Вернувшись в операционный театр и осмотрев его уже внимательным взглядом, обратил внимание на очередную очистительную камеру дезинфекции, которую не заметил изначально, будучи охваченным приступом ярости. Воспользовавшись пропуском мертвого охранника вновь, прошел внутрь.

«А ведь он так и не узнал, какую услугу невольно оказал какому-то подопытному», — подумал об этом охраннике, в то время как мое тело покрывал липкий распыляемый раствор. Мне следовало бы поблагодарить этого человека, как и того оперативника, у которого позаимствовал прибор ночного видения, но, боюсь, моя благодарность была им уже не нужна.

К сожалению, после того, как вышел в следующий коридор, очередной из десятков, переплетенных тут, автоматическая дверь позади меня заклинила, не желая больше открываться.

«Не к добру это», — мелькнуло у меня в голове.

За то время, что бродил по запутанным коридорам психиатрической больницы, это место уже успело вытянуть из меня последние жизненные силы: каждое новое помещение было ужаснее предыдущего — здесь все было пропитано таким жгучим всепоглощающим безумием, что даже один вид обшарпанных, потускневших от времени стен медленно сводил с ума. Казалось, само здание клиники было настроено против меня: то и дело предательски поскрипывали прогнившие деревянные доски, гас свет, что-то где-то падало, оглашая пустынные коридоры ужасающим грохотом. Казалось, автоматические двери намеренно закрывались позади меня, отрезая мне путь к отступлению, что решетки сами возникали на окнах, а стекла становились непробиваемыми… Разумом понимал, это все было только мое отягощенное ужасом близкой смерти и новых страданий ошибочное восприятие, но мои душевные силы были исчерпаны. Не знаю, что заставляло меня идти вперед, идти вопреки боли и страху. Человеку не дано познать свои скрытые резервы, пока он не столкнется с крайностью.

Новый коридор был отлично освещен, но мне все равно становилось крайне тревожно оттого, что теперь вернуться назад уже не мог. Не знал, что ждет меня здесь, но как уже смог убедиться, впереди могли поджидать только новые опасности… За первым же поворотом обнаружились растерзанные тела и чьи-то кровавые следы. Остановился, невольно задержав полный ужаса и омерзения взгляд на одном из тел: складывалось впечатление, что этого человека просто порезали на куски, предварительно вспоров ему живот и грудную клетку. Из его рук и ног были вырезаны отдельные мышцы, содраны с костей, неаккуратно, грубо. Кое-где на костях остались зазубрины… Но, пожалуй, самым пугающим во всем этом было то, что одет этот зверски убитый человек был в одеяние пациента клиники…

До этого видел, как пациенты избивали и калечили сотрудников, но они практически не трогали своих собратьев по несчастью. Максимум, на что они были способны до сего момента — единичные удары, вызванные мимолетной агрессией. Но это…

Ком подступил к моему горлу, а ноги начали подкашиваться, уже не обращал внимания на боль. Вернуться назад уже было невозможным. Поборов кое-как медленно подступающую панику, быстрым шагом двинулся вперед, проходя мимо огромной лужи крови, но тут прямо передо мной, словно из ниоткуда, возник белый туман и стремительно пронесся по коридору. У меня вырвался возглас дикого ужаса, от неожиданности отскочил и, поскользнувшись на жидкой крови, растянулся на полу. Ничего не соображая, отполз к стене, продолжая стенать.

«Полтергейст!» — вне себя от жути подумал.

Белый туман исчез так же неожиданно, как и появился.

«Да что… да что… Почему? Почему это происходит?» — пытаясь справиться с паническим приступом, мысленно вопрошал.

Только спустя какое-то время опомнился.

«Он не тронет меня. Не тронет… Если бы он хотел меня убить, уже смог бы сделать это два раза», — убеждая себя в этом, подумал, медленно поднимаясь.

Бинты на ногах размокли от крови, и теперь раны ощутимо давали о себе знать. Но оставаться на месте было нельзя, как и раньше. Тем более, сейчас. Откуда-то издалека до моего слуха доносились жуткие крики, не похожие ни на что другое, что мне доводилось слышать до этого, и еще почему-то странный звук, отдаленно напоминавший шум циркулярной пилы или чего-то подобного. Полтергейст убил там кого-то…

— Не тронет… Не тронет, — прошептал, направляясь по единственному пути вперед и чувствуя, как трясутся руки.

Если бы только где-то поблизости обнаружился какой-то другой проход: незапертая дверь, вентиляционная шахта, какой-нибудь люк, да что угодно… Но нет! Мог только медленно приближаться к ужасающим звукам, чувствуя, как страх перед неизвестностью все больше одолевает мой затравленный разум. Даже не представлял, что может издавать такие звуки в такой момент.

«Может быть, кто-то из пациентов отыскал какой-нибудь хирургический инструмент? Это было бы хуже всего», — подумал, отчаянно пытаясь подготовить себя морально к тому, что может скрываться за жуткими звуками, которые то стихали, то возобновлялись вновь.

По крайней мере, криков больше слышно не было.

«А может, там просто что-то сломалось и заклинило в рабочем состоянии?» — предположил, осторожно переставляя ноющие ноги.

Появление Полтергейста сильно напугало меня: в какой-то момент от морального перенапряжения мой разум словно закрылся от страха, перестал воспринимать внешние угрозы адекватно, но пронесшийся в метре от меня белый туман напомнил мне, что с бегством священнослужителя опасность на самом деле никуда не исчезла. Полтергейст преподал мне один важный урок: никогда нельзя расслабляться. Никогда!

Отвратительный шум раздавался уже совсем близко — осторожно заглянул за угол и увидел, что одна из дверей распахнута. Весь коридор был залит просто немыслимым количеством крови. В конце коридора виднелась открытая вентиляционная шахта, наподобие той, через которую пробрался из лаборатории в заброшенный блок, где укрывался Морган. Но чтобы попасть к шахте, нужно было пройти мимо открытой настежь двери, ведущей в комнату, откуда и доносились леденящие душу звуки…

Собравшись с силами и понимая, что другого пути просто нет, двинулся по коридору под аккомпанемент бешено бьющейся в висках крови. Возле распахнутой двери остановился, не решаясь заглядывать внутрь. Когда мерзкий лязг металла и еще что-то, отдаленно напоминавшее хруст и хлюпанье, вновь донеслось до меня из комнаты, вздрогнул, с трудом подавив стон. Там что-то было… Что-то ужасное, невообразимое… Тихо сделал шаг к двери и медленно заглянул в открывшийся проем. Мое сердце сжалось, не желая сокращаться более, весь воздух из груди будто вышибли. Нечеловеческий ужас ледяным потоком разлился по всему моему телу…

В комнате на полу сидел исхудавший пациент Кэссиди Рид, весь вымазанный с ног до головы свежей блестящей кровью, со слипшимися сальными волосами и грязным озверевшим лицом. У его ног в огромной бурой луже лежало изувеченное, буквально выпотрошенное тело какого-то человека, на котором еще кое-где висели красные от впитавшейся крови лохмотья, некогда бывшие старым одеянием пациента клиники. Тело было неоднократно разрезано, местами как будто даже порвано на куски… От такого зрелища у меня в глазах помутилось, даже невольно вцепился в край дверного проема. Пытался подготовить себя морально к тому, что в этой комнате может обнаружиться нечто подобное, но все оказалось тщетно. На самом деле, к такому привыкнуть нельзя, хотя еще совсем недавно был уверен в обратном. Хуже всего было то, что Рид сидел лицом к коридору и попросту не мог не заметить моего появления… Его прищуренные злобные глаза уставились прямо на меня, отчего вдоль моей спины пробежал мерзкий холод. Медленно перевел дикий взгляд на разрезанное тело, затем опять посмотрел на пациента Кэссиди.