Пять наших истребителей, придя к Тароа, обнаружили прекрасный аэродром с взлетно-посадочными дорожками длиной 2 мили. Около площадки стояло много самолетов. Наши летчики атаковали эти самолеты, но они не загорелись. В то время наши пулеметы еще не имели зажигательных пуль. Несколько минут спустя крейсер “Chester” начал посылать на остров залп за залпом из своих 8” орудий. При второй воздушной атаке семь стоявших на земле бомбардировщиков противника были подожжены и сгорели, окутанные дымом. При третьей атаке японские истребители оказали сопротивление. В последовавших ожесточенных стычках были сбиты три вражеских самолета; нами был потерян один пикирующий бомбардировщик. Когда взлетно-посадочные дорожки были изрыты воронками, а многие самолеты и здания охвачены пламенем, наши самолеты пошли обратно на “Enterprise”.
Четвертым объектом самолетов с авианосца “Enterprise” был атолл Вотье. Шесть истребителей, высланных к этому объекту, обстреляли на бреющем полете береговые установки и прикрыли действия кораблей группы, обстреливающей берег. В воздухе они встретили много японских истребителей, но летчики противника не искали боя и не сообщали о сбитых самолетах.
Корабли, получившие задание произвести артиллерийский обстрел островов, вернулись к авианосцу в полдень, и оперативное соединение пошло обратно в Перл-Харбор. В 13.30 из облаков за кормой внезапно вышли пять японских бомбардировщиков, которые пикировали на уходивший авианосец. Среди ливня зенитных снарядов, скорее эффектного, чем эффективного, самолеты выходили на позицию и сбрасывали бомбы. Поднявшиеся к небу фонтаны воды почти скрыли “Enterprise”, но он не получил попаданий, хотя ближайшие бомбы упали на расстоянии всего 30 фут. от него. Вдоль ватерлинии образовался ряд пробоин от осколков. Один японский самолет пытался врезаться в палубу авианосца, но промахнулся на несколько дюймов. Когда самолет падал в море рядом с кораблем, он оторвал хвост самолету, стоявшему на палубе в самом заднем ряду, и оставил одно свое крыло на левой орудийной площадке. Позднее в тот же день были произведены еще две атаки: одна – двухпоплавковым гидросамолетом и другая – двумя большими бомбардировщиками. Два самолета сбили наши зенитчики и один – наши истребители. Под прикрытием фронта погоды оперативное соединение, не подвергаясь новым атакам, вернулось в Перл-Харбор.
Эти рейды имели значительно большее значение, чем только причиненный противнику материальный ущерб. Они доказали, что наш противник не обладает сверхчеловеческими качествами.
Пока “Enterprise” и “Yorktown” выполняли свои задания, оперативное соединение авианосца “Lexington” под командованием вице-адмирала Брауна вышло с Гавайских островов в отдаленную южную часть Тихого океана, за экватором. Кроме авианосца “Lexington”, в состав соединения входили тяжелые крейсера “Minneapolis”, “Indianapolis”, “Pensacola”, “San Francisco” и десять эскадренных миноносцев. Нам было приказано совершить рейд на Рабаул, на о. Новая Британия, где японцы высадились в начале января 1942 г. и деятельно развертывали большую базу. Предполагалось, что там находится много судов. Мы запланировали внезапную атаку с севера Соломоновых островов. Самолеты должны были подойти к Рабаулу со стороны о. Новая Ирландия и одновременно с воздушным налетом крейсера обстрелять огнем своей артиллерии находящиеся в гавани корабли.
Все шло хорошо до 11.00 утра 20 февраля, когда поступило донесение, что радиолокационная установка обнаружила неопознанные самолеты и был замечен большой четырехмоторный самолет противника, исчезавший в облаках на горизонте. Хотя ложных тревог на “Lexington” было много, но действительного противника в данном случае мы встречали впервые со времени начала войны. На этот раз после многих обманувших ожидания случаев нам было суждено получить боевое крещение. В воздухе над нами находились самолеты прикрытия, и звено, которое вел командир 2-й эскадрильи истребителей лейтенант-коммандер Тэтч, получило приказание установить соприкосновение с противником.
Самолет противника то скрывался за облаком, то выходил из него. Наконец Тэтч решил, что существует только один способ поймать его, а именно – последовать за ним в облако. Когда в следующий раз самолет противника вышел из облака, у него на хвосте висел наш истребитель. Несколько пулеметных очередей – и японский самолет потерял управление и, пылая, камнем упал в воду. Это была первая победа “Lexington” в ходе войны, и столб дыма, окутавший падающий самолет, ясно видимый с кораблей, был необычайно волнующим зрелищем.
Вскоре после этого справа по носу был замечен второй самолет такого же типа. Вторая пара истребителей пошла за ним и сбила его, оставив на горизонте второй столб дыма. Но соприкосновение с противником имело и отрицательную сторону. Оно означало, что разведчики противника заметили нас и, вероятно, сообщили об этом на свою базу в Рабаул. Мы потеряли возможность прийти незамеченными на позицию выпуска самолетов и произвести внезапную атаку. Все же мы продолжали идти своим курсом, надеясь на то, что, может быть, самолеты не смогли передать радиограмму. Но вскоре мы убедились в противном.
В 15.00 радиолокационная установка обнаружила большое соединение самолетов, подходивших от Рабаула. Повернув навстречу ветру, мы выпустили в воздух все наши истребители и изготовились к атаке. Наша радиолокационная установка, одна из первых на флоте, не показывала высоту обнаруженных ею самолетов. Не зная высоты, было трудно наводить истребители. Тем не менее наши самолеты перехватили девять двухмоторных бомбардировщиков противника на высоте 12 000 фут., когда они делали заход для бомбометания. Согласно нашим инструкциям, по самолетам противника, входящим в пределы дальности стрельбы зенитных орудий, должен быть открыт огонь, а взаимодействующие истребители должны отойти, чтобы не мешать ведению огня зенитной артиллерии.
Выдался замечательный день для бомбардировки, на небе не было ни одного облачка. Подходившие самолеты были ясно видны с мостика. В небе появились многочисленные разрывы зенитных снарядов, но ни один бомбардировщик не был сбит, хотя два из них были повреждены нашими истребителями до того, как они передали зенитным орудиям свои цели. Когда бомбардировщики вышли на позицию, где, по моим расчетам, они должны были сбросить бомбы, я приказал положить руль право на борт, чтобы помешать им прицеливаться. После этого мы могли видеть падение бомб с самолетов. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем они упали в воду в 100 ярдах от нашей левой раковины, а когда они взорвались, поднялись огромные фонтаны воды. Предпринятый маневр спас авианосец от попадания.
Как только японские бомбардировщики вышли за пределы дальности огня зенитных орудий, наши истребители возобновили ожесточенные атаки и скоро сбили все вражеские самолеты. Как раз в это время за первой группой подошла, оставшись необнаруженной, вторая группа вражеских самолетов в составе девяти бомбардировщиков. Только два наших истребителя – пара, ведомая лейтенантом О'Хейром, – имели возможность перехватить их, но когда наши самолеты начали атаку, у ведомого самолета заело пулемет. О'Хейр один пикировал на самолеты противника, ведя огонь из своих пулеметов, хотя он был совершенно не защищен от сосредоточенного пулеметного огня целого соединения. Прежде чем израсходовать боезапас, О'Хейр сбил пять вражеских самолетов в строю. Это была замечательная демонстрация храбрости и меткой стрельбы. За этот подвиг О'Хейр был награжден Почетным орденом Конгресса и получил звание лейтенант-коммандера.
Оставшиеся от этой группы японские бомбардировщики сбросили бомбы, которые снова упали рядом с “Lexington”, так как мы уклонились от них при помощи того же маневра. Два самолета, поврежденные, но не потерявшие управления, пытались врезаться в палубу авианосца. Я наблюдал с мостика, как один из них направился прямо на мостик с расстояния 2000 ярдов на траверзе, идя на высоте всего 200 футов. Его пулеметы поливали нас градом пуль, а бомбардировщик в это время находился под сосредоточенным огнем всех орудий на правом борту “Lexington”. Он казался неуязвимым под таким ожесточенным огнем и все приближался. Наконец я заметил, что один из его моторов начал дымиться, и вздохнул с облегчением. Все же он рухнул в море всего в 50 ярдах от нашего борта, и на корабле можно было почувствовать жар от горящего самолета. Второй самолет, делавший такую же попытку, был сбит эскадренными миноносцами охранения с другой стороны корабля на расстоянии 1000 ярдов от него. Все атаковавшие нас самолеты были сбиты, кроме одного, который был только поврежден и, возможно, ушел. Даже возвращавшиеся из разведки пикирующие бомбардировщики “Dauntless” приняли участие в бою и уничтожили несколько самолетов противника. “Lexington” потерял в этом бою два истребителя, но мы уничтожили два четырехмоторных разведывательных самолета и семнадцать двухмоторных бомбардировщиков.
