Больше всего меня удивил сах Нракс. Поначалу я шарахалась от его внешности, а затем привыкла. Нракс был просто машиной по лепке пельменей: он задействовал шесть из восьми конечностей — одновременно катал кругляши из теста, накладывал фарш, лепил. Мне понравилась атмосфера, которая ощущалась вокруг этого действа. Все смеялись, что-то рассказывали, а потом господин Ойш опрокинул муку, и мы все покрылись тонкой белой пылью. Было весело.

Вечером ко мне постучались.

— Войдите! — крикнула я.

Дверь открылась, и вошли Тали и принцесса Катя. Тали держала в руках два свёртка. Я вскочила с кровати и поклонилась, а принцесса поморщилась.

— Линн, ну сколько можно. — Она недолго рассматривала меня, затем сказала вслух: — Аликс, позови в отсек Одалинн Элениссу. — Затем она взяла свёртки из рук Тали и протянула мне. — Возьми пожалуйста. Забыла предупредить, что по традиции мы встречаем Новый год нарядными.

Я развернула первый пакет и взяла в руки длинное зелёное платье.

— Я… — я сглотнула. — Я не могу! Оно же, наверное, стоит, как вся моя деревня!

Принцесса звонко рассмеялась.

— Одалинн, ты, возможно, мне не поверишь, но это платье стоит меньше половины золотого. — Видя мои распахнувшиеся в неверии глаза, она пояснила: — Мир, в котором я выросла, пока ещё не знает, что не одинок во вселенной. Этот мир уже хорошо развит технологически и осваивает планетарную орбиту, отправляет космические корабли путешествовать внутри своей системы, однако, они ещё не на том уровне, чтобы путешествовать между звёздными системами. Поэтому стоимость вещей там другая, гораздо меньше, чем на Франгаг или Арине. Платье, которое ты держишь в руках, в том мире себе может позволить не каждая девушка, но оно не стоит баснословно даже по меркам этой планеты. И если тебе претит мысль принять мой подарок, можешь перевести на мой счёт половину золотого. Именно столько стоят платье и туфли к нему.

— Я переведу, — твёрдо сказала я. Для меня половина золотого теперь уже не была огромными деньгами, и я могла спокойно расстаться с такой суммой. Почему-то я верила тому, что сказала мне Кайса.

— Теперь переодевайся, мне не терпится посмотреть. И ещё надо решить что-то с твоими волосами, — поторопила она.

— Что с ними не так? — спросила я

— Всё не так — ответила мне уже Тали.

Я ушла в санузел, скинула свой комбинезон кадета и облачилась в то, что купила для меня принцесса. Вышла, придерживая подол платья, туфли то я не надела, и подол не давал мне ступить и шагу, путаясь в ногах. В моём отсеке уже находилась прекрасная Эленисса. Все трое уставились на меня.

— Линн, надень уже туфли! — смеясь, сказала Тали. — И покрутись, дай на тебя посмотреть!

— Отлично, размер подошёл, платье хорошо село. Как туфли? Не жмут? — забросала меня вопросами принцесса. — Я помотала головой, а она рассмеялась: — Чувствую себя феей-крёстной. И мне нравится. Одалинн, не смотрись пока в зеркало, лучше посмотреться, когда образ будет полным.

— Фея-крёстная? — переспросила я

— Тали потом расскажет тебе эту сказку, — махнула рукой Кайса.

Эленисса задумчиво рассматривала меня:

— Мне не нравятся волосы. Рина, нам бы краску для волос, ту, из твоего мира, ты привозила мне как-то на пробу.

Сколько же имён у принцессы. Катя, Рина, Кайса, Дэгни. Как она не путается среди них?

Принцесса поморщилась:

— Предновогодняя суета, там сейчас дурдом в магазинах. Посмотрю, что можно придумать.

Я осталась одна. Погладила мягкую ткань нового туалета, провела пальцем по вышивке и приклеенным камням. Такое платье, наверное, не переживёт стирки, подумалось мне. Интересно… как его чистят?

Всю ночь мне снилось, что моё праздничное платье село, и я являюсь на праздник в ультракороткой, едва прикрывающей попу зелёной тряпочке.

Утром, выходя из душа и вытирая полотенцем волосы, я увидела полупрозрачного красавчика в пижамных штанах, растянувшегося на моей кровати.

— Доброе утро, уважаемый Аликс, — я быстро опознала оригинального искина маяка номер пять.

— Уважаемым меня никогда не называли, — хмыкнул он и добавил: — Тебя ждёт Нисса в медотсеке.

— Зачем? — я поёжилась. Медотсеки мне не нравились.

— Сюрприз, — ехидно сообщил он.

Я вздохнула и пошла в санузел переодеваться. Не могла же я это делать при мужчине, хоть и голографическом. Одевшись, я бегом отправилась к Элениссе.

— Привет, Линн, — поздоровались она. — Садись, — элефина показала на кресло, — сейчас будем колдовать. — Она улыбнулась. Я села в предложенное кресло, и Эленисса продолжила: — Линн, не хочу обрезать твои отросшие волосы, но эти чёрные пряди просто ужасны. Хочу попробовать смыть старую краску, подкрасить кончики цветом, схожим с твоим родным оттенком волос, и пропитать бальзамами.

— А так можно? Смыть краску?

Эленисса слегка нахмурилась:

— Можно, но волосам пользы не будет. Они станут белыми, но эти концы, которые мы будем отмывать от старой краски, уже будут сильно испорчены. И как только волосы подрастут, лучше бы эти концы обрезать. — Всё это она говорила, пока расставляла на тележке мисочки, баночки, кисточки, бутылочки. — Дам тебе два средства для волос: одно втирать в корни два-три раза в неделю, за полчаса до душа. А после помывки головы другое средство будешь наносить на всю длину. Так волосы начнут быстрее расти и будут послушными и красивыми.

Через два часа я встала с кресла. Мои отросшие чуть ниже плеч волосы снова стали полностью светлыми! Они были гладкими, приятными на ощупь и хорошо пахли. Эленисса ещё слегка подравняла их кончики, чтобы волосы сравнялись по длине.

— Спасибо! — с чувством поблагодарила я.

— Не за что, — улыбнулась элефина. — Передай Тали, что вечером я зайду, помогу вам с причёсками и макияжем.

Целый день мы с Отталией и Риком промаялись бездельем, не зная, чем заняться. Мы даже заявились на кухню, где принцесса самолично готовила праздничный ужин. У меня челюсть отвисла, когда я узнала, что готовкой занимается Кайса.

— Мама любит готовить, но, к сожалению, у неё нечасто есть такая возможность, — пояснил Рик.

С кухни нас выгнали. И пригрозили лишить сладкого, если не найдём, чем себя занять. Наконец наступил вечер, и Эленисса, как и обещала, пришла помогать нам «наводить красоту», как выразилась Отталия. Сначала причёску сделали ей. Волосы собрали в низкий хвост, затем пряди скрутили тугими жгутиками и закрепили шпильками. Потом чёлку гладко зачесали набок и сбрызнули какой-то жидкостью.

— Лак. Чтобы держалось долго и не растрепалось, — поясняла манипуляции Тали. Потом Нисса заставила Тали нанести тушь и блеск на губы.

— Ты, — она посмотрела на мою подругу, — брысь переодеваться.

Тали ушла, а Эленисса повернулась ко мне.

Когда она закончила, перемен я не почувствовала: волосы остались распущенными, их она, как и волосы Тали, слегка сбрызнула лаком. А вот на ресницах ощущалась непривычная тяжесть, и губы слегка слипались от нанесённого блеска.

— Теперь переодевайся и приходи к Тали, хочу посмотреть на вас при полном параде.

Я осторожно, стараясь не задеть волосы, надела платье, туфли и наконец… разрешила себе посмотреться в зеркало. А где я? Я подняла руку, потрогала свою щеку — девушка в зеркале сделала то же самое. Я опустила руку и, не торопясь, осмотрела себя. В зеркале отражалась высокая стройная девушка в зелёном платье, расшитом камнями и стразами. Рукава были длинными, вырез спереди — лодочкой, сзади — спускался полукругом до лопаток. Прямая сверху, юбка платья обтягивала мои бёдра и слегка расширялась к низу. Волосы остались распущенными, но Эленисса их слегка завила и заколола прядь над левым ухом. Ещё она немного подкрасила мои брови, так что они стали чуть темнее обычного. Ресницы теперь казались длинными и пушистыми, а на глазах у меня мягко сияли нанесённые Элениссой тени, и это делало их более выразительными. Теперь я не походила на заморыша из глухих Каменок, впервые, пожалуй, в моей жизни, мне нравилось, как я выгляжу.