— Мы уже приехали?

— Приехали, а ты все благополучно проспала. Включая мой поход в супермаркет, — нарочито возмущенно покачал головой Тим, стреляя глазами в сторону задних сидений.

Я обернулась, а весь салон был буквально завален пакетами с продуктами.

— Я в тебе нисколько не сомневалась.

Трудно было не заметить, какая гордость за себя любимого проскочила в глазах парня. А я в очередной раз для себя отметила, что не только девчонки любят, когда им расточают комплименты. Надо бы эту теорию на Тимуре попробовать еще пару-тройку раз. Уж слишком у него лицо счастливое становится, как у кота, объевшегося сметаны.

Я выпрямилась, отстегивая ремень безопасности и сладко потягиваясь, а потом оглянулась. Машина стояла прямо у моего любимого двухэтажного бревенчатого домика, расположившегося среди деревьев на самом берегу озера. Знакомая еще с детства загородная дача, если так можно выразиться, неизменно навевающая чувство легкой ностальгии. Обожаю это место всей душой.

Стоило только открыть дверь и выбраться из салона, как почувствовала легкий ветерок, приносящий с собой запах летнего леса, шелест листьев и ощущение полной свободы. Хоть на пару дней, но я могу отложить все проблемы и оставить за порогом все дурные мысли.

Здесь есть только я, Тим, и тишина. По-другому не хочу. Другого мне не надо.

Права была Ева: Тимур превратил меня в маленькую покорную кошечку.

Я вдохнула полной грудью, улыбаясь и подставляя лицо вечернему солнцу, а мою талию обвили руки. Сильные, уверенные, даже в какой-то степени жадные, слегка загребущие. Шеи коснулись губы Тима, щекоча горячим дыханием и обещая:

— Это будут потрясные выходные, принцесса…

Я кивнула и накрыла ладони парня, устроившиеся у меня на животе, своими ладошками, прошептав тихонько:

— Иначе и быть не может.

И пусть весь мир подождет.

День, наконец, подошел к концу. Поглядываю на наручные часы, которые показывают уже шесть вечера. Пришлось задержаться. Так бы был уже дома как пару часов и кайфовал бы от общества своих любимых девочек. Но работу никто не отменял.

Спускаюсь вниз, у входа уже ждет машина. Я люблю ездить сам, не пользуясь услугами водителя. Но в последнее время такой загруз, что часто приходится отвлекаться и на мысли, и на телефонные звонки. Поэтому мой железный конь стоит у дома.

— Дамир Таирович, домой? — интересуется водитель.

Я, сев назад, хлопнул его по плечу.

— Домой, — и снова заглядываю в гаджет, изучая расписание своих дел на ближайшие пару дней.

Вздыхаю.

Полнейший загруз. Придется Еве сказать, чтобы на намечающийся ужин с семьей на ближайших выходных меня не ждали слишком рано. Моя малышка снова расстроится, но, видит бог, стараюсь ради нее и нашей семьи, которая вот-вот пополнится.

Как обычно, мысли о жене увлекают подальше от рабочих, и желание оказаться дома как можно быстрее буквально подгорает, бередит внутри погребенное под чувством ответственности такое простое и теплое: соскучился. И дня без них не могу. Кто бы однажды мне сказал, что вот так оно будет — не поверил, но факт остается фактом. Дышу ради них.

Отрываю взгляд от телефона, откинув голову на подголовник, и тут в поле зрения попадает цветочный ларек. Мысль пронзает мгновенно, а на губы наползает улыбка:

— Останови у цветочного, — тут же оживился я. — Порадую своих девочек, — для чего-то пояснил.

Водитель находит карман у тротуара и паркует машину.

— Вам для кого? — пока я теряюсь в этом разнообразии благоухающей красоты, интересуется девушка.

— Для жены и дочки. Пионы нужны. Есть?

— Да, конечно. Думаю, вам такие понравятся, — берет в руки стебли с невероятно пышными цветами белого цвета с розовой сердцевиной. — Нежные.

— Подходят, — довольно улыбнулся. — И что-нибудь яркое, для маленькой девочки.

Девушка тут же находит вазу с яркими цветами и интересуется:

— Герберы, чудо как красивы. Как вам?

— Отлично, дочурка будет рада. Упакуем?

Так я приобретаю два букета для своих любимых.

К дому подъезжаем спустя минут тридцать. Володя — водитель умелый, благодаря его мастерству нам удалось кое-где объехать вечерние пробки и не попасть в серьезные заторы.

Бросаю взгляд на особняк, наконец-то выдыхая впервые за этот длинный и тяжелый день. Старею, однако. Или как иначе объяснить накрывающую с головой эйфорию от одного простого слова: дома. Сотня метров, и я наконец-то обниму свою снежинку и зацелую дочурку, которые, уверен, уже ждут, не дождутся меня.

На улице уже сгущаются сумерки, в доме в большой гостиной горит свет, а вдоль дорожки небольшие, причудливых форм фонарики, которые оказались здесь с легкой руки снежинки. Вообще все, что есть и наполняет этот огромный дом, все заслуга Евы. Начиная уютными мелочами и заканчивая ощущением безграничного счастья. Даже спустя три года не перестаю удивляться, как, однако, мне однажды повезло.

— Прибыли, Дамир Таирович.

— Спасибо, Володь. Завтра, как всегда.

— Как скажите, ваши, наверное, уже заждались вас, — по-доброму улыбнулся водитель, бросая на меня взгляд в зеркало заднего вида.

— Скорее всего. Давай тоже не задерживайся, твои уже тоже ждут, не дождутся! — хлопаю Владимира по плечу и выбираюсь, услышав вслед:

— Хорошего вечера! — пожелание, и машина тут же уезжает. А я довольный, с двумя букетами иду домой.

— Девочки, я дома! — говорю с порога, как это делаю обычно, кидая ключи на тумбу и прислушиваясь.

Из глубины дома тут же послышался детский писк и топот босых ножек. Сердце замерло. Тоже как обычно. На губы наползла довольная, как у сытого кота, улыбка, когда увидел выруливающую из-за угла свою маленькую принцессу в платье в горошек и смешным хвостом на макушке, который при каждом шаге так забавно пружинит.

— Пуля! Пуля! — радостно крича, бежит ко мне мое чадо.

Я чуть приседаю и ловлю свою егозу в руки. Детские пухлые ручонки тут же обвивают меня за шею, и я получаю смачный чмок в заросшую щеку.

— Привет, солнышко, — целую темную макушку. — Где наша мамуля? — замечаю, как у дочки загораются глазки при виде цветов.

— Муля… там, — тычет пальчиком в сторону кухни, с которой доносятся убийственно вкусные ароматы. Готовит. Как всегда, меня дома ждет горячий и сытный ужин.

Я перехватываю Ари на руках, смещая на бок. Беру букетик, предназначенный для нее, кручу забавные разноцветные герберы, с наслаждением услышав восхищенный вздох.

— Касиии…во!

— Нравится?

— Да…да, — кивает дочурка, округляя и без того большие чарующие глазки, восторженно складывая перед собой ладошки. — Мае?

— Твое, — дочка радостно взвизгнула и тут же запросилась вниз. Стоило только коснуться ножками пола, как тут же она помчалась в сторону кухни показывать маме свой подарок.

Стянул пиджак с плеч, подхватил букет пионов и, по пути кинув вещь на спинку дивана, направился за дочерью.

— Какая красота! — доносится голос жены.

Ох, блин, столько лет, а этот голосок с придыханием до сих пор до костей прошибает.

Моя.

Обе мои.

Я застываю с глупой улыбкой на губах в дверях кухни, прислоняюсь плечом к стене и наблюдаю за своими девочками. Ари довольно что-то лопочет Еве, а та одобрительно ее подбадривает, восхищаясь красотой пестрых цветов. Суетится в поисках вазочки и терпеливо помогает дочурке налить в нее воду.

Истинная женщина, настоящая и любящая мать, просто идеальная моя снежинка. Я говорил, что я чертовски везучий?

— Ты почему не заходишь? Притаился? — вырывает из мыслей голос жены. На лице Евы появляется нежная улыбка, когда она замечает меня и тянет в мою сторону руки. И правда, на месте дальше стоять сил нет. Прохожу.

Беременность ее невозможно красит. Ее тело округлилось в самых правильных местах. И она прекрасно знает, как мне нравится это ее состояние. И я готов повторить его еще раз, сделав детям еще одну сестренку или братика, но для начала как следует утолю свой голод по ее телу, по ней самой. А уже потом, может, и о третьем подумаем.