Амега поймал взгляд мальчишки:

– И ещё запомни, пацан: все, что видишь и слышишь в этой каюте, остаётся в этой каюте, как если бы тебя здесь вообще не было. Это понятно?

– Понятно, – мальчишка нахмурил лоб.

– Вот это видел? – Амега продемонстрировал змейки на обеих руках.

Джекканти секунду подумал:

– Нет.

Синий ухмыльнулся:

– Соображаешь.

– А что это?

Амега спрятал змейки под рукавами куртки:

– Отойди подальше. Вон в тот угол. И не двигайся с места.

Мальчишка послушно отошёл, а Амега вынул из ниши тренировочный шарик-модуль – величиной не больше теннисного мяча – и подбросил в воздух. Модуль испуганным воробьём хаотично заметался по каюте. Амега проследил за ним взглядом, слегка пошевелил плечами, потом сделал полшага назад и стремительным движением выбросил руку вперёд. В воздухе тускло блеснуло длинное узкое лезвие, и на пол упали две половинки шара. Джекканти шустро присел на корточки, разглядывая его электронную начинку – модуль был рассечён точно посередине. Мальчишка поднял на отца изумлённый взгляд. В руках Амега, словно живая, шевелилась свёрнутая кольцами узкая металлическая лента. Выглядело это жутковато, но притягательно.

– Здорово, – искренне восхитился мальчишка. – А ты меня так научишь?

– Нет, – отрезал Амега, и змейка исчезла в рукаве, словно по волшебству.

– Почему?

– Потому что ты не змеелов.

– А что надо сделать, чтобы стать змееловом?

Амега вынул из пачки сигарету, зажал во рту, щёлкнул зажигалкой. Ответил сквозь зубы:

– Сесть.

Джекканти ощутил лёгкий холодок вдоль спины и невольно поёжился. Змейки разом растеряли все своё очарование.

– Убери, – Амега кивнул на обломки, и Джекканти торопливо засунул их в карман.

В этот момент снова прозвучал сигнал от входной двери. На этот раз Амега впустил в каюту двух космолетчиков – уже знакомого Джеку боцмана Хи Чезмана и ещё одного широкоплечего хмурого мужика в кирпично-красном комбезе. Он одновременно тащил одноместную койку и ещё какую-то штуку, похожую на дрель. Вид у него был крайне мрачный, словно его на минуточку выдернули из ада, а у него там осталась куча неотложных дел. Впечатления усиливали запах гари и ещё чего-то едкого. Не глядя по сторонам, он стремительно прошёл в спальню, буркнул раздражённо боцману:

– И куда я её должен вешать? Себе на шею?

– Зачем на шею?– спокойно и тихо ответил Чезман. – Все там есть. Просто знать надо, где…

Амега, казалось, и сам с не меньшим любопытством наблюдал за действиями, боцмана. Тот уверенно исследовал пустую стену в спальне, что-то нащупывая, и легко отсоединил часть панели. Под панелью оказались пазы для навесной койки. Хмурый в две секунды навесил койку, вогнал крепежи, с силой подёргал, проверяя их надёжность – даже навалился на койку коленом. Кивнул капитану и также стремительно, не глядя по сторонам, вышел.

Хи Чезман, наоборот, никуда не торопился. Спокойно вернул снятую панель на место, протёр матрас влажной тряпочкой, аккуратно, как по линейке, застелил постель, которую, оказывается, принёс с собой. Затем с благосклонного разрешения капитана быстро и уверенно переложил стопки одежды в шкафу, освобождая место, и помог Джеку распаковать сумку. Попутно он объяснил мальчишке, что и где лежит, показал, как складывать и расстилать койку, и куда потом убирать грязное. Вся одежда Джека легла в шкафу идеально ровными стопками. Место нашлось даже игрушке.

Амега, думая о своём, машинально прислушивался к тихому, размеренному до зевоты, голосу боцмана. Вот же старый хрен, претендент в корабельные призраки… Если кого и стоило хоронить по старинке в судовом реакторе, так это его, чтоб бродил вечно по коридорам, являлся нарушителям порядка и проедал им плешь уже с того света. Так-то Чезман был не из болтливых, даже голос не повышал, но судовые правила знал, как библию, и органически не выносил никакого беспорядка. И если уж был в чем-то уверен… Даже Чача старался лишний раз не связываться с занудным стариком. Попал Чезман на «Чектуран» по личной протекции капитана. Амега кое-что должен был старому, жилистому, как сушёная вобла, космолётчику. Нечто такое, что не имеет срока давности.

