— Погоди, — спешно решила прервать наш душевный стриптиз, — Расскажи как ты. Я собственно за этим и звоню.

— Всё нормально. — начал он с тяжёлым вздохом. — Жду результатов последнего обследования и готовлюсь к операции.

Превратности судьбы, не иначе. Какая удивительная параллель наших с Ромой судеб. У него сестра, у меня бывший муж.

— И кстати, решишь меня игнорировать и не разговаривать на тему своего здоровья — пожалуюсь Римме Марковне. — пригрозила Павлу, ничуть не стыдясь. Чудо-женщина, а не свекровь — её имя все дороги открывает.

— Ох, ну если ты ТАК серьёзно настроена, то конечно… Не смею возражать. — со смешком согласился Павел. Мы оба знали, что его мама кому угодно плешь проест и мозг чайной ложечкой вычерпает.

— Давай серьёзно, Паш. Я, правда, переживаю и твоя мама тоже. Но у неё есть законное право интересоваться твоими делами, а у меня теперь таких прав нет. Но это не значит, что ты мне безразличен.

— Что ты имеешь в виду? Я думал, у тебя кто-то есть…

— Есть. — я не стала отрицать данный факт и юлить в угоду его чувствам. — Но ты был, есть и будешь для меня родным человеком. Даже не сомневайся в этом.

— Спасибо, Рит. — в его голосе звучала неподдельная благодарность и, кажется, грусть. — Я желаю тебе только счастья, милая. Надеюсь, твой кавалер достоин такого бриллианта, как ты. — Павел хоть и редко, но любил дарить мне витиеватые комплименты. — И береги себя, Марго.

— И ты себя.

Я вытерла слёзы и встала с пола. Разгладила образовавшиеся складки на юбке влажными ладонями и включила электрический чайник, стоящий у меня в кабинете, уселась за стол. Я была эмоционально выжата — мне срочно требовался сахар и кофеин для подзарядки. Я сидела раздавленная переживаниями о здоровье Паши и отторжением Романа. Мне нужен отдых. Небольшая передышка для моих уставших нервов. А где я могу быстро и недорого расслабиться? Правильно! В родных и любящих объятиях родителей. Туда, в дом детства, я и отправилась после работы.

Три недели! Три недели, чтоб ему икалось, он мариновал меня! У-у-у! Я даже не представляла, что ещё способна хоть на кого-то так сильно злиться, кроме Паши. Ну, почему меня окружают такие мужчины? Что я делаю не так, что они сбегают от меня или намеренно стараются отдалиться?!

Нет, Рома не делал ничего плохого. Он был со мной предельно вежлив и внимателен. Исправно интересовался моими делами, присылал сообщения с забавными картинками, а иногда даже шутил. Порой в его голосе мне чудилась тоска, а может я всего лишь выдавала желаемое за действительность и он просто устал?

Но! За три недели он ни разу не согласился встретиться лично! Ни единого, грёбанного раза. Благодаря моему «буксующему» мужчине, я подтянулась по лингвистики: начала осваивать русский матерный, который до этого в жизни не использовала. Как оказалось — зря. Какое облегчение порой дарит крепкое словцо, высказанное в уединении своей квартиры (так позориться на рабочем месте я не решилась). Вид у меня при этом был жутко кровожадный: специально встала у зеркала, чтобы посмотреть. Кошмар просто! Если бы кто-то видел и слышал меня в этот момент — спасались бы бегством.

Я терпела, как могла и старалась не показывать Роману свою обиду и недовольство. Он должен был сам для себя решить, хочет он отношений со мной или нет. Никакой мужчина не останется надолго с женщиной, которую не любит. И такого мужчину невозможно удержать, если только прицепить его металлической цепью за батарею. А я не хотела цепей, угроз и давления. Мне было жизненно необходимо его добровольное и осознанное решение. Поэтому я бесилась, злилась, срывалась первые дни в слезливую истерику, а потом потихоньку привыкла. Мои эмоции затихли, а чувства притупились.

По прошествии недели с момента нашего последнего разговора в кафе, я поняла, что снова дышу полной грудью. Надо мной не довлеют тяжелым грузом обида и непонимание, потому что я как раз очень хорошо понимала Рому. Я прошла с Павлом через унижение, обиду и отторжение. Рома также, наверное, переживает все эти чувства. Он доверился, раскрылся и потерпел поражение. Сломал наши зарождающиеся отношения, сломал моё к нему доверие и сломался сам. Возможно, я ошибаюсь. Возможно, я не права на его счёт. Но я ни за что не поверю, что мой благородный рыцарь своими отговорками просто пудрит мне мозги. Розовые очки я никогда не носила, и надеюсь, не доведётся.

Роман очень мало рассказывал о своих делах. Я так и не выпытала у него, чем же он стал заниматься и где теперь работает. Почему он из этого сделал тайну? Могу лишь с уверенностью утверждать, что на «кривую» дорожку он больше не вернётся. Даже, если очень припрёт, я ему теперь не позволю. Он теперь не один. У него есть я. Для любви, поддержки и помощи. Осталось только его самого в этом убедить.

Я ежедневно созванивалась или переписывалась с Мариной. Она стала мне настолько близкой и родной, насколько это вообще возможно. Мы были словно сёстры, которые случайно нашли друг друга в бесконечной суете окружающего мира. Её дела с Карельским продвигались туго и со скрипом — доктор никак не хотел сдавать оборону. Ещё и белобрысая кошёлка, которая рядом с ним постоянно тёрлась, мешала Марине подобраться ближе к предмету своего обожания. Жутко неприятная девица. И что Дима в ней нашёл? Но Маришка молодец, держится гордо и независимо, в рот ему не заглядывает, но… ухитряется приковывать к себе взгляды всего мужского персонала центра. Сама видела, как на неё головы сворачивали два физиотерапевта. Ох, и тяжко придётся Карельскому, если он, наконец, прозреет и поймёт, что за чудесный цветок около него распустился.

Мне очень хотелось познакомить Марину со Светой. Мои лучшие подруги просто обязаны были найти общий язык и подружиться. Со Светой мы встретились в очередную субботу моего вынужденного целибата в нашей любимой булочной. Выходным днём народу было немного, и мы спокойно беседовали, сидя у окна и наблюдая за редкими прохожими. Поглощали свежайшие ароматные ватрушки с горячем шоколадом и приятно проводили время в обществе друг друга.

— Как у тебя дела с Ромой? — задала надоевший вопрос Света. За последнее время, я не раз обсуждала с подругой по телефону отношения с Ромой и она знала о нашей «паузе».

— Ну, зачем ты спросила? Хочешь испортить мне аппетит? — ответила с угрюмым видом.

— Марго, хватит страдать и сохнуть, как цветок в горшке без полива. У тебя всё будет хорошо! Тебе же твоя «Ванга» сказала, что нужно просто потерпеть. — припомнила она мне слова Марины. А я тяжело вздохнула и, не сдержавшись, выдала:

— Так и есть. Я скоро совсем засохну. Никакого орошения.

Света хрюкнула, быстро проглотила то, что было у неё во рту и задохнулась от смеха. Нет, ну а что такого я сказала?

— Ой, Рит, теперь вижу. — едва отдышавшись, проговорила подруга. — Такой язвой и пошлячкой ты даже в последние годы брака с Павлом не была. Как он, кстати?

— Хорошо. Насколько это может быть хорошо. Опухоль удалили. Готовиться к дальнейшему медикаментозному лечению.

— Он останется там? В Германии? — продолжила допрос Света.

— Да. Римма Марковна сказала, что он взял какую-то подработку в местном институте. Сейчас составляет не то методички, не то дидактические материалы на тему «Бизнес в России». В общем, без дела не сидит. Деньги конечно получает небольшие, но ему выделили комнату в студенческом городке. Там есть специальный корпус для сотрудников, поэтому какая-никакая, но экономия.

-Ну и хорошо. — выдохнула с облегчением Светлана. Они никогда не были особо близки и дружны с Павлом, но за столько лет общения он не был для неё чужим человеком.

— Вот знаешь, Рит, — после паузы продолжила подруга. — В твоём браке с Пашей я всегда видела только один плюс.

— И какой же? — недовольно нахмурилась на подругу. В нашей жизни с Пашей вообще было много плюсов!

— Твоя свекровь. — многозначительно припечатала Света и мы обе хмыкнули.