Ещё немного поболтав и выпив чаю, мы провожаем ребят.

— Я, знаешь, что поняла? — взбудораженно говорит моя невеста.

— Что?

— Что я не смогу носить кольцо пока, — поджимает губы.

— Я подожду, — улыбаюсь. — У меня для тебя сюрприз. Собирайся.

— Дресс-код? — озадаченно спрашивает девушка.

— Хоть пижама, — смеюсь я.

Соня надевает лосины и худи с капюшоном, особо даже не красится. За двадцать минут мы доезжаем до квартиры Логинова.

— И какой сюрприз меня может ждать в квартире Логинова? — скептически интересуется Соня.

— Увидишь, — хитро улыбаюсь.

Когда входим в квартиру, я веду девушку, закрыв глаза ладошками одной руки, а второй придерживаю её.

— Бабушка, дедушка? — восторженно кричит Соня, когда я открываю ей глаза. Она быстро чмокает меня, повиснув на шее, а потом бежит обнимать своих и Серёжиных родственников.

— Жучары, — довольно улыбается девушка, глядя на нас с Логиновым, а мы отбиваем пятюню. Это была моя идея, которую Серёжа поддержал, заодно познакомив их с Аллой.

Весь остаток вечера мы болтаем, слушаем их истории из детства ребят в деревне и смеёмся с них. Забрав Сонькиных родственников, мы едем домой. Оставшийся день проходит в хлопотах, а на свадьбу мы приезжаем раздельно. Я не вижу Соню с самого утра и дико нервничаю. Сам не знал происхождения своего нервного мандража, но успокоился, лишь когда увидел её.

Длинное атласное платье в пол с длинными рукавами, но с крупным разрезом на бедре, который оголял её ногу, начиная выше середины бедра. Белые туфельки, покрытые мелкими стразами, а вокруг каблука обвивается спираль. Волосы собраны в высокий и небрежный пучок с прядями у лица. А заканчивал образ шикарный макияж. Нежный, но в то же время будоражащий. В руках у неё был маленький букет из красных роз и белых хризантем. К н и г о е д. н е т

Соня, в отличии от меня, держалась молодцом. Уверенным шагом шла в мою сторону, широко улыбаясь. Привезли её Серёжа с Аллой.

— Ты шикарна. Каждый раз убеждаюсь, как же мне повезло, — чмокнув в губы, говорю ей.

— Мне не меньше повезло, — смеётся легко и звонко девушка.

— Идём? Сделай меня уже самым счастливым человеком на планете, — прошу я.

— Подожди, ещё не все гости здесь, — тормозит за руку Соня.

Оглянувшись, вижу здесь всех. Наши друзья, родственники. Тётя с семьёй тоже были здесь.

— Все здесь, — хмурюсь я, замечая знакомую машину.

Из неё выходит отец, а затем и мать. Я звал папу, прекрасно осознавая, что он не поедет без мамы, о чём он мне сам и сказал. Конечно, я хотел, чтобы они присутствовали, но понимал, что это невозможно. Увидев их сейчас, я испытывал смесь радости и тревоги.

— Всё хорошо, — шепчет Соня, заглядывая своими серьёзными серыми глазами в мои.

Они подходят к нам, под всеобщую тишину.

— Привет, сын, поздравляю, — крепко обнимает меня отец. — И тебя, София. Я очень рад за вас.

— Спасибо, па.

Мама чувствует себя неловко, не зная, что сделать и как я отреагирую, поэтому я поступаю по-мужски, делая первый шаг.

— Сынок, прости, я была не права, — уже готовится пустить слезу.

— Проехали, но больше…

— Не полезу. Перед Соней я уже извинилась, — на что девушка утвердительно кивает.

— Ну идёмте уже, пусть случится исторический момент! — кричит Егор, на что все начинают смеяться.

Я практически не помню церемонию. Хорошо, что мы заказали оператора, хоть посмотрю. Помню лишь, как крепко держал её руку, как нежно целовал, и как без капли сомнения ответил "Да". Я понимал, что это глупо, но, когда вопрос задают Соне, я почему-то напрягаюсь:

— Согласны ли Вы, София, взять в законные мужья Станислава?

— Согласна, — с улыбкой отвечаю я.

Я не боялась и не переживала сегодня от слова совсем. Слишком мне надоело это делать. Пускай все печали и страхи останутся позади, а впереди будет только счастье и что-то хорошее. Мы целуемся за сегодня уже неизвестно какой раз, но мне никогда не надоест это.

Стас надевает слегка дрожащими руками кольцо мне на палец, целуя руку. А я надеваю ему.

— Ну всё, окольцевал, — смеюсь я.

— До сих пор благодарю Емелю, что он родился в марте и ты была на том дне рождения, — смеётся в ответ Стас.

Да, если бы не беременность, то я не знаю, что было бы сейчас. Возможно, мы бы продолжили войну. Или я бы уехала. Хотя, скорее всего, Серёжа всё бы рассказал ему так или иначе. И нас бы всё равно притянуло друг к другу.

Я простила мать Стаса. Да, возможно, мы не сразу сможем ладить, но носить обиду с собой, как кирпичи, я не могла. Тяжело было. С моими родителями было гораздо сложнее. Это всё же были мои самые близкие люди, которые отказались от меня. Но Серёжка когда-то правильно отметил, что иногда кровные люди становятся чужими, а чужие — самыми родными. И сейчас все эти люди были здесь. Они никогда не подводили, никогда не предавали и не продавали. И это было безумно важно и дорого.

Родители Стаса едут с нами в берлогу. Не знаю, как там всё оформлено, но этим вопросом занималась Ника, значит, всё будет на высшем уровне, и я не переживала. А вот подруга переживала, что они с Емельяновым ещё со школы в отношениях, а он ей до сих пор не сделал предложение. Я просто напомнила, что Сашка всегда был тугодумом. Хороший и добрый, но тугодум. А ещё я напомнила, что сама иду под венец исключительно из-за будущего сына. Подругу не особо успокоили мои аргументы, но скоро её переживания прекратятся. Саша попросил меня о помощи, и я не смогла отказать. Это будет сюрпризом для всех.

Всю дорогу до берлоги мы со Стасом целуемся и обнимаемся, а Егор и Берд ржут над нами.

— Ой, блять, я посмотрю, Горыныч, какой ты на своей свадьбе будешь. Вот умора будет.

— Я этой свадьбы не дождусь, — бубнит он. Наверное, Берд была против. Егор уже искал врачей для операции, поэтому это было первостепенной задачей.

Когда приезжаем в берлогу, я её не узнаю. Букеты цветов в шикарных вазах, огромный стол, бассейн с лепестками роз, красиво оформленная веранда с живыми цветами.

— Ника, ты просто волшебница, — целую подругу.

— Твой муж сказал тоже самое, — смеётся Никуся.

Еду и торт Стас привёз вчера сюда сам, а сегодня уже всё было красиво оформлено. Уверена, в этом замешан Емеля с Мишей и их ресторанным бизнесом.

Мы начинаем веселье. Танцуем далеко непервый первый танец. Произносим клятвы и слова любви. Веселимся, смеёмся, плачем, снова танцуем. Парни стараются не нажираться в присутствии родителей, но те их опережают. Мы со Стасом рассказываем о том, что у нас будет мальчик.

Ближе к вечеру, девочки напоминают про букет невесты. Сначала я делаю вид, что собираюсь кидать его, но потом просто разворачиваюсь и отдаю его ничего не понимающей Нике. За спиной у неё уже стоит Саша с кольцом на одном колене.

— Что ты… — начинает Ника, но слыша крики пацанов, замолкает и разворачивается.

— Вероника, ты выйдешь за меня? — просит Сашка, а Ника стоит с полными глазами слёз, не веря в происходящее.

— Я согласна, — еле выговаривает подруга, а мы радуемся за них и начинаем поздравлять.

— Ребят, у меня появилась песня, — вижу, как лицо Серёжи загорается. — И она про вас.

Я впервые сама полностью написала музыку к своему тексту. Песня, действительно, была о них. О нашей дружбе, о нашей со Стасом любви, о том, что потерять всё это просто так было бы глупо. Ребята слушают молча, а у меня щемит сердце от любви к ним. Мы не можем все это потерять. Теперь я знаю точно. И

Свадебное путешествие приходится перенести, потому что у нас практика. Да и мне летать не советуют, хоть беременность и протекала хорошо. Мама Стаса всячески пыталась загладить вину. Егор нашёл лучших врачей и повёз Катю на операцию. Берд сопротивлялась, но там подключились и мы, и даже родители Егора. Саша с Никой назначили дату свадьбы, а Алла упорно готовилась вернуться в группу. Учила песни, тренировала голос. Иногда мы с Серёжей проводили ей что-то типа уроков по вокалу. Близился мой уход, и я была очень расстроена этим. Практика закончилась, и родителям Саши очень понравилось то, что я предложила. Они сказали, что это полное попадание.