– Вот что, отец, проведи пацана по жилой зоне, покажи, что тут у нас как устроено, – Синий с благодушной улыбкой выпроводил Чезмана с мальчишкой из каюты. – На камбуз его своди, займи чем-нибудь… Ну ты меня понял.

«И чтоб я вас в ближайшие двенадцать часов обоих не видел», – добавил он мысленно. Боцман понимающе кивнул.

Как только дверь за ними закрылась, Амега сразу пересел за терминал. Более внимательно просмотрел список донесений, удовлетворённо отметил, что все в порядке. Правда, старпом наверняка уже километраж на мостике отмахал, ожидая от капитана объяснений за неожиданного пассажира. Ну ничего, потерпит.

Амега сейчас больше волновало другое.

Десять лет назад самым проверенным информатором в его деле была одна белобрысая девица по имени Лэш. По крайней мере, так она выглядела на аватарке – их встречи проходили исключительно по видеосвязи. За услуги драла по-конски, но зато, кажется, могла самому президенту Лараньяге заглянуть в задницу и пересчитать количество геморройных прыщей. Ещё Лэш приторговывала штучными авторскими девайсами и прогами – в том числе и запрещёнными. Однажды за одну такую прогу Синему пришлось выложить весь их общий с Хотеном капитал, и даже заложить судно, но окупилось в итоге с лихвой. Впрочем, брала Лэш не только деньгами, но и встречными услугами. Где она доставала девайсы, и куда перепродала оборудование с бомбанутой Синим частной лаборатории, Амега не интересовался. Истории о недоумках, решивших «обскакать сноровистую бабенку» и пересевших из лётного кресла в инвалидное – быстро превратились в легенды. Лэш была родом с Геанеи – планеты, где сила тяжести в пять раз превышала земную, и, по словам очевидцев, отлично управлялась не только с вирт-клавиатурой, но и с оружием, а в отдельных случаях – и вообще без него. Так что когда она решила сменить профиль на телохранителя, Амега не слишком удивился.

После того как Синий загремел на Дейсу, связь они не поддерживали. Амега по памяти набрал адрес связной почты – не факт, что действующий – и отправил запрос под личным кодом: «Нужна информация. Срочно. Олег Арефьев, он же Скунс, основной держатель акций ЦентроЗемли. Связь с «Радужным домом». Связь с Рианом. Степень опасности». Ответ пришёл от искина: «Ваше сообщение получено». Что ж, по крайней мере, канал рабочий. Теперь только ждать.

Амега вышел из каюты и поднялся на мостик. Конечно, можно было связаться с Чачей и по внутренней связи, но в отдельные моменты Синий предпочитал смотреть человеку в глаза. Особенно, если речь шла про старпома.

– Капитан на мостике.

Белая униформа старших офицеров – китель с оранжевыми вставками на груди и рукавах – была насмешкой над вкусовыми пристрастиями старпома. Ларри Чача всегда носил только чёрное. Сам Ларри был невысокого роста, коренастый, желтокожий. Из-под иссиня-чёрной чёлки холодно и контрастно смотрели раскосые светлые, почти прозрачные глаза. Даже его собственная чёрная бесформенная хламида казалась снятой с чужого плеча. А уж напяленный поверх всего этого белый китель… Но униформа полагалась по уставу КосмТоргФедерации и шла вместе с судном, а если уж решили изображать добропорядочных торговцев, то марку приходилось держать. По крайней мере, во время вахт и официальных встреч. Сам Синий не выносил казёнщину ни в каком виде и эти правила игнорировал, охотно предоставляя старшему помощнику быть официальным лицом «Чектурана». Там, где требовалось лицо самого Амега, на униформу, как правило, всем было накласть.

– Почему мне каждый раз кажется, что ты пристрелил настоящего старпома и натянул чужую робу? – с усмешкой поприветствовал он помощника.

Чача прищурил и без того узкие глаза, чуть пожал плечами, ответил уклончиво:

– Так шкура одна – не перелиняешь.