— Я готова.

Лум приподнял брови, и даже Армида выпрямилась на кровати, посмотрела на девочку с удивлением.

— Уверена? — уточнил Лум.

— Да, — кивнула девочка. — Я подумала и поняла, что не права. Мама должна знать, что я здесь. Где она?

— В зале Совета, — растерянно отозвалась Армида.

— Я провожу! — вызвался Каф.

— Только сначала надо нормально уложить ребенка, — усмехнулась Армида, и все посмотрели на Юлю, успевшую сладко и крепко заснуть в объятиях сестры.

— Ой, — растерялась Алёна. — Она, наверно, очень устала.

— Неудивительно, — улыбнулся Лум. — Столько на нее свалилось. И Совет этот… Бедное дитя.

— А ведь Юля, наверное, ещё болеет, — спохватилась Алёна. — У нее вот только этой ночью был сильный жар.

— Не болеет, — уверенная в своих целительских способностях, заявила Армида. — Но слабость могла остаться.

Каф же молча поднял на руки спящую девочку и аккуратно, чтобы не потревожить сон ребенка, переложил ее на кровать. Накрыл одеялом, и только после этого повернулся к Алёне.

— Идем, принцесса?

И они оба направились к выходу из комнаты.

Лум и Армида проводили их изумленными взглядами до самой двери.

— Постой, — спохватился Лум, — мы с тобой!

И они с колдуньей бросились следом.

Так они и добрались до Зала Совета Валлеи — вчетвером.

Алёна замерла на пороге, неожиданно застеснявшись. Форитэль действительно оказалась в зале, она сидела в своем кресле и о чем-то размышляла. Взгляд ее был очень печальным. И Алёне сделалось стыдно за свои прежние мысли в адрес Владычицы.

Айтл права, Форитэль было не всё равно. Она страдала, и страдала сильно. И что с того, что ей приходилось скрывать свои переживания и чувства. От этого она не стала любить своих детей меньше. Она просто не может их не любить.

Алёна шагнула в зал.

Форитэль услышала, подняла голову, посмотрела на девочку. Ее лицо из печального стало приветливым.

— Здравствуй, мальчик. Извини. Я не запомнила твое имя.

— Я Алёна, — смущенно отозвалась Алёна. — И я… в общем, я… — она растрепала отросшую челку.

Форитэль охнула и поднялась со своего кресла, впившись взглядом в красную полоску в волосах… девочки?

А Алёна собралась с духом, набрала побольше воздуха в грудь и выпалила:

— Внизу ты видела меня и моего брата. И он, в самом деле, приказал меня убить. Но он не специально. Его околдовал Гельсэр, и…

— Лумитор! — Форитэль смотрела на Воеводу, а в глазах ее светилась дикая надежда. — Лум, это правда? Это… она?

— Алёна — твоя дочь, Форитэль, — Лум тоже шагнул в Зал и встал за правым плечом Алены. — Я узнал об только сегодня и не сказал только потому, что Алёна хотела познакомиться с тобой сама.

В следующее мгновение Алёну обняли и прижали к себе со всей силой материнской любви. Девочка даже не успела осознать, что именно чувствует, ведь ее, по сути, обнимает совершенно чужая женщина, но ей почему-то захотелось плакать. И она заплакала и обняла Владычицу в ответ.

Свою маму.

Самую настоящую и родную.

Это вовсе не означало, что ей больше не хотелось вернуться к той маме, которая ее вырастила. Но остаться с обретенной захотелось ещё больше.

А Форитэль всё никак не могла выпустить из объятий свою потерянную и найденную дочь. Она что-то шептала, целовала и заливала Алёнку собственными слезами. Впервые за много лет она была счастлива.

Форитэль хотела знать всё — где и как жили ее дети, хорошо ли с ними обращались, и не было ли им плохо. Алёна заверила ее, что у них с братом было чудесное детство, любящие приемные родители и сестрёнка, да-да, та самая, которая теперь одна из Советниц. И жили они все эти годы в чужом мире за переходом, и…

Алёну вдруг охватило ужасное предчувствие. Ей просто до невероятности сильно захотелось оказаться там, откуда они только что пришли — в выделенных гостям покоях. Девочка вдруг осознала, что с ними не пришла Юлька, а значит, она осталась совсем одна, без защиты, в месте, где час назад едва не погубили саму Алёнку. И это ее предчувствие неминуемой беды оказалось таким сильным, что потянуло девочку из Зала, оборвав ее рассказ на полуслове.

Лум поймал ее в дверях.

— Алёна, что такое?

— Юля, — выдохнула Алёнка. — Беда!

Она первой ворвалась в гостевую комнату и первой обнаружила, что сестры там нет. Друзья рассредоточились по комнатам в поисках ребёнка, а Алёнка сразу же бросилась к окну — тому самому — больше всего на свете страшась увидеть на дне каменного двора изломанное тельце сестрёнки.

Но ее там не было.

— Может, она вышла погулять? — предположил Лум, но прозвучало это неубедительно.

— Нет, — сказала Алёна. — С ней что-то случилось.

Алёну накрыло отчаяние. Брат, а теперь сестра! И если Алёшка все-таки рядом, то Юлька вообще неизвестно где! Сколько раз ее пытались похитить за время пути по Валлее, и вот!

— Это те колдуны, — уверенно сказала она. — Глиск и Мёрт. Они забрали Юльку.

— Точно, — подтвердила Армида, опуская руки. Она только то завершила поиск ребёнка с помощью магии и не нашла Юльку ни в замке, ни во всей Диаме. А вместо нее обнаружила магические следы уже знакомых колдунов-злодеев. — Я скажу больше. Эта мерзкая парочка не только забрала твою сестрёнку, но и отняла у нее аскеол, чтобы он не мешал им использовать магию. Аскеол во дворе под окном, Алёна.

— Я найду! — вызвался Каф и исчез за дверями.

— Я объявляю тревогу, — сказала Владычица. — Пропала Советница Восьмерки. Пропажа Советника уже само по себе катастрофа. Но Юля еще и ребёнок. Гостья из соседнего мира.

Она коснулась украшения-броши под шеей, и тут же стены замка замерцали огненными сполохами, а уши пронзил противный высокий писк.

— О-о-о! — восхищенно протянула Армида. — Амулет созыва! Подарок магирга?

— Подарок Айтл, — ответила Форитэль. — Пятьсот лет назад прежним Владыкам ависов, Вианорам. Сейчас вся Диама переходит на положение полной боевой готовности. А я с его помощью смогу переместиться в любую точку города и защититься, если на меня нападут.

— Айтл! — спохватилась Алёна. — Точно, Айтл… Она нам нужна!

Форитэль повернулась к ней с растерянным выражением лица.

— Доченька, Айтл погибла примерно в те же годы, и помочь нам никак не сможет…

Форитэль не договорила, поскольку в это время в комнате материализовалась львица. Лум быстро задвинул принцессу за свою спину, Форитэль схватила ее ладонь и коснулась амулета, готовая переместиться сама и перенести всех, кто был рядом, в безопасное место, а Армида вскинула руки, готовая атаковать магией невиданное существо.

Айтл обвела взглядом всех присутствующих и мягко обратилась к девочке:

— Алёна, ты меня звала?

— Юлю похитили два колдуна, — сразу же перешла к делу Алёна.

Айтл болезненно прикрыл глаза.

— Началось, — прошептала она. — Форитэль, не нужно прибегать к возможностям амулета. Это ни к чему. Я не враг. К тому же, Алёна сама меня позвала. Да и не работает амулет против того, кто его создал…

— Ты — Айтл? — недоверчиво переспросила Владычица. — Та самая? Этого не может быть!

— Великая Валлея! — пробормотал ошеломлённый Лум.

И только Армида расслабилась и опустила руки.

— Приветствую тебя, сестра-колдунья, — сказала она спокойно. — Я чувствую в тебе большую силу и верю, что ты и в самом деле та самая Айтл. Девочки о тебе рассказывали. Тогда я им не поверила, но сейчас…

Услышав слова колдуньи-Советницы, Форитэль тоже забыла сомнения и страх, улыбнулась.

— Добро пожаловать, Айтл, в мои владения. Диама и сам замок Кетум-Эва в твоём распоряжении.

— Это запоздалое приветствие, — вежливо, но суховато отозвалась Айтл. — Я прибыла в Диаму одновременно с принцессой и ее друзьями.

— Но… — Форитэль умолкла.

— Мне понятен твой вопрос, — со снисходительной усмешкой сказала Айтл. — Мне незачем было показываться вам на глаза. Теперь ситуация изменилась. Меня позвала наследница Авелонгов.