— Ты… — белобрысый поморщился. — Ты же не шутишь…
— Да какие тут шутки, — покачал головой я. — Двести монет — хорошие деньги. И теперь понятно, почему ищейки собирались меня сюда привезти. Эта Джейна, видимо, успела натворить дел…
— Хм-м… – Канс обвел взглядом трупы, посмотрел на святилище и вздохнул. — Слушай, давай уже раскопаем этот твой ящик, да и свалим по добру в Погань. Там мне будет спокойнее…
— Да, конечно, — я кивнул. — Надеюсь, мои вещи эта сука не выкопала…
Усмехнувшись, я зашел в святилище Отриса, достал из тайника оставленную лопату, окинул взглядом унылые фрески со скучными просветленными рожами и, вздохнув, вышел наружу.
Примерно двадцать минут ушло на то, чтобы выкопать небольшой деревянный сундук, который я спрятал неподалеку от святилища. Прямо там же скинул с себя ношеную куртку с рубахой и надел поддоспешник с кольчугой. Затем сменил штаны, переобулся, закрепил ремнями наручи и щитки с прикрывающими колени пластинами. Надел шлем с подшлемником из укрепленного войлока и кожаный пояс с ножнами для меча и кинжала. Попрыгав и резко разведя в стороны руки, я подтянул ремни на правой руке, потом вытащил оружие из замасленных тряпок и внимательно его осмотрел. Не найдя к чему придраться, убрал меч с кинжалом в ножны, забрал кошель с монетами и, покидав в сундук ненужные вещи, столкнул его в яму.
— Оружие доброе, но кольчуга слабовата, и щита у тебя нет, — смерив меня взглядом, прокомментировал Канс. — Мы бы тебе подобрали бы…
— Кольчуга легкая, — пожал плечами я. — Не мешает движениям. А подвижность для меня — самое главное. И щит у меня есть…
— Ты про тот, что сотворил на эшафоте?
— И тот тоже, но есть и поменьше, — я потянулся к эфиру и, продемонстрировав появившийся на левой руке диск, пояснил: — По свойствам — не хуже стального. При блоке практически не чувствуется отдача. От Хаоса, думаю, защитит, по стихиям — пока что не проверял.
— Ясно. Тогда пошли? А то там Грон уже, наверное, заждался, — Канс посмотрел в сторону выхода с кладбища и… в этот момент я почувствовал знакомую легкость. Точно такую же, как и в ту ночь…
Резко обернувшись, я оттолкнул за спину Канса и, выхватив меч, шагнул навстречу бесовке.
В этот раз она обрядилась монахиней. Приталенная серая ряса не скрывала идеальной фигуры, из-под платка с белой каймой выбивались темные пряди волос, в правой руке тварь держала короткое копье с обломанным наконечником из красноватого металла. Эта сука пыталась подкрасться, но у нее не сложилось. Таких, как она я чувствую на большом расстоянии. Не знаю как, но главное чувствую.
Страха не было. С третьей Печатью и этой легкостью, я не уступлю твари по скорости. Щит с мечом против ее копья… Посмотрим, как оно повернется.
Заметив, что обнаружена, Джейна остановилась в сорока локтях от меня и недобро прищурилась.
— Отойди подальше, — приказал я замешкавшемуся бандиту и, не сводя взгляд с бесовки, поинтересовался: — Ты ж вроде подохла?
— Иногда мы возвращаемся из-за черты, — перехватив копье левой рукой и шагнув вперед, холодно ответила Джейна. — Возвращаемся, чтобы закончить то, что не получилось сделать когда-то…
— Ну-ну… — я призвал щит и презрительно усмехнулся. — То-то ты крадешься как трусливая крыса. В прошлый раз была посмелее…
— Скалься, ублюдок, — с ненавистью сквозь зубы процедила бесовка, и в этот момент между нами появилась ночная пантера.
Огромная… Раз в десять больше того кота, которого я поил молоком. Она была такая черная, что казалась неровной прорехой в пространстве…
Появившись, пантера ударила хвостом по земле и угрожающе зарычала на Джейну. Атаковать не пыталась, но этого и не понадобилось.
При виде зверя, бесовка отпрянула. Лицо девушки исказилось, в глазах смешались неверие и досада. Впрочем, длилось это мгновение. Выставив перед собой руку с раскрытой ладонью, Джейна кивнула, опалила меня ненавидящим взглядом и убежала. Пантера тут же исчезла, «легкость» из тела ушла, и я, пожав плечами, озадаченно хмыкнул.
Нет, ну а что тут можно сказать? Ведь я даже не представляю, что это было. Откуда взялась эта пантера? Она мать того кота и отплатила мне за добро? Или это он сам так вымахал за неполную декаду? М-да…
— Ну вот… Драки не будет, — я, вздохнул, убрал в ножны меч, затем обернулся и с сомнением посмотрел на своего спутника.
Канс стоял с приоткрытым ртом и, судя по взгляду, находился на пороге скорбного дома. Впрочем, оружие парень достал, а значит, все с ним в порядке.
Заметив мой взгляд и сообразив, что все и правда закончилось, белобрысый сунул в ножны оружие и, облегченно вздохнув, произнес:
— Слушай, лер… Мы ведь еще до Погани не доехали, а я уже пару раз чуть не обделался. Может, хватит нам пока впечатлений? Пойдем уже отсюда, пока еще что-нибудь не случилось.
— Да, пошли, — согласился я, и в этот момент землю под ногами тряхнуло.
Со стороны Акарема что-то прогрохотало, следом донесся треск, и земля снова ударила по ногам.
— Что за дерьмо⁈ — Канс посмотрел себе под ноги и прислушался. — Ты это слышишь?
— Что именно? — я нахмурился и тоже посмотрел себе под ноги.
Земля перестала бить по ногам и теперь дрожала как испуганная кобыла. За спиной в святилище противно скрипели прогнившие ставни, сыпались с крыши мелкие камни, жалобно трещали стропила.
— Сюда кто-то ползет! — перекрикивая шум, проорал белобрысый. — Бежим!
Спорить я, понятно, не стал и следом за Кансом рванул в сторону выхода с кладбища. Ведь что бы там ни ползло, встречаться с ним не было никакого желания. Впечатлений на сегодня уже достаточно.
Пробежать получилось не больше двух сотен локтей, когда сильнейший подземный толчок опрокинул нас обоих на землю. За спиной раздался оглушительный грохот, затрещали ломаемые стропила…
Ощутимо приложившись коленом о землю, я мгновенно вскочил на ноги. Оглянулся и замер, пытаясь уложить увиденное в голове. Рядом потрясенно выругался белобрысый.
Святилище Отриса обрушилось. Все… целиком. Над развалинами поднялось целое облако пыли, из которого сейчас торчала морда исполинского костяного червя.
Не знаю, как еще такое назвать… Тело чудовища было никак не меньше полутора десятков локтей в диаметре. Серая костяная броня, каждая пластинка которой была размером с треугольный рыцарский щит. Голова похожа на череп рогатой змеи. Глаза — темно-оранжевые без зрачка. Зубы загнутые, клиновидные. В пасть легко заедет пара рыцарей вместе с заводными конями.
Пока я соображал, что за ерунда тут творится и откуда эта тварь сюда приползла, чудовище рывком выбросило свое тело локтей на тридцать вверх и, изогнувшись, обратило морду к земле. Широко распахнув пасть, червь конвульсивно задергался, словно пытался выблевать все, что сожрал за последние несколько дней. Окрестности огласил мерзкий утробный хрип, глаза твари полыхнули оранжевым и…
— Берегись! — рявкнул я и, потянувшись к эфиру, прикрыл нас с Кансом Щитом. Тем, которым останавливал заклинание демона.
Вовремя!
Из глотки червя на землю потоком хлынула оранжево-серая мерзость. Доломав остатки святилища, эта дрянь потекла в разные стороны, выворачивая надгробия и с треском заваливая деревья. В лицо пахнуло разрытой могилой и серой. Стало трудно дышать.
Щит выдержал… Три волны одна за другой бессильно накатились на выставленную защиту и побежали дальше, оставляя за спиной широкую просеку. Понимая, что опять пробежал по самому краю, я поморщился от отвратительной вони, огляделся и выругался.
Это было ужасно… Заклинание твари уничтожило все вокруг локтей на шестьсот, покрыв изуродованную землю серым налетом. При этом прокатившаяся по кладбищу мерзость вытащила часть покойников из могил. Они лежали кучами и поодиночке, с остатками плоти на костях, прикрытые обрывками истлевшей одежды. Все тела выглядели относительно целыми, и это было самым поганым. Считается, что разбросанные кости и куски трупов никогда не поднимутся. Однако если костяк сохранился, он может стать нежитью, и это очень плохой расклад. Ведь даже один поднявшийся скелет способен натворить дел, а тут их несколько сотен.
