Виновник аварии скрылся по той же проселочной дороге. Имелись фотографии следов и отпечатки протекторов всех четырех колес. Плохо было то, что свидетелей собственно столкновения не было. Трасса в том месте делает несколько изгибов в объезд оврагов и плохо просматривается.
– Тамара Борисовна, занимается кто-либо из отдела проверкой версии об умышленном столкновении.
– Такой версии просто нет.
– В каком состоянии поиск виновника катастрофы?
– Этим вопросом занимается ГАИ, но пока безрезультатно. Могу дать телефон инспектора, у которого это дело.
– Спасибо, обязательно дайте. Кто замещает Манюню?
– Фесенко. Вы его должны помнить. Крупный мужчина…
– Анатолий Иванович! Конечно, помню. Он у себя?
– Его сейчас нет, но он знает о вашем приезде, сам добивался вызова, и хочет встретиться.
– Передайте, пожалуйста, – завтра в девять утра. Сегодня буду у Николая Петровича. Он просил…
Глава 2
Поиски вчерашнего дня
Манюня спал, свесив правую руку в лубке. Это была единственная конечность, которой он мог двигать. Трещина в предплечье уже почти заросла. Гипс обещали снять в конце недели. На полу лежала книга, которую Манюня читал перед сном. Михаил ее поднял. “Над пропастью во ржи” Сэлинджера. Положил на тумбочку. Там была еще стопка книг: Тургенев, Хэмингуэй, Тур Хэйердал, Василий Песков… Охота, путешествия, приключения, столкновение с дикой природой – как раз то, чего не хватает человеку, прикованному к постели.
В палате было сумрачно. За открытым окном накрапывал еще теплый сентябрьский дождик. Ветка клена нахально лезла в комнату. По ней дождевая вода стекала на подоконник, а затем на пол. Михаил закрыл внешнюю раму. Ее скрип разбудил спящего.
– Ты уже здесь?! Читал и заснул…
– Не хотел будить. Спасал вас от потопа…
– Я вызову санитарку. Мне нужно минут десять для подготовки… – он нажал кнопку на пульте рядом с кроватью.
– Я подожду в холле.
– Извини, сам понимаешь мое положение…
Пожилая санитарка, улыбаясь, позвала:
– Николай Петрович ждет вас!
Окно было опять открыто, лужа вытерта, а ветка отодвинута от окна подпоркой из потемневшей от долгой службы сосновой рейки. “Штатное приспособление, чтобы не ломать”, – мысленно отреагировал Михаил на этот ничтожный факт.
– Она хотела обломать, но я не разрешил, – словно Манюня прочитал мысль Михаила.
– Наверное, такие совпадения и породили гипотезу о телепатии, – пошутил Михаил. – Как раз я об этом подумал.
– Садись, пожалуйста, и слушай. Позже нам принесут чай. Нужно уничтожать запасы печенья. Мне нельзя много мучного и я налегаю на фрукты. Итак, зачем я тебя вызвал? Если сказать коротко, нужно все начинать сначала! Не в том смысле, что последняя версия окончательно опровергнута, а в том, что есть сомнения и нужно их развеять. Для этого подходишь только ты. Мой отдел погряз в рутине, а я из-за нелепой случайности выбыл из игры, самое малое, на полгода. Видишь доску подо мной – есть проблемы с позвоночником. Врачи говорят, ничего страшного, если у меня хватит терпения вылежать… Нужно вылежать – у меня молодая жена, малые дети… Такой вот случай…
– Случайность ли? – воспользовался паузой Михаил.
– Сначала изложу факты, потом свои сомнения. В том числе и по поводу дорожной аварии. Факт номер один. Тетка Ларисы так и не сказала ничего существенного, она что-то скрывает. Факт номер два. Орудия убийства мы не нашли. Все улики косвенные. Мне удалось дважды переговорить по телефону с Хайфой. Там у родственников жены живет Крамар. Вышел на него через неё. Его ответы можно было предвидеть. Прочитаешь в стенограммах. Возьмешь у Фесенко мою папку, все там… Факт номер три. Трижды за последнее время Письменный появлялся на телевидении или выступал в печати по нашему делу и трижды происходили события, существенно нарушающие ход следствия. Два случая ты знаешь. Третий произошел в конце июля. Появился фельетон “Допрос через спутник за счет бюджета”. Об этом фельетоне упомянуло и местное телевидение. Вырезка из газеты есть в папке тоже. Анализ фельетона показывает, что стенограммы разговоров были известны Письменному. Утечку информации из нашего отдела я исключаю. Я разговаривал с Письменным. Он утверждает, что о факте разговора с Крамаром узнал случайно, а все остальное – продукт его гениальной догадливости. Точнее, он сказал “проницательности”. Звучит двусмысленно. После его третьего выступления, я оказался здесь. Как это связано со статьей? Хотя понятно…
– Да. В тех двух случаях существовали люди, которых информация побуждала к действиям. Почему бы не быть этому и в третий раз?
– Логично! Остается найти этих людей. Я попытался говорить с инспектором ГАИ о преднамеренном наезде. Водитель не мог меня не видеть. Он смотрел на меня, когда выезжал на трассу, сначала будто бы уступил полосу, а потом резко дал вправо. Я не успел отреагировать. Моим предположениям никто не хочет верить. Для этого нужно обязательно найти виновника. ГАИ другое ведомство. Мне откровенно сказали: заключение в вашу пользу, страховку дадут, больничный лист оплатят, что вам еще нужно?!
– Машину и водителя придется искать нам.
– Да. Теперь о сомнениях. Собственно, оно одно. Все факты против Крамара, но он отрицает вину. Жаль, что ты не читал еще стенограммы.
– Завтра прочитаю и, если позволите, приду.
– Приходи хоть каждый день. Лучше, конечно, после обеда или вечером, но по срочным вопросам в любое время. Посетителей у меня много, особенно было первое время. Однако признаюсь, одиночества все же больше.
– Мне подходит разделение труда: я добываю факты, а вы их обдумываете.
– Голова профессора Доуэля. Ха-ха-ха!
– Ваше чувство юмора в катастрофе не пострадало…
– Теперь о главном сомнении. А если он, правда, невиновен? Способен ли он убить и достаточно ли у него мотивов для этого? Сначала о мотивах? Так ли уж сильно он боялся разоблачения. Я установил, что у него было много женщин до Ларисы. И о многих из них знала жена. Лариса в этом смысле ничего не меняла принципиально. Одной больше, одной меньше. Наоборот, она оставила ребенка по собственной инициативе для шантажа, и это вызвало бы у многих к нему сочувствие. Самое главное – у него уже есть внебрачный сын. И тоже от его бывшей студентки. Он помог ей выехать в Австралию. Там она вышла замуж. Я ей написал и получил ответ. Она ответила: убить он не способен и ей никогда даже не угрожал. Возможно, ее ответу нельзя верить? Да, он вспыльчив, но вспыльчивый нрав не бывает лукав. То есть народная мудрость говорит о том, что вспыльчивые мало способны на обдуманное хладнокровное убийство.
– Кто тогда убил мать Ларисы?
– Это не мог сделать один человек, или этот человек настоящий атлет.
– Поднять больше, наверное, шестидесяти килограммов…
– Семьдесят три, – вставил Манюня.
– …семьдесят три килограмма на такую высоту достаточно аккуратно, чтобы создать иллюзию самоубийства мог только очень сильный человек. Мало вероятно, что это Крамар. Мне это не пришло в голову.
– Если бы ты об этом думал столько, сколько я! И еще провел следственный эксперимент…
– Что правда, то правда. Я об этом почти не вспоминал.
– Мне кажется, давно пора выпить чаю. – Манюня нажал кнопку …
Вошла санитарка с заварным чайником и двумя чашками на подносе.
– А уж думала вы забыли и заварила только что сама, – она поставила поднос на столик и придвинула поближе.
– Спасибо! Вы свободны. Миша за мной поухаживает?
– О чем речь! Конечно!
– Тогда доставай вон из той тумбочки печенье и мед… Тащи все! – добавил Манюня, заметив колебание Михаила.
– Все не поместится на столе. Здесь пять или шесть сортов. Возьму-ка я чье-то домашнее.
– Тамара Борисовна испекла. Она меня не забывает. Но нужно отдать ей должное, сплетен сюда не носит…
Михаил разлил чай в ослепительно чистые чашки. Манюня опять угадал следующую реплику Михаила:
