– Никуда я не поеду.

– Как хотите. Тогда мне придется все рассказать.

– Да Бога ради. Ну придут, ну еще один обыск сделают.

– Нет, вы меня не так поняли. Я ведь не только вашему бывшему начальству доложусь, но и тем, кого вы выкинули из вашего маленького гешефта. А то получается, что рисковали все, а самое ценное досталось только вам.

– Да кто тебе поверит? – голос пожилого шифровальщика дрожал от ненависти.

– Давайте подумаем. Феликс поверит. Стин поверит. Саша, совершенно точно поверит…

– Хватит! – Григорьев помолчал. – Я тебе завтра позвоню. Скажу о своем решении.

– Нет, ответ мне нужен прямо сейчас.

– Прямо сейчас не могу.

– Тогда прощайте.

– Хорошо! – послышался звук закрываемого окна и собачий лай стих. – Но если расскажешь кому-то о своих домыслах…

– Да Боже меня упаси.

Отложив телефон на столик, Даша наконец-то выдохнула. За Стина можно не волноваться, тот поедет за своей богиней на край света. Интересно, сколько им всем понадобится времени, чтобы добежать до Феликса?

Пожалев, что не может наблюдать за действиями недругов, Даша перевела взгляд на часы и задумалась. Перед отлетом она не успела позавтракать – сначала ругалась с мамой из-за так и неустроенной семейной жизни, затем проспала почти весь полет.

Часы показывали половину третьего. Встреча в четыре. Ни туда, ни сюда.

На столике завибрировал телефон и на экране высветилось до боли знакомое имя.

«Вот это скорость».

– Привет! – бодро начала она и, не дожидаясь пока обрушится град упреков и обвинений, радостно сообщила: – А ты в курсе, что твоя мать спит с Феликсом?

На другом конце ожидаемо воцарилось молчание.

– Алло! Ты слышишь меня?

– К сожалению…

– Нам нужно поговорить.

– Я не буду с тобой разговаривать о своей матери.

– Зачем тогда звонишь?

– Хочу кое-что обсудить. Но только лично.

– Тогда прилетай в Дюссельдорф. Тут происходят удивительные события.

– Что случилось? Базилика святого Ламберта наконец-то развернулась в твою сторону?

– Очень смешно. Нет, она по-прежнему загибается от стыда. Прилетай прямо сейчас.

– Я должен подумать.

– О чем?

– Например, перерастет ли наша встреча в нечто большее?

– Всенепременно.

– Я имел в виду секс.

– Я тоже. Более того, я кое-кому дала слово и теперь мне придется выйти за тебя замуж.

Голос полковника несколько оживился.

– Ты серьезно?

– Более чем. Подробности при встрече.

– Но… Я смогу только послезавтра.

– Отлично. Я как раз освобожусь.

– От чего?

– От клиентов. У меня здесь пара сделок.

– Крупные?

– Тебе-то что!

Бросив телефон в сумку, Даша принюхалась. Пансион, в котором она всегда останавливалась, находился в самом центре «Langste Theke der Welt» – самой длинной пивной стойки мира, гастрономического рая любителей добротной немецкой кухни. Хозяйка, вернее две хозяйки-сестры, были милыми, хлопотливыми и радушными. Все сверкало чистотой и домашним уютом, но особенно хороши здесь были завтраки – такой выпечки и ветчины, приготовленной по домашнему рецепту, невозможно было найти во всей Германии ни за какие деньги.

Вспомнив о знаменитой ветчине и булочках, Даша застонала. Но спускаться и клянчить еду показалось не приличным, а в ресторан она просто не успевала. К тому же для обеда было уже поздно, а для ужина еще слишком рано.

«А, ладно! Стройнее буду»

Распаковав чемодан, Даша повесила костюм на вешалку и поспешила в душ.

В квартире почтенной галеристки все было перевернуто вверх дном. На диванах в беспорядке лежали летние дорожные костюмы, в холле разинули пасти коричнево-золотистые саквояжи. Подлокотники кресел украшали разноцветные шляпки. Время от времени, хозяйка подходила к столу и что-то быстро записывала в блокнот

Феликс сидел в кресле словно загипсованный и мрачно наблюдал за мечущейся тетушкой. В аристократичной руке подрагивала крохотная рюмочка с ликером.

– Может быть, вы объясните мне, наконец, что происходит? – в сотый раз задавал он один и тот же вопрос.

И в сотый раз, получал тот же самый ответ:

– Не могу, голубчик, определенно не могу!

– Но почему?

– Потому, что я дала клятву… – Ариадна Ильинична принялась беспомощно озираться. – Где же ключ от шкафа? Ах, Боже мой, сегодня все из рук валится.

– Вы дали клятву? – упорствовал племянник. – Какую? Кому?

Отвернувшись, пожилая дама прижала пальцы к дрожащим губам, она из последних сил старалась выглядеть спокойной и даже веселой.

– Ах, милый, и не спрашивай… Могут быть у меня маленькие тайны?

– Раньше их не было, – Феликс неприязненно покосился на исписанный убористым почерком блокнот: – И что вы там все время пишете?

– Это распоряжения для мадам Дюбуа. Там в основном советы по уходу за цветами. Ты же знаешь, мадам Дюбуа не слишком сильна в цветоводстве.

– Здесь не меньше двадцати страниц, вы что, на год собираетесь уезжать?

– Ну что ты придумываешь, какой год… – Ариадна Ильинична продолжала осматривать многочисленные шкафчики и полочки. – Просто сейчас лето, жарко. Вода должна испаряться… Влажность должна быть. Но не у всех. В прошлый раз она залила мне все антуриумы, а гардении, напротив, засушила.

– Угу, – Феликс переложил рюмку в другую руку. – Кстати, вы в курсе какая сейчас температура на Аравийском полуострове?

Тетя растеряно обернулась.

– Какая?

– Запредельная. В России таких градусников даже не выпускают.

Ариадна Ильинична обессилено опустилась на любимый фисташковый костюм.

– О, Боже…

– Я одного не понимаю: вы двадцать лет не видели Ольгу, так почему не подождать еще пару месяцев и не навестить ее, к примеру… в декабре? На Новый год?

– До Нового года я, скорее всего, не доживу, – пробормотала тетушка, снова принимаясь за сборы.

– У вас проблемы со здоровьем?

– М-м-м… Небольшие.

– Угу, – Феликс насупился еще сильнее. – И о чем вы собираетесь с ней разговаривать?

– Господи, да о чем угодно… О детях, например.

– Еще о чем?

– Расскажу о наших новых проектах…

– Дальше?

– Да что ты прицепился будто репей! – неожиданно рассердилась Ариадна Ильинична. – Разве двум женщинам и поговорить не о чем?

Феликс через силу улыбнулся.

– Даже одной женщине есть о чем поговорить. Просто не понимаю от чего вдруг такая срочность? Сначала вы исчезаете на неделю, затем появляетесь посередине ночи, и прямо какой-то ураган! – Он поставил нетронутую рюмку на маленькое серебряное блюдо. – И что вы все время ищете по шкафам?

– Ты случайно не знаешь, куда подевалась резная шкатулочка, та, в которой я хранила старые письма?

– Обычно вы держите ее в кабинете, в своем секретере. Там еще…

Внезапно Феликс осекся на полуслове. Пальцы с хрустом сжали подлокотники.

– А… какие именно письма вы там хотите найти? – медленно переспросил он.

– Это не важно, дружок, это совершенно не важно, – Ариадна Ильинична блуждающим взглядом обвела разгромленную комнату. – Главное, что мне их обязательно нужно найти…

Феликс расстегнул на пуговицу на воротнике и слегка ослабил фатоватый галстук.

– Что-то душно сегодня, – он нервно сглотнул, – к дождю, наверное… Там еще были комментарии по поводу завещания вашего кузена?

– Разве?

– Совершенно точно. Он передавал произведения искусства, которыми владел, в нашу галерею, но там были особые распоряжения на случай вашего замужества.

– Что ты несешь? – тетушка рассерженно отмахнулась. – Какое еще замужество? Не было там ничего такого.

– А мне кажется, что было.

– Когда кажется, креститься надо. Просто скажи, где письма.

Племянник пожал плечами.

– Понятия не имею.

Ариадна Ильинична подозрительно прищурилась:

– Ты их, случайно, не мог забрать?