Олег отправился готовить своих людей к переброске ближе к северу и выделению нужных сил для поддержки эвакуации. Часть, что пойдет на север, должны будут обеспечить противостояние с заградительным оцеплением. Борис отправился готовить к тому же байкеров. Я собирался отправиться за своим мотоциклом, чтобы добраться до границы города, как можно быстрее.

— Постой, — окликнул меня Художник. Я задержался. — Уверен, что сможешь совладать с конгурами.

— Я сделаю все, что в моих силах. Я не дам разрушить город и потоптать людей. Поверь, я кое-что могу.

Художник удовлетворенно кивнул и отправился за своим байком. Мы договорились встретиться на окраине промышленного района через десять минут.

Свой мотоцикл я нашел там, где его и оставил — в темной подворотне. Как еще никто его отсюда не спер? Понятно, что уехать на нем не удалось бы, но ведь можно и утащить. Но либо мне повезло, либо этот байк уже знали. Сейчас это было не важно.

Я прикинул как проще проехать, и медленно тронулся. Свет включать не стал, чтобы не привлекать внимания. Оцепления вокруг площади еще толком не было. Видимо, его решили организовать в последний момент, чтобы сейчас не вызывать подозрений. Зевак вокруг тоже не было — ночь ведь.

Мне удалось преодолеть большую часть пути, прежде чем встретил первый патруль. Разбираться на словах никакого желания не было. Я просто взял всех троих под контроль и проехал мимо. «Это не те дроиды, которых вы ищите», — пробормотал я, проезжая мимо, просто чтобы поднять себе настроение и немного проснуться.

С Художником мы встретились в условленной точке только через пятнадцать минут. Он опоздал и был злой, как черт. Из кармана косухи торчала рукоять энергопистолета, похоже, он его применял совсем недавно.

— Что случилось? — спросил я его, но Художник только помотал головой и не стал ничего отвечать.

Ну и ладно, не хочет — это его дело. Приехал, значит все хорошо.

Мы, все так же не включая фар, покатили проулками заводских кварталов на север, отклоняясь немного западнее, чтобы не нарваться на оцепление. За границей парка оно было уже полноценным. В принципе наших людей можно было эвакуировать и через площадь, подмяв под себя небольшой сектор, но если уж в одиночку оказалось не так просто проскользнуть незамеченным, то для большой компании пришлось бы затратить слишком много сил. Так что, я был доволен, что предложил уходить через сектор, подконтрольный нашим людям.

Промзону и ближайшие кварталы с типовой застройкой многоквартирных домов мы проскочили быстро, но теперь нам требовалось вернуться ближе к коридору и здесь нас уже ждал сюрприз.

Улица оказалась перегороженной, а на КПП стояли люди с оружием в руках. Я хотел попробовать объехать препятствие, но как на зло ни одного проулка не попадалось. Художник замедлился до предела, я последовал его примеру.

— Что будем делать? — тихо спросил он.

— Едем как ни в чем ни бывало. На месте возьму под контроль блокпост проедем дальше.

— Не думаешь, что лучше развернуться?

— Вызовем лишние подозрения. Не бойся — прорвемся!

К блокпосту мы подъехали одновременно. Нас попросили остановиться и предъявить документы. Конечно, делать ничего подобного я не собирался, так что, незаметно поведя рукой, подчинил себе вояку.

— Проезжайте, — произнес он, едва оказался моей марионеткой.

Но проехать мы не успели. Видимо, подозрение вызвало то, что мы не показали бумаги. Все же недосып сильно давал о себе знать. Проколоться на таком пустяке.

— Стоять! — послышалось от припаркованного на обочине грузовика, и из него на улицу стали выпрыгивать вояки с винтовками наперевес.

Пятеро. Можно, конечно, попытаться, но все они настороже. При внезапной атаке шанс бы еще был, но здесь… Я не хотел рисковать. Нужно было немного отвлечь, рассредоточить их, прежде чем предпринимать хоть что-то.

— Предъявите документы! — потребовал подошедший к нам первым. — Почему не проверил⁈ — тут же крикнул он тому, что был под моим контролем.

— Это же свои, — пролепетал вояка.

Да уж, когда нет четко заданной программы действий, подконтрольные могут придумывать для себя обоснования поступков, но вот то, что для других это обоснование окажется достаточным уже не вариант.

Наш проверяющий как-то странно посмотрел на своего товарищи и тут же шагнул назад, выставив перед собой ствол винтовки.

— Тут менталист! — заорал он так, что я подумал, перебудит весь квартал.

Нас раскрыли, вот только знай они кто на самом деле перед ними стреляли бы сразу и наверняка.

На нас уставились пять стволов. Моя марионетка вдруг заметался из стороны в сторону, словно не мог принять какого-то решения. Отвлекаться на его продуманную линию поведения я не стал. Не до того. Просто вырубил его. Вояка сделал еще пару шагов и завалился на бок.

Взгляды пятерки вооруженных людей метнулись с нас на него и обратно. «Черт!» — только и успел подумать я, соскакивая с байка в тот самый момент, когда стволы направленных на нас винтовок уже начали подсвечиваться сиреневым готовясь пропустить пучок разрядов.

Художник успел подхватить мой мотоцикл за руль, не дав ему завалиться на бок. Я же оттянул на себя три молнии, начав их впитывать правой рукой, а левой инвертировал разряд и расплавил две винтовки противника. Все это произошло так быстро, что наблюдай кто со стороны, просто не понял бы ситуации, но вдруг откуда-то справа раздались выстрелы, слившиеся в единую канонаду. Троица вояк, что остались при оружии, дернулась и разом осела на асфальт. Все с пробитыми головами. Те двое, что остались без винтовок еще до этого хотели сделать ноги, но я взял их под контроль и не позволил этому произойти. Еще два выстрела и они тоже завалились на бок, без проявления признаков жизни.

Я видел, что Художник осматривает ближайшие проемы окон. Выстрелы раздались оттуда, но конкретного места я не засек. Похоже, Художник тоже.

— Эй! — крикнул я, — Спасибо, кто бы вы не были!

— Всегда рады помочь, князь! — раздалось в ответ.

Голос я не узнал, но понял, что узнали меня. Интересно.

— Едем, — произнес Художник. — Нам помогли, но не стоит задерживаться.

— Тебе не интересно узнать, кто нам помог?

— Не все ли равно? — ответил Художник. — Скорее всего кто-то из народных ополченцев. Мои говорили, что их много за последние пару дней объявилось. Кто-то ищет приключений, кто-то, чем поживиться, а кто-то и впрямь на нашей стороне. Люди они очень разные. К каждому в голову не залезешь.

Он был в чем-то прав. Нам помогли и это замечательно. Если бы этот кто-то хотел показать себя, то наверняка вышел бы. А так, я подозревал, что едва мы уедем, и этих вояк, опрометчиво устроивших блокпост посреди улицы, оберут до нитки. Что-ж, их право. Я даже догадывался, что эти партизаны в засаде просто ждали удобного случая проделать это раньше, но не срасталось, а тут такая оказия.

Дальше мы ехали осторожней. Старались внимательно всматриваться в темные улицы. Пару подобный заградительных точек нам удалось объехать.

К парку, что отделял центральную часть города от частного сектора, где в основном располагались особняки зажиточных горожан, мы выехали без особого труда. Здесь же нам предстояло сильно взять на восток, чтобы вновь вернуться ближе к коридору. К той точке, где намечалось проникновение конгуров на территорию города.

Этой ночью в парке совершенно не работало освещение. Может быть, специально вырубили, чтобы народ не сразу заметил неладное, а может и наоборот, отключили такие же партизаны, что помогли нам на блокпосте.

По темным аллеям парка мы проследовали до места, где заканчивались особняки и вновь начиналась какая-то промышленная застройка. Точнее, здесь были подъездные пути. Располагались какие-то приемные терминалы, тупиковые железнодорожные ветки. С севера везли много чего, и в этом месте перелопачивали все привозное, сортировали и уже после этого направляли по назначению в различные районы города. Теперь я понял почему теневики выбрали это место. Крушить тут особо было нечего. Здания терминалов располагались по обе стороны на некотором отдалении от въезда, представляющего собой широченную площадку, где могло бы разместиться разом несколько сотен грузовиков.