— Спешу, — объяснил я. С подоконника посыпались папки. — Окно выходит на Садовую, верно?

— Да. Но…

Я вскочил на подоконник.

— Государю императору — ура! — категорически рявкнул Джонатан.

Схватил со стола печенье и подбросил. В следующий миг оно исчезло в распахнутом клюве. А Джонатан схватил со стола последнее.

— Догоняй, — приказал я, — хватит жрать!

И спрыгнул с подоконника на улицу. Проталкиваться по забитым людьми коридорам Гостиного двора к выходу — задача не из лёгких даже для мага. А строить портал при таком скоплении народа не рискнул бы, наверное, сам Калиновский.

Садовая была запружена народом разве что чуть менее тесно, чем Гостиный двор. Мне навстречу текла полноводная людская река.

— Стойте! — рявкнул я.

— Государю императору — ура! — присоединился ко мне Джонатан. И уронил из клюва печенье на ридикюль какой-то даме.

Дама остановилась, открыв рот. Идущие за ней люди тоже обалдело замерли, а я добавил голосу магии убеждения.

— Стойте! Дальше идти нельзя!

Ближайшие ко мне люди остановились. Но на них напирали те, кто шёл сзади. На этих магия не действовала, и они не понимали, что происходит. Из-за чего на пути к обещанной халяве вдруг возникло препятствие.

— Стойте! — я усилил звучание голоса. — Под зданием Гостиного двора заложена бомба! Оттуда сейчас всех будут эвакуировать! Соблюдайте спокойствие. Поворачивайте обратно и расходитесь по домам.

В толпе зашумели.

— Бомба⁈ — донеслось до меня.

— Как так — бомба?..

— Господь милосердный, что ж творится-то⁈..

Я запоздало сообразил, что слова «терроризм» в этом благословенном мире отродясь не слыхивали. Это в моём мире такое заявление никого бы не удивило, а здесь люди не столько напугались, сколько изумились. Однако перечить аристократу явно побаивались. А в следующую секунду меня узнали.

— Это же молодой князь Барятинский, — зашелестело в толпе.

— Ну конечно, он! Я его сразу узнал!

— Надо же! И чайка говорящая. А я думал, брешут в газетах…

— Ваше сиятельство, это правда вы⁈ — на меня восторженно уставилась девица в кокетливой шляпке.

— Правда я. Если вам известно моё имя — полагаю, известно и то, что пугать понапрасну я не стал бы. — Я выкрутил магическое убеждение на максимум. — Если говорю об опасности — значит, она существует. Повторяю: немедленно разворачивайтесь и расходитесь по домам! Всем, кто идёт навстречу, сообщайте, что двигаться дальше нельзя. Задача ясна?

В толпе согласно загомонили.

— Всё. Расходитесь. Видите — я и сам ухожу. Нужно предупредить других людей, — и я решительно направился в ту сторону, откуда шла толпа.

По крайней мере, на этой улице движение людского потока застопорится. Уже хорошо. А плохо то, что пробираться сквозь поток мне удается с трудом, несмотря на магию. Сколько я так буду ползти до дома номер восемнадцать? Год?

— Государю императору — ура, — раздалось у меня над головой.

Джонатан сидел на выступе водосточной трубы. Выглядел он укоризненно. Дескать, что ты там копаешься?

— Взлететь не могу, прости, — огрызнулся я. — Самолёт в ангаре забыл.

А в следующую секунду меня осенило. Дома на Садовой примыкали друг к другу почти вплотную…

— Пресвятая богородица! — ахнул в толпе женский голос.

Это я накинул цепь на карниз трёхэтажного здания. И, держась за неё руками, а ногами упираясь в стену, принялся подниматься вверх.

— Не охай, дура! — прикрикнул мужской голос. — Не мешай! Вишь, чего творит…

— Это молодой князь Барятинский! — узнал я голос восторженной девицы. — Он спешит избавить нас от смертельной опасности! Я читала о нём в газетах, он настоящий герой!

Я добрался до крыши здания. Ухватился за край и забросил тело наверх. Пробежал по крыше и перепрыгнул на соседнюю.

Под ногами звенело кровельное железо. В толпе начали свистеть и аплодировать.

— Государю императору — ура! — одобрил Джонатан. Он летел рядом со мной.

— Из Ближнего круга попрут — пойдём с тобой в цирке выступать, — согласился я. — Смертельный аттракцион «Говорящая чайка». — Крыша закончилась. Я прыгнул дальше, на соседнюю. — Печенье-то — всё сожрал?

— Государю императору — ура!

— Ну, кто бы сомневался. Мог бы и хозяину оставить. Мне, между прочим, сейчас допрос вести. Такое себе мероприятие…

Прыжок. Ещё, ещё…

А вот это, если ничего не путаю — дом номер восемнадцать.

Дверца, ведущая на чердак, была заперта, пришлось дёрнуть посильнее. По Садовой я ездил нередко, примерно представлял, где оказался.

Трёхэтажный доходный дом. Без особых архитектурных изысков, но крепкий и добротный. Принадлежащий, вероятнее всего, этому самому Кузнецову. Вряд ли купец первой гильдии занимает его целиком, верхние этажи наверняка сдаёт.

С этой мыслью я сбежал по лестнице вниз.

На первом этаже дежурил швейцар. На меня он уставился с удивлением — не мог, видимо, вспомнить, чтобы пропускал в святая святых взъерошенного парня с чайкой на плече.

— Кузнецов? — быстро спросил я.

— Т-там, — удивился швейцар.

Указал на левое крыло коридора. Я решительно направился туда.

— Стой! — спохватился швейцар. — Доложить надобно!

Попытался меня обогнать, но я уже взялся за ручку двери. Поступил с ней так же, как с чердачной — просто дёрнул посильнее. На вывороченном замке остались элементы деревянного косяка.

Глаза у швейцара полезли на лоб. А я вошёл в квартиру.

Извини, Кузнецов, не до этикета сейчас. Если я всё-таки ошибаюсь, и ты —безобидный сумасшедший меценат, ущерб компенсирую. А вот если нет…

Шагнув в прихожую, я громко позвал:

— Господин Кузнецов!

— Кто вы? Что вам нужно⁈ — из глубины квартиры выскочила горничная. Услышала, наверное, как хрустнул выламываемый замок.

— Безобразие! — заголосил в коридоре швейцар. — Полиция!

— Государю императору — ура! — заорал в ответ Джонатан.

Что там происходило, я не видел. Но судя по воплям швейцара, что-то интересное. Даже жаль, что не вижу.

— Где хозяин? — резко спросил у горничной я.

— Тут… — побледневшая девушка указала на дверь из красного дерева.

Которая в тот же миг распахнулась.

— Что… — грозно начал было купец первой гильдии.

Он был одет в бархатную пижаму, на голову натянута сеточка, прижимающая к макушке остатки седых волос. В руке Кузнецов держал дымящуюся сигару.

— А вот на этот вопрос ты мне ответишь.

Я толкнул Кузнецова в грудь, заставляя шагнуть обратно в комнату.

Прикрыл за собой дверь. Прислонился к ней. Вынул из кармана жетон.

— Капитан Барятинский. Тайная канцелярия. Отвечай быстро, чётко и по делу! Кто приказал тебе устроить лотерею в Гостином дворе?

Купец побагровел.

— Да как ты смеешь! Щенок…

Дослушивать я не стал. Горло Кузнецова обвила цепь. Сигара выпала из разжавшихся пальцев и, рассыпая искры, покатилась по ковру.

— Сказал же: отвечать по делу, — напомнил я. — Итак?

Кузнецов, выкатив глаза, молчал.

Ну… В общем-то, косвенные доказательства я уже получил. Не распознать во мне аристократа Кузнецов не мог. А вероятнее всего, и в лицо меня знает. Да плюс жетон Тайной канцелярии — нормальный купец уже дрожал бы, как осиновый лист. Чёрт их знает, этих магов, да ещё канцелярских, что им в голову взбредёт! С аристократами связываться, известное дело — себе дороже.

Повышенной отвагой купеческое сословие никогда не отличалось. Это народец хитрый, на рожон лишний раз не лезущий. А Кузнецов пытается права качать.

— Ну? — я усилил давление цепи. Заставил её нагреться.

В глазах у Кузнецова мелькнул страх. Но — только мелькнул.

— Я буду говорить в присутствии своего адвоката! — объявил он. — Имею право!

— Что ты имеешь, я тебе сейчас покажу.

Цепь накалилась. Кузнецов заорал.

— Ну? Кто заставил тебя провести лотерею?