего место стало похоже на съемочную площадку. Агенты начали допрашивать оставшихся сотрудников «TAMPA» в зоне погрузки.

Кэппс позвонил региональному комиссару Роберту Баттарду, главному таможенному чиновнику Флориды.

«Блин, не поверите, что было, – сказал Кэппс. – Три инспектора проводили досмотр у “TAMPA” и нашли – мистер Баттард, не поверите – чистейший кокаин. Полным-полно кокаина».

Сначала Кэппс прикинул, что порошка где-то триста с лишним килограммов, и это была одна из самых крупных партий, обнаруженных в авиагрузах. Но вскоре Кэппс, раскопав завалы коробок, сообщил по рации, что там «полтонны или даже целая тонна». Когда он звонил в последний раз, по его оценке, в грузе нашли от полутора до двух тонн. Никто ему даже не поверил.

В итоге конфискованная партия составила без малого две тонны чистого кокаина общей стоимостью более 100 миллионов долларов. Этот груз был в четыре раза больше самой большой из изъятых партий – очередной кокаиновый рекорд США.

Случай примечателен еще и тем, что он многое прояснил о колумбийской торговле кокаином. Ни один поставщик не смог бы собрать двухтонный груз в одиночку. Груз «ТАМPA» стал доказательством существования конгломерата колумбийских наркоторговцев. И масштабы этого бизнеса выходили далеко за рамки того, что могли представить правоохранительные органы США. Груз «ТАМPA» разрушил все имевшиеся ранее представления о масштабах торговли. В тот день в аэропорту Майами никого не арестовали и никому не предъявили обвинений в перевозке рекордного груза наркотиков. УБН установило, что торговля кокаином – коллективные усилия пятнадцати отдельных группировок, в том числе под контролем Хорхе Очоа и Пабло Эскобара. Так УБН впервые узнало о кокаиновых монстрах, хотя пока мелькнули лишь их тени.

Джонни Фелпс прибыл в Боготу в середине 1981 года в качестве специального агента УБН по всей Колумбии. На него работало тринадцать человек в Боготе и в филиалах в Кали и Барранкилье, на северном побережье Карибского моря. Еще в его ведении числился отдел в Медельине, который открылся недавно, но не был запущен, с единственным человеком в штате. В потоке бумажной работы можно было захлебнуться. Лавина информации переполняла архив документов Фелпса.

Если бы снимали фильм об агенте по борьбе с наркотиками, то Фелпс бы идеально подошел на эту роль. Он был высоким и розовощеким, с мужественным лицом, имел техасский выговор, непринужденную манеру держаться и фанател от «Даллас Ковбойз».

Фелпсу исполнилось тридцать семь лет, когда Вашингтон отправил его в Колумбию. Раньше он никогда не работал за границей. Его карьера началась в службе иммиграции и натурализации, затем он перешел в УБН, где расследовал дела с героином и марихуаной на мексиканской границе. Он был в некотором роде уникумом, потому что ему удавалось быстро набирать вес в УБН без особых видимых заслуг. Фелпс отлично выглядел в темном костюме и своих любимых ботинках, превосходно говорил по-испански и производил хорошее впечатление, выступая перед конгрессменами и другими важными людьми.

И все же Фелпс был не так прост, хоть он и родился в бедной семье. Его детство прошло в захолустной сельской местности в западном Техасе, где благодаря мексиканским рабочим с «брасеро»[30] он выучил испанский.

Фелпс женился сразу после окончания средней школы и тогда же начал работать монтером в местной энергетической компании. Он с трудом продержался там три года и моментально уволился, когда появился шанс устроиться в пограничный патруль. И с того момента труд на благо государства стал делом его жизни.

В 1973 году Фелпс поступил на службу УБН в Сан-Диего и работал следующие восемь лет на мексиканской границе, проводя расследования либо в качестве агента под прикрытием, либо в совместных операциях с местной полицией. Его главным амплуа было изображать тупого покупателя-гринго, наивного и простодушного. Удивительно, как ему это удавалось, потому что настоящий Фелпс был упрямым, умным, амбициозным и четко шел к своей цели. Он не ходил на вечеринки, не болтал о пустяках и вообще не любил праздно проводить время. Фелпс всегда действовал жестко, если считал, что кто-то из его агентов слишком расслабился.

Такому стилю работы он пытался следовать и в Колумбии, поэтому сначала его жесткую манеру встретили в штыки. Но Фелпсу было плевать. «Вы в Колумбии по своей воле, – объяснял он. – Зачем тогда приехали, если не готовы к такой работе? Терпеть не могу, когда мои люди не делают все, что в их силах».

Практически с первого дня работы Фелпс был уверен, что с кокаином будет много проблем, хотя в поддержку его теории было мало доказательств, по крайней мере, так тогда казалось. До знаменательных событий с грузом «ТАМPA», которое навсегда изменит взгляды правоохранительных органов США, оставался почти год. До 1981 года самой крупной конфискованной партией кокаина в Колумбии считалось шестьсот килограммов, обнаруженных в самолете в Кали шестью годами ранее. Самым крупным грузом из недавних были четыреста килограммов в Боготе.

Фелпс был этим озадачен. Он помогал перехватить большие партии колумбийского кокаина на мексиканской границе. В первые недели в Колумбии он летел над регионом Гуавьяре[31] в восточной части «льянос» – равнин, и в глаза сразу бросились огромные плантации коки. Все знали, что из местных листьев кокаин получается паршивым. Но если уж здесь эту дрянь сажали в таких количествах, несложно представить, сколько тогда должны выращивать в Боливии и Перу – из тех листьев наркотик выходил отменный.

Правоохранительные органы, сосредоточившись исключительно на марихуане, потерпели неудачу. Фелпс полагал, что главная причина была в политике. Корабли с травой каждый день покидали порты северного побережья, и огромное количество марихуаны постоянно поступало на берег Южной Флориды. Конгресс в решении проблемы с травой во всем полагался на администрацию Рейгана, только что заступившего на пост президента. А о кокаине вряд ли тогда кто-то из конгрессменов вообще думал.