— У вас, ублюдков, есть две минуты, чтобы быть готовыми, или я заставлю вас проводить учения в течение следующих девяноста минут, — кричу я через плечо, не надеясь увидеть их реакцию. Во что я себя втянул?

Джесс

Мои ладони потеют, когда я переодеваюсь в новые черные спортивные шорты и розовый спортивный бюстгальтер. Согласно правилам Физерстоуна, я должна была снова переодеться в форму, чтобы пойти на ланч, а мне не хотелось снова переодеваться в грязную одежду, поэтому я помчалась к себе в комнату за новым комплектом. Шагая босиком, как я делаю, когда Луна или ребята тренируют меня, я собираю волосы в хвост, прежде чем вернуться в зал Боевых действий.

Когда я была здесь раньше, Маверик держался на расстоянии и для разнообразия не разбирал все, что я делала. Вероятно, потому, что он собирается сделать это сейчас. Я нервничаю, мой желудок сжимается от беспокойства, но я не позволю его поведению помешать мне учиться. Мне это нужно, я знаю, что нужно, особенно учитывая странные угрозы, которые я продолжаю получать.

Толкая дверь, я выхожу в коридор и замечаю его в центре комнаты. Он поворачивает голову, чтобы увидеть меня, когда слышит, как за мной закрывается дверь. Выпрямив спину, я расправляю плечи и направляюсь к нему. Притворяйся, пока у тебя не получится, как меня учила Луна.

— Привет, — бормочет он, когда я подхожу и встаю рядом с ним на красном коврике, и мягкость в его голосе резко контрастирует с тем Мавериком, к которому я привыкла, отчего мои стены слегка тают.

— Привет.

— Я думаю, мы начнем с того, что ты покажешь мне, чему ты уже научилась, а потом я смогу составить план действий. Тебя это устраивает? — Спрашивает он, подходя и становясь прямо передо мной, и мое сердцебиение учащается, когда я запрокидываю голову, чтобы встретиться с ним взглядом. В этот момент я чувствую все свои пять футов три дюйма по сравнению с ним, когда он возвышается надо мной.

— Конечно, — отвечаю я, глядя себе под ноги, уже чувствуя себя неловко и не совсем понимая почему.

— Мне жаль, — говорит он, и я удивленно смотрю на него. — Ты все еще можешь придумать подходящее извинение. Я просто хотел сказать это лично. — Засовывая руки в карманы шорт, он нервно смотрит на меня. — Я мудак, мы это знаем, но ты не заслуживаешь того, что я сказал. — Вау. Я никогда в жизни не слышала, чтобы какой-нибудь парень звучал так искренне, и все, что я могу предложить в ответ, — это кивнуть головой.

Довольный этим, он расправляет плечи и широко разводит руки. Подожди. — Ты хочешь, чтобы я подошла к тебе? — Спрашиваю я, в замешательстве хмуря брови.

— Да, ударь меня тем, что у тебя есть. — Он бьет себя в грудь с едва заметной ухмылкой на лице, и я оглядываюсь вокруг, как будто кто-то собирается выскочить и заснять все это на камеру.

— Ты шутишь, да? Они учили меня самообороне. Мне нужно, чтобы ты подошел ко мне, — отвечаю я, не двигаясь с того места, где стою, что просто заставляет его закатить на меня глаза.

— И я уже говорил тебе, что мои боевые занятия не предназначены для самообороны. Ты можешь оказаться в ситуации, из которой тебе будет легче сбежать, напав первой. Итак, поехали. — Он чертовски серьезен, тогда ладно. Сделав глубокий вдох, я встряхиваю руками и думаю о том, как я могу адаптировать приемы, которые показала мне Луна, чтобы я могла атаковать первой.

Когда я делаю шаг к нему, он переступает с ноги на ногу, заставляя нас кружить друг вокруг друга. Долбоеб. — Я думала, ты хотел посмотреть, на что я способна? — Спрашиваю я разочарованно, но он только усмехается.

— Хочу, но я не говорил, что буду относиться к тебе снисходительно.

Срань господня. Умный, самоуверенный Маверик — редкое зрелище. Его зеленые глаза искрятся легким озорством, а легкий завиток его каштановых волос, падающий на глаза, вызывает у меня желание убрать их с его лица. Я становлюсь слишком рассеянной, черт возьми.

Подходя ближе, я отвожу руку назад, позволяя ему увидеть движение, как меня научил Роман. Я вижу, когда его рука поднимается, чтобы заблокировать меня, и тогда я вытягиваю левую руку, нанося удар прямо ему в горло, в то время как его защитная рука блокирует мое ложное движение.

Услышав, как он кашляет и отфыркивается, я тут же начинаю хихикать, когда он наклоняется, упираясь руками в колени, пытаясь отдышаться. Когда он, наконец, успокаивается, он поднимает на меня взгляд, и я не могу сдержать широкой улыбки, расплывающейся по моему лицу.

— Какого хрена, Лепесток? — Он ахает, и я показываю ему средний палец, чувствуя себя охуенно.

— Ты сказал подойти к тебе, ты не говорил, что я должна быть с тобой помягче, — отвечаю я, обыгрывая слова, которые он сказал мне всего несколько минут назад, и его глаза прищуриваются, когда он смотрит на меня. Все это время я пытаюсь вести себя беззаботно из-за того, что он использовал прозвище, которым назвал меня в своем сообщении, и пытаюсь унять бабочек в моем животе.

— Кто тебя этому научил? — Спрашивает он, снова выпрямляясь в полный рост.

— Роман. — Я пожимаю плечами, продолжая смотреть ему в глаза. От того, как он смотрит на меня прямо сейчас, у меня по коже бегут мурашки.

— Хорошо. Какие еще приемы у тебя есть? — Слегка согнув колени, он манит меня снова подойти к нему, но мне нужно хоть как-то объяснить свою проблему.

— Могу я быть честна с тобой, Маверик? — Тихо спрашиваю я, и он меняет позу, кивая в знак согласия.

— Я знаю приемы, и в обстановке, когда ты даешь мне время подумать, я могу их выполнить. — Я скрещиваю руки на груди и нервно потираю их. — Но я чувствую, что в ту секунду, когда я оказываюсь в затруднительном положении или в реальной опасности, мой мозг отключается, и я остаюсь карабкаться, слишком поздно, чтобы защитить себя.

Он подходит и встает со мной лицом к лицу, слегка приседая для этого. Его рука уютно ложится мне на плечо, впечатывая ладонь в мою кожу. — Пирамида? — Тихо бормочет Он, и я вздыхаю.

— Помимо всего прочего, но в тот день они послали множество людей схватить меня, а им понадобился только один. Мой мозг застыл, и когда я, наконец, пришла в себя, меня медленно вешали на глазах у всего кампуса. Я не могу продолжать чувствовать себя беспомощной. Я думаю, это ранит сильнее, чем физическая боль. — Я шокирована собственным признанием, я так хотела выговориться и выбрала Маверика из всех возможных людей.

Мне кажется, что он смотрит на меня часами, изучая мои глаза, пытаясь разорвать меня на части, чтобы проникнуть в мой мозг. — Хорошо. К тому времени, как я закончу тренировать тебя, эти приемы настолько глубоко укоренятся в твоем сознании, что ты будешь выполнять их, даже не задумываясь. Поняла?

Решимость в его глазах и сталь в голосе заставляют меня кивнуть в знак согласия, и прежде чем я успеваю перевести дыхание, он начинает двигаться. Его рука ложится мне на плечо, поворачивая меня, прежде чем прижать к своей груди, его рука поднимается, чтобы схватить меня за шею. Я вскрикиваю от неожиданности, и как только моя спина ударяется о его грудь, он выбивает мои ноги из-под меня, мои колени ударяются о мат. В ту же секунду, как они это делают, Маверик отпускает меня и отступает назад, когда мои руки опускаются передо мной, смягчая мое падение.

Свирепо глядя на него снизу вверх, он стоит, расставив ноги и уперев руки в бедра. — Ты придурок. — Я тяжело дышу, но этот ублюдок только ухмыляется.

— Ты, по сути, только что сказала мне, что нам нужно работать над внезапными атаками, перестань ныть. Давай повторим.

— Дай мне минутку, — ворчу я, поднимаясь на ноги, но в ту секунду, когда я встаю в полный рост, он бросается на меня. Рука вокруг моей талии, когда он сбивает меня с ног, я чувствую, как из меня выходит весь воздух, когда мое тело напрягается, готовясь к удару о мат. В последнюю секунду я чувствую, как его другая рука обхватывает мой затылок, его предплечья принимают на себя силу падения, когда он прижимает меня к своему телу.