— Поступила бы на следующий год, стипендию получишь, подработку найдешь. Люд, не руби все с плеча, — пытаюсь вразумить ее.

— Я ни дня больше там не проведу! — яростно замотала головой. — Хватит, — проводит пальцем по горлу. — Наелась так, что долго отплевываться придется.

— Жить в кайф надо. Людок, верно мыслит, — Сергей сверкает белозубой улыбкой.

— Не вмешивайся в наши семейные дела! — впервые позволила себе гаркнуть на парня.

— Оу, зубки показываем, — показательно облизался.

— Он все верно понял, Маш, — сестра посмотрела на меня с укором. — И тебе пора глаза раскрыть и перестать батрачить на них. Там черная дыра пойми, сколько не дашь, все мало!

— О себе думай, Машуль! — снова вставил свои пять копеек Сергей.

— Не могу, — я упрямо поджала губы.

Тогда в моей голове не укладывалось, как можно не думать о семье. С молоком матери я впитала главный постулат — я должна помогать. Первые детские воспоминания, как я укачиваю маленькую сестренку, помогаю маме. Вместо игр — помощь. Так было всю мою жизнь. Мы ведь только и есть друг у друга, если не родные помогут, то кто. Понятия семья было для меня незыблемым.

— Смотри, потом еще не раз локти будешь кусать! — изрекла сестра и плюхнулась на мою кровать.

Моих соседок по комнате не было дома. Они как всегда пропадали на нескончаемых вечеринках.

— Девчонки, я мигом могу стол накрыть, — потирал руки Сергей.

— Сергей, извини, но нам с сестрой надо поговорить наедине, — мягко указала ему на дверь.

К счастью на этот раз Сергей все же послушался и отбыл.

— Зря ты его прогнала, — надула губы Людмила.

— Зачем он тут, — фыркнула я.

— С такой поддержкой намного легче будет, — Людмила задумчиво смотрела на дверь, за которой скрылся парень.

Сестра осталась у меня в комнате, Сергей помог договориться. От мамы на меня посыпались обвинения и оскорбления, что я приютила Иуду. Они вовлекали меня в свою ругань, поливали грязью друг друга. А я пыталась как-то их помирить. Хотя и без видимых результатов.

Тем временем отец Сергея посоветовал меня своим знакомым, и у меня появилось еще две квартиры. Работы прибавилось, надо было все успевать, еще и не отставать в учебе. Сестра постоянно где-то пропадала, со мной работать отказывалась, но и денег у меня не просила. Наоборот, часто приносила еду, напоминала, что мне надо поесть.

С моим загруженным графиком мы пересекались не так часто, хоть и жили в одной комнате.

А потом приехала беременная мама, устроила скандал в общежитии. Я едва не сгорела от стыда. Она кричала, что они не имеют права давать жилье ее дочери, что Людмила сбежала из дома. Оттягала при всех Людмилу за уши. Требовала, чтобы она немедленно вернулась домой.

— Старшая оборванка свалила, учебу, видите ли, ей подавай, а теперь и ты туда же! — орала не своим голосом. — Нет уж! Будешь как миленькая помогать! Как мне с хозяйством управляться! Кто мне с детьми поможет! Скоро маленький родится!

— Я тебе не рабыня! Ненавижу тебя! Оставь меня! Дай мне жить! — задыхаясь от слез, кричала сестра.

После этого скандала, Людмилу выставили из общежития. Сергей помочь не смог, а в его взгляде было нечто такое, от чего хотелось провалиться сквозь землю. Впрочем, не только у него, после приезда мамы многие на меня смотрели именно так.

Сестра собрала вещи, обняла меня и прошептала:

— Она мне тут жизни не даст. Слишком близко этот город к ее логову.

— Куда ж ты поедешь? — обеспокоенно спросила.

— Дальше… как можно дальше. Где-то окопаюсь, найду работу, не пропаду. Я не хочу ее видеть и знать, — замотала головой, закусывая губу так, что выступила капелька крови.

— Ты звони. Рассказывай, как у тебя и что. Если помощь нужна, то обращайся. Ты знаешь, я всегда помогу, — хрипела, вытирая слезы.

— Ты сама будь осторожней. Она же клещ, так просто от тебя не отцепится, — гладила меня по голове.

— Разберусь, — заверила сестру я.

— Добрая ты слишком. Нельзя такой быть. Мир больно бьет, и надо уметь ответить на удары, — как-то совсем по-взрослому изрекла Людмила.

Сестра переехала в другой город. Очень просила меня не говорить матери, где она. Я и не собиралась, проблем с родительницей итак хватало. Всю свою злость и агрессию за поступок Людмилы она обрушила на меня. От нервов ее состояние еще ухудшилось, была угроза потери ребенка и мать легка в больницу в городе. И все траты легли на мои плечи.

Пришлось взять еще две квартиры для уборки. Огромные хоромы, которые надо было тщательно вылизывать. Я старалась, как могла, спала по два часа в сутки, и то было за счастье. На парах глаза закрывались, я очень похудела, появились черные круги под глазами.

Подруги говорили мне, чтобы я прекращала, что я так долго не вытяну. И я даже соглашалась. Но получая очередную зарплату, понимала, что обязана выдержать. И все же я не забывала про учебу, во мне по-прежнему горела мечта стать врачом.

— Машуль, — Сергей подошел ко мне, когда я убиралась в их квартире, — Сколько ты будешь как лошадь пахать?

— Сколько понадобится.

— Эти руки, — выхватил у меня тряпку, поцеловал каждый палец, — Не созданы для грязной работы.

— Прекрати, — забрала у него руку. — Не начинай этот бессмысленный разговор. На данный момент мне необходимо работать в этом режиме.

— Зачем? Если есть другой вариант, — он подошел ближе.

— Другая работа?

— Машуль, я улажу все твои финансовые вопросы, — сделал еще шаг ко мне. Я отступила на шаг.

— Мне не нужны подачки. Я в состоянии заработать.

— Я мужчина и позабочусь о своей девушке, — намотал прядь моих волос на палец.

— Сергей, я не твоя девушка, — в комнате стало душно.

Хотелось сбежать как можно быстрее. Но Сергей преградил мне путь.

— Так давай это исправим. Маш, ты мне давно так нравишься! — говорил с запалом. — Нет, не то! Я как увидел тебя впервые, ошалел! Забыл про все! Ты все мои мысли заняла!

Хватает меня за руку, притягивает к себе и покрывает мое лицо лихорадочными поцелуями. Волны омерзения проходятся по телу и подкатывают к горлу.

— Отпусти! Немедленно! — кричу не своим голосом.

Не столько от страха, сколько от липкого отвращения. Его руки и губы напоминают щупальца осьминога. Хочется сбежать в душ и смыть с себя даже воспоминания о его прикосновениях.

— Я для тебя все сделаю! Любой вопрос решу! Не отталкивай! Тебе понравится! Обещаю! — он стискивает меня еще сильнее, говорит словно в бреду, глаза шальные, страшные.

— Сергей, успокойся, — пытаюсь его вразумить и выскользнуть из липких рук.

— Не могу! Маша! Я так давно об этом мечтал! Я дам денег много! Я куплю тебе новые шмотки! — тащит меня к дивану.

Я пытаюсь кричать, но он закрывает мой рот ладонью.

— Ты боишься. Первый раз. Не бойся. Все будет хорошо. Я знаю, что и как делать, — наваливается сверху на меня.

— Я не хочу! Услышь меня! — выкрикиваю ему в рот, когда он пытается меня поцеловать.

— Хочу тебя, — его руки уже забираются под одежду.

Дома никого кроме нас нет. Помощи ждать неоткуда. Стараюсь не паниковать, надо сообразить, как выбраться.

Пока он охваченный чем-то демоническим, облапывает мое тело, я кусаю его за шею, так что ощущаю во рту тошнотворный вкус его крови.

— Ааа! Идиотка! Ты чего! — Сергей зажимает укушенное место и ослабляет хватку.

Вскакиваю с дивана, бегу к двери. Он догоняет меня в коридоре.

— Дикарка! Если не хочешь по-хорошему. Давай иначе. Кто будет рассчитываться за вазу? Или мне мамке сказать, кто на самом деле ее разбил?

— И ты опустишься до такой низости? — спрашиваю хрипло.

— Ради тебя я на все готов, как на звезду с неба, так и в ад спустить, — и в тот момент мне показалось, что и вправду в его глазах блеснуло адское пламя.

На следующий день Сергей вел себя словно ничего не произошло. Много шутил, улыбался, всячески делал вид, что вчерашнего вечера не было. Я не стала поднимать тему, очень надеялась, что он все понял.