– У вас тут искусством называют иные вещи, я смотрю, – как обиженный ребенок, запротестовал я, – твоя сумочка стоит, как зарплата за полгода в моем родном городе, – вот это искусство, правда?

Я выстрелил наугад, но, видимо, с сумкой угадал. Кристина долго смотрела на меня, а потом громко засмеялась. Во время смеха она приподняла голову наверх, обнажая красивую шею и ключицы.

– Говоришь, как девственник, – чеканя каждую букву, глядя в глаза, произнесла она.

– Причем тут это?

– Ахах, – опять звонкий смех и эта соблазнительная шея, – ты девственник по своей природе. Тебя никогда не имела жизнь, как имеет людей Москва, а если такое случалось, то у тебя пока не хватает ума извлечь из этого уроки и научиться давать отпор. А может, и женщину ты не знал…

– Я все знал, поверь, – разговор летел в жерло вулкана.

– Да? Докажи. Давай займемся сексом прямо здесь, – она наклонилась ко мне.

– Я не против, – скрывая испуг, промямлил я.

– И чувства юмора у тебя нет… У тебя голова того и гляди взорвется от потока похотливых идей, успокойся, я пошутила, – мирно сказала Кристина. – Давай ты просто проводишь меня до дома.

– Стендап какой-то, – раздраженно ответил я и попросил счет.

По дороге из кафе Кристина была весела и приветлива, словно и не было унизительных шуток получасом ранее. Она рассказала, как три года назад приехала в Москву, перепробовала кучу направлений.

– Ты знаешь, за эти три года, набивая шишки, я каждой клеткой своего тела впитала смысл фразы «Москва слезам не верит». Да и вообще, всей Вселенной в целом наплевать на твои слезы и синяки. Я научилась не винить никого и ни в чем, не закрываться от мира при неудачах. Я как машинист в метро: еду от точки до точки, иногда приходится останавливаться на станции «Неудача» и «Предательство», но на них я не задерживаюсь. Мне надо торопиться, ведь впереди много других, счастливых, остановок. Я верю в это.

Услышав про метро, я рассказал ей про своего нового лохматого друга.

– Ну вот видишь, – обрадовалась она, – ту станцию ты можешь назвать «Кража», а можешь «Дружба». Угол зрения выбираешь сам. Познакомишь меня с Блинчиком?

– Конечно!

– Ну вот и славно. А мы пришли. Считай, ты прошел первую часть собеседования.

– А когда вторая?

– Так вот сейчас. Поднимаешься на чай и останешься у меня?

Я не успел ответить и замялся, как вдруг она вновь засмеялась.

– Все-таки ты доверчивый девственник! До завтра, Дима, я напишу тебе адрес офиса.

Раздосадованный и не понимающий ничего в играх общения, я поплелся домой.

На следующий день, выйдя заранее, я поспешил по указанному адресу. Раиса Ивановна взяла за традицию провожать меня новыми колкостями:

– А ты, сынок, штаны в носки заправь да так и приди. Они поймут, что ты дурачок, и сложных заданий давать уже не будут. Я так всю жизнь делала.

Офисное здание впечатляло размерами. Поднявшись на третий этаж, я попал в огромное пестрое пространство со множеством островков. Казалось невозможным, чтобы здесь работали серьезные люди или компании: весь этаж был похож на большую, яркую коммунальную квартиру, где рядом друг с другом умещались строгие офисные столы и мягкие желтые пуфики, доски с бизнес-графиками и психологические картины, мягкие ковры, кофемашины и даже пианино в углу. Я был поражен.

– Ни разу не слышал, что такое коворкинг? – Кристина тихонько подобралась сзади; на ней был шикарный брючный костюм серого цвета, волосы собраны в плотный идеальный пучок. – Понимаешь, это особое офисное пространство, где собираются люди самых разных профессий. И мы не мешаем друг другу, напротив, образуем что-то вроде дружной социальной среды, где было бы комфортно работать и отдыхать каждому. Вот тут и мой офис.

Мы прошли в небольшое помещение, отделенное от остального пространства прозрачным стенами. Внутри было три письменных стола со стильными светодиодными лампами, а еще несколько цветных – синих и желтых – кресел.

– Садись, – она неопределенно махнула рукой.

Я упал в самое яркое, желтое кресло.

– Хороший выбор, – засмеялась Кристина. – Итак, смотри. По мнению многих, пол-Москвы занимается тем, что ничего существенного не делает или помогает ничего не делать другим. Мы как раз из второй категории. Мы помогаем людям отдыхать. Можем устроить креативное предложение девушке, а затем и свадьбу. Поможем с местом, музыкой, сценарием и прочим. Клубнику, кстати, я выбирала как для этого коворкинга. Мы все тут работаем на общую атмосферу.

– Так вот, – продолжила Кристина, – хочу предложить тебе присоединиться к команде. Частично помогать в организации жизни коворкинга, частично по моим проектам с частными лицами.

Мы еще долго обсуждали детали, но в целом я сразу согласился. Сперва я ощущал себя разнорабочим: подбирал продукты для местной мини-кухни, таскал мебель, надувал и оформлял шары, монтировал декорации для проектов Крис и многое другое. Иногда перепадало что-то более стоящее: мое мнение требовалось при общении с наиболее требовательными и «просвещенными» клиентами, желающими организовать то или иное событие в особом стиле. Одними из первых таких проектов стала вечеринка в стиле французского Прованса.

Это была свадьба состоятельного мужчины, обратившегося в агентство Крис. Насмотревшись отредактированных картинок из интернета, невеста желала свадьбу в стиле французской глубинки. Задача довольно творческая: необходимо передать романтическую атмосферу Прованса – одного из самых живописных мест Франции. Это очень самобытный регион, славящийся своими лавандовыми полями, очаровательными деревнями, замками, традициями и даже кухней.

Вся команда Крис работала на износ. Необходимо было создать атмосферу естественной изысканности: только светлые оттенки (сиреневый, голубой, терракотовый), много хорошего освещения, имитировавшего яркое французское солнце, материалы из льна, полевые цветы и, конечно же, исключительно французские сыры и вина. День свадьбы выдался запоминающимся. Конечно же, меня не было среди гостей, я дежурил неподалеку в качестве вспомогательного персонала. А вот Кристина была в самом центре вечера. Вернее, гости были среди Кристины, ибо она затмевала всех: идеально уловив дух и стиль свадьбы, она выбрала неяркий, но чувственный и нежный образ. Длинное, почти до земли, платье вызывало ассоциации с ароматными травами, растущими на мягких холмах Прованса, которые слегка тревожит морской ветер, нагоняемый со стороны Лазурного берега. Волосы образовывали пушистые локоны. Макияж в стиле нюд: нежный, без контрастных кричащих деталей.

Я поприветствовал ее, открыв рот, но так и не придумав достойного комплимента. Крис прошла мимо меня и заняла свое место среди гостей.

Поздно вечером, уставшие, но довольные идеально выполненным заказом, мы разъехались домой. Подъезжая к дому Крис, я выскочил из такси вместе с ней, в надежде хотя бы немного насладиться ее красотой вблизи.

– Ты же понимаешь, что дальше первой ступеньки тебе не пройти, – слегка захмелевшая, предупредила моя спутница.

– Ты обещала мне чай еще прошлый раз, – я тоже ощущал легкое опьянение: те самые французские вина, что были в изобилии сегодня днем, придавали мне смелости.

– Сдался тебе этот чай, ну ладно, пошли, – сжалилась она.

Мы молча поднялись в квартиру. Я шел за Крис, боясь дышать и отпугнуть ее.

– Ты словно нимфа, – прошептал я.

– А я думала, я французская крестьянка, – засмеялась она.

– Скорее уж аристократка, посланница богов, – меня начало заносить.

– Ууу, коллега, да вы пьяны! Вам бы и правда чаю – и спать до утра.

– Мне нравится твой запах, – я резко прервал Крис. – Все, о чем я мечтал в этот день, – прикоснуться к твоим волосам. Ты была красивее невесты, краше солнечного лета и яркой осени.

– Книжек что ли начитался, дурачок? – опять усмехнулась она, обнажив шею.

Этого я не выдержал. Вино внутри меня парализовало стеснение и дало волю тому, о чем я старался не думать. Я поцеловал ее.