Качаю головой из стороны в сторону, пытаясь отвлечься от его мощных ног и не веря своей удаче. Логично, что Бард хотел бы начать все с чистого листа и иметь сына, из которого он мог бы сделать лучшего человека. С Коннором у него не было такого шанса.

Коннор всегда говорил так, будто любил отца всегда, но жаловался, что вырос не в богатстве. Он всегда стремился к расширению бойцовского клуба и, казалось, был одержим идеей извлечь из наследства все до копейки. Тогда я думала, что Коннор лишь пытается сделать себе имя. Теперь понимаю, что он жаждал денег.

— Скрембл или пожарить? — спрашивает Бард.

Я вскидываю голову.

— А?

— Какую яичницу любишь? — он стоит у плиты в фартуке, который только подчеркивает его идеальное телосложение.

— Хм... а как тебе нравится?

Бард поворачивается ко мне и ухмыляется.

— Быть в тебе по самые яйца.

Я стону, моя киска сжимается от осознания того, что этот завтрак - всего лишь пит-стоп в его миссии сделать меня беременной.

Глава 19

Спустя несколько часов я снова лежу в джакузи, моя киска пульсирует от очередного раунда секса. Длинные тени тянутся по саду, солнце стремится к горизонту.

Мой живот все еще набит после позднего завтрака из «ирландского тоста Дирга» - версией французского тоста с Бейлисом и содовым хлебом, яичницей, сосисками, беконом, печеными бобами, грибами и помидорами на гриле.

Я хотела помочь с приготовлением еды, но Бард позволил мне только накрыть на стол и разлить апельсиновый сок. Он даже взял на себя ответственность за чай и кофе.

Плещется вода, Бард залезает в джакузи со стаканом холодного чая. Он садится рядом со мной и подносит его к моим губам. Прохладная сладкая жидкость заливает язык и скользит по горлу. Закрыв глаза, я наслаждаюсь вкусом и вздыхаю.

— Лучше? — спрашивает Бард.

Приоткрываю глаза и вижу, что его губы приближаются к моим.

— Тайм-аут, — игриво толкаю его в плечо. — Моей киске нужен отпуск.

Его губы приоткрываются, но я говорю прежде, чем он успевает высказать еще одно предположение.

— И моей попке тоже не нужно больше растягиваться.

Бард смеется.

— Мне придется найти другой способ доставить тебе удовольствие.

Я делаю один глоток холодного чая и прячу улыбку.

— Ты уже сделал более чем достаточно.

— Имоджен уже в пути.

У меня отпадает челюсть.

— Из бутика?

Он кивает.

— Зачем?

— Как бы мне ни нравилось видеть тебя голой, тебе нужна одежда помимо униформы и этого красивого маленького платья.

— Наверное, — говорю я с придыханием. — Откуда ты ее знаешь?

Он хмурится.

— Имоджен?

Мой желудок вздрагивает от нервного напряжения. Бард провел всю свою взрослую жизнь неженатым, и я не могу поверить, что у такого красивого и влиятельного мужчины, как он, не было нескольких женщин. Он как раз достаточно щедр, чтобы открыть для Имоджен собственный эксклюзивный бутик.

— Она моя племянница.

— Правда? — спрашиваю я, нахмурившись.

— Помнишь седовласого мужчину, который сидел рядом с моим отцом?

Я качаю головой. Я помню только Ангуса, приятного человