Нью-Йорк – Даллас

Наконец-то выбравшись из кабины, я протиснулся на кухню в поисках прохладной колы. Остудиться было просто жизненно необходимо в данный момент.

То, что придётся лететь с горячей Эллисон Хендерсон, стало для меня не такой уж приятной неожиданностью, как могло бы показаться на первый взгляд, особенно учитывая, на какой ноте мы с ней расстались. И будь я проклят, если скажу, что не засмотрелся на её счастливое лицо, когда она только вошла в кабину, и не подумал о том, что хочу видеть его где-то в своей постели. Клянусь, не будь здесь пухлячка-Джонни, я бы уже приступил к выполнению всех манёвров, которые привели бы нас с прелестной Эллисон Хендерсон в убежище от всего грёбанного мира под одно одеяло. Хоть она и пилот. И моя коллега. И совершенно под запретом. И все эти мысли идут вразрез с моими правилами.

От бездумного созерцания заполненных до отказа полок холодильника самолёта меня отвлёк тоненький женский голосок, вынудивший оглянуться через плечо.

– Что-то ищите, командир Рид? – поинтересовалась маленькая стюардесса, приглаживая свои зализанные в строгий пучок светлые волосы.

– Не могу найти колу. Поможешь? – Я отступил на полшага в сторону, позволяя девушке подойти к холодильнику и соблазнительно наклониться в самый низ. Опёршись о дверцу, оценивал каждое движение, в то время, как мой взгляд неторопливо путешествовал по её телу. Но мысли то и дело возвращались к моему второму пилоту, сидящему сейчас в кабине, невольно сравнивая двух абсолютно разных людей. И это было дурным знаком.

– Нас предупредили, что вы любите очень холодную колу, поэтому я убрала пару баночек в морозилку. – Она разогнулась, держа в руках по одной красной банке, мило улыбаясь. – Всё верно, командир? – Хлопая глазами, стюардесса внимательно рассматривала меня так, будто уже видит, как мы под ручку спускаемся с ней с трапа, и я кричу «Она покорила моё сердце банками колы, и именно она станет моей женой!». Но я на работе, а на работе я предпочитаю держать ремень на штанах застёгнутым и не развлекаться с коллегами, насколько бы хорошенькими они ни были. Без исключений.

Не то чтобы это решение было принято из-за политики компании. Скорее из-за того, что мне совершенно не нужны эти печальные взгляды в спину, когда всё закончится, а всё точно уж закончится, максимум через пару встреч наедине. К тому же, отвлекаться от работы не в моих правилах. Так что, как бы сейчас ни старалась крошка-стюардесса очаровать меня, ничего из этого не выйдет.

– Да, спасибо, – вежливо улыбнувшись, забрал две холодные баночки из её рук и, удовлетворённо кивнув, пошёл обратно.

– Не за что. – Тихий вздох донёсся из-за спины, но даже так это никак не повлияло на моё твёрдое решение уйти.

Уже стоя перед дверью в кабину пилотов, услышал звонкий мелодичный смех Эллисон, такой светлый и красивый. Но по какой-то причине это вывело меня из себя. Сунув одну из банок в карман, полностью забыв о благородном порыве поделиться ею с кем-то внутри, решил, что пусть это доблестное желание и дальше развлекается себе на задворках сознания и не имеет мне мозг.

Когда внезапно для пилотов открылась дверь, смех, как и улыбки на их лицах, моментально сошли на нет. Оба даже приосанились, сделав вид, что полностью сосредоточены на полёте: один уставился в окно, вторая на экран компьютера. Какая честь, что эти дилетанты стараются изображать бурную деятельность ради меня.

Самые паршивые актёры погорелого театра.

Всеми силами гася желание сказать какую-нибудь грубость и выразить недовольство, сел на своё место, щёлкнул открывашкой, выпуская из банки тихое шипение. Я делал медленные глотки сладкой газировки, придирчиво цепляясь взглядом за каждый показатель на приборной панели, ожидая увидеть какую-то проблему. Но, к счастью этих двоих, её не наблюдалось.

Полёт прошёл штатно и практически в полной тишине, иногда прерываемой разговорами по делу и связью с диспетчером. Это дало мне достаточно времени, чтобы полностью успокоиться и понять одно: беситься из-за того, что коллеги держатся от меня в стороне, довольно глупо, ведь я сам добиваюсь такой дистанции. Лучше уж пусть боятся и понимают, кто тут босс, чем потом садятся на шею и гробят машины из-за собственной расхлябанности и отсутствия авторитета в команде. Таких примеров, к сожалению, уйма.

– Доложи о готовности к посадке. Заходить будем по ILS, – отдал я приказ.

Эллисон тут же связалась с диспетчером, передала все данные и получила информацию по погоде и курсу. Я слушал переговоры, не вмешиваясь, кружа в зоне ожидания, в очереди на посадку. Отдать должное, девушка была неплоха в том, что касалось переговоров и технической части. Лишь из-за этого я готов терпеть её сексуальную задницу в кабине.

– Сэр, погода ухудшается, порывы бокового ветра усилились, – прокомментировала Эллисон. – Боинг перед нами сел со второго раза.

– Ничего страшного. Продолжаем заход. – Услышав, что нам дали разрешение на посадку, вбил данные в компьютер и уверенно повёл самолёт на посадочную полосу, чётко по глиссаде. Уже на подлёте к ВПП сработало предупреждение о сдвиге ветра.

– Сэр, впереди сдвиг ветра. Уходим на второй круг? – В голосе Эллисон звенело волнение, но я старался не слишком вслушиваться в него, нажимая все необходимые кнопки для успешного приземления. Будет не очень здорово, если она и дальше продолжит поддаваться неуверенности за штурвалом, ведь самое главное для каждого пилота без исключения – холодная голова и уверенность.

– Не паникуй, – спокойно ответил я, набираясь терпения. Чего я хочу от новичка? Конечно, она будет бояться всего и ждать до тех пор, пока топливо в баках не кончится, лишь бы приземлиться без предупреждающих сигналов системы, но даже при таком раскладе они будут. – Смотри, мы обеспечили создание посадочной конфигурации. Выпустили закрылки, шасси, обеспечили скорость, подготовили системы автоматического торможения и выпуска интерцепторов, – пробежавшись взглядом по приборам, продолжил: – Автопилот при этом уверенно ведёт самолёт по глиссаде, все стрелки собраны в кучу и автомат тяги выдерживает заданную скорость. – По мере продолжения моей речи, заметил, как напряжение, сковывавшее плечи Эллисон, постепенно отступило. – Сейчас я отключу автопилот. – Краем глаза заметил, как она внимательно следила за моими действиями, и мне это, чёрт возьми, уже начинало нравиться. – Продолжу заход и посажу нашу птичку на полосу. – Шасси коснулись земли, и вот мы уже едем по ВПП, постепенно снижая скорость.

Лишь когда самолёт остановился, я повернулся к Эллисон. На её лице была довольная улыбка абсолютного счастья. Девушка смотрела на меня своими блестящими голубыми глазами. как на реального героя, и на какой-то миг мне даже стало как-то немного не по себе, и я спешно отвёл взгляд, уставившись на приборную панель.

– Сэр, речь… – подсказала она.

Твою мать.

– Дамы и господа, говорит командир корабля. Наш полёт завершён. Хорошего дня вам в Далласе. – Отключив микрофон, откинулся на спинку кресла, всеми силами заставляя себя расслабиться. Более глупо я чувствовал себя только в студенческие годы, убегая по лужайке перед женским общежитием, светя задницей в лучах фонарика охранника.

– А вы любите нарушать правила, мистер Тайлер Рид, – подметила девушка. Не знаю, о чём она конкретно: о посадке или о том, что я снова не сказал и половины той чуши, что прописана у нас в правилах, но разве это имеет значение?

– Мне больше нравилось, когда вы молчали, мисс Эллисон Хендерсон, – парировал я, закрыв глаза.

– Конечно-конечно. Вы не выйдете попрощаться с пассажирами? – поинтересовалась она, словно пропустив мимо ушей мою реплику.

– Нет.

– Идём, Элли, – заговорил пухляш. О его-то присутствии я даже успел позабыть. Радовало лишь то, что мега-супер-крутой инструктор не вмешивался в полёт и умудрился не попасть под горячую руку. Как итог, девушка послушно последовала за дверь, тихо закрыв её и оставив меня одного.