Но что это? Вдоль черной панорамы дома замелькал еще один малюсенький огонечек. Ширяев сразу сообразил — это светлячок от раскуренной самокрутки или папиросины. Но вот светлячок раздвоился, огненные точки, с минуту побыв рядышком, разошлись в противоположные стороны. Тут, как говорится, и к бабушке не ходи, — у дома засада, а точнее выставлен наблюдательный пост. Задача караульных понятна — он, Роман Денисович.

Выходит, дело сделано, можно и уходить от греха куда подальше. Но не таков Ширяев-Арнольд. Проделав цирковые экзерсисы с чердака опять на землю, обогнув дощатый забор садика, разведчик приблизился вплотную к дому и залег в зарослях кустов смородины, посаженной жильцами вдоль ограды. Лежал так минут с десять.

Но вот патрульные сошлись опять вместе. Вдавившись в землю инженер, напряг свой слух.

— Едрит твою мать… — начал первый боец. — Васька, мы что, так цельную ночь будем пасти неизвестно кого? Если по-честному… уже надоело околачиваться тут.

— Какого… Петруха взъелся… Думаешь — в карауле веселей… возле цистерн с бензином стоять… Тут хотя бы не сгоришь заживо. Да и никакая блядь не лезет с контрольным обходом. Хошь стой, хошь лежи…

— Да, это так Васька. Только, вот не пойму, кого караулить заставили… Смотри темень какая, ничего в трех метрах не видать…

«Здесь ты, парнишка, прав, — подумал Ширяев. — Если бы было надо, враз бы вас, как щенков передушил. Да только нельзя оставлять следов… Пусть думают себе, что Ширяев ушел, что уже далеко…»

— Братуха, Петька, не болтай громко. А если враг затаился где… Вмиг нас из револьвера перещелкает… Помнишь, как сержант из транспортного отдела учил: «Бдительность, и еще раз бдительность…» — и на полном серьезе добавил. — Ты бы лучше рядовой Якимов прошерстил картофельные грядки. Может, контрик в борозду уже залег…

— Кто залег, зачем? — протянул недоуменно (видимо по чину) младший боец.

— Хер знает кто… Да ты иди, так для очистки совести.

— Ну, даешь, товарищ ефрейтор… Нашел дурака…Коль надо, сам и ходи огороды проверяй. Я еще не пизданулся ноги ломать. Да и кому тут быть… Кому мы нужны Василий Батькович?

— Ну, тогда как хошь… Только винтовку сними с предохранителя. Не ровен час, стрелять придется, — миролюбиво заключил Василий.

— Не учи ученого. Смотри сам не обделайся, товарищ генерал, — засмеялся Петруха.

— Ты, мудак, не умничай тут, — обиделся старший. — Смотри сам не обосрись, смельчак херов, — и добавил осуждающе, — спички забыл… сопляк…

— Живите ребятушки, живите пока я добрый, — тихонечко прошептал Ширяев, и как ночная бабочка, неслышимо упорхнул за забор.

Воронов посмотрел в оконце. Тьма стояла непроглядная, черная наволочь заволокла небосклон, не просматривалось ни одной, даже завалящей звездочки.

«Стоп! — сказал самому себе, — спешишь брат, а спешка известно, только где требуется…» — и, растворив дверь настежь, громко крикнул:

— Бойцы, младшего лейтенанта… сюда срочно! Не дайте уехать… — и на немой вопрос Селезня ответил. — На обыске буду самолично, хочешь, вместе поедем. Да ты, старлей, наверное, не в курсе… Поясню кратко, подожди-ка минутку…

Взял телефон и потребовал соединить с дежурным паровозного депо Кречетовка. В трубке защелкало, но связь оказалась надежной. Воронов представился, занизив новое звание, спросил, как применялся сегодня дежурный мотоцикл депо с часу до пяти вечера и кто, конкретно на «Ленинградце» ездил. Ответ Сергея порадовал. Он звонко хлопнул в ладоши.

— Так и знал, Ширяев с четырнадцати тридцати до шестнадцати использовал деповской драндулет для собственных нужд.

И Воронов в двух словах изложил начальнику городского отдела спектр собственных подозрений к инженеру по оборудованию депо. Петр Сергеевич проявил живую заинтересованность, но Сергей отчетливо видел, что по сути это деланный интерес. Старому ли чекисту Селезню не понимать, что ситуация никудышная. А как иначе, ибо у него под боком действовал вражеский агент, причем продолжительное время, и до сих пор не разоблачен. Ведомственные отговорки тут не помогут. Тэошник Свиридов еще пацан — с него взятки гладки, а вот с начальника горотдела спросят по полной программе.

Но, как видно, Петр Сергеевич отличался крепкой выдержкой, в лице начальника горотдела не шевельнулся не один мускул, он только попросил разрешения майора присутствовать при проведении обыска. Получив согласие, Селезень подошел к окну и всмотрелся в ночную темень.

Тем временем Воронов позвал еще остававшегося в предбаннике кадровика Первильева.

— Иван Маркович, расскажи-ка поподробней о старшем инженере Романе Ширяеве, собственно, что за кадр такой…

Кадровик пояснил, что к инженеру со стороны руководства депо и вышестоящих организаций претензий по работе не предъявлялось. Сотрудник Роман Денисович исполнительный и дисциплинированный. В порочащих деяниях, скажем, частой выпивке, а уж тем паче в супружеских изменах замечен не был. Отнюдь не шалопай, не бабник, не вертихвост, какой там… Человек серьезный и образцово положительный. Но смекнув, что попал не в желаемое русло, поправился, добавив: «По первому виду, разумеется, ведь в душу каждому работнику не влезешь…»

— А физически, Ширяев крепкий мужик или как? — уточнил Воронов, имея практический резон.

— Да уж, здоровенный как бык. Инженер на физкультурных мероприятиях молодым ребятам фору давал. Обличьем с виду не блещет, но жилистый и сильный, — и добавил неодобрительно, — собачий сын. Да и бегает, дай дороги, и гирю пудовую раз по двадцать подымает каждой рукой в отдельности. Спортсмен, не спортсмен, но физическая подготовка будь здоров.

Да, — протянул Сергей, — что и требовалось доказать.

Вернулся запыхавшийся младший лейтенант Свиридов и стал поспешно докладывать, но Воронов оборвал парня с полуслова:

— Андрей, на обыск к Ширяеву поедем вместе. Надеюсь, предупредил Алтабаева, чтобы выставил охранение, а сам не лез в квартиру.

— Само собой товарищ капи… — быстро поправился, — товарищ майор.

— Так, — перебил Воронов, — старший лейтенант (обращаясь к Селезню) и ты Андрей, объявляете Ширяева в розыск. По всем каналам срочно объявляйте! Перекрывайте город и станцию, сообщайте в область, Грязи и Богоявленск. Приметы агента Андрей скажешь… подчеркните, что опасен… Самим не брать, по обнаружению сразу сообщать в отделение. Всем понятно…

Минут пятнадцать оперативный пункт напоминал разворошенный улей, откуда вихрем вылетали гонцы к военным и милиции, откуда непрестанно звонили телефоны и жужжал перегревшийся аппарат ВЧ.

Наконец, нужные службы оповестили, и уже ничто не сдерживало следопытский пыл чекистов.

— Ну, тогда по коням! — скомандовал Воронов, и кивнул Селезню. — Старлей, в твоей машине поедем, разговор намечается…

Домчали до третьей Кречетовке минут за десять, да и то водитель городской эмки придерживал газ, щадя ТОшную полуторку, громыхавшую по булыжнику большака, как таратайка. Ночь выдалась тихая, темень кромешная, немудрено, что по такому мраку даже не было слышно звуков отдаленной канонады, в другие ночи доносившихся со стороны Ельца. По приезде машины оставили в пустынном переулке, чтобы попусту не пугать спящий люд. Дом Ширяева стоял погруженный во тьму, ни одно окошко не теплилось.

— Куда выходят окна инженера?

— Со входа в дом, на север, — ответил вмиг оказавшийся рядом сержант Алтабаев.

— Ну, иди, открывай дверь квартиры, — приказал Воронов, — только без шума. Можешь так…

— А то… — усмехнулся хитрющий Алтабаев. — Мы не такому делу обученные…

Однако пришлось разбудить соседей, как тут обойтись без понятых…

Не церемонясь, в квартире включили верхний свет и приступили к тщательному поэтапному обыску. У Ширяевы жили в отдельной маленькой двухкомнатной квартире с собственной кухонькой. Как правило, в остальных домах этого типа предусмотрены коммунальные кухни на два хозяина. Начали, естественно, с прихожей и кухни. Осматривал сам Воронов. Остальные пока стояли статистами или помогали двигать мебель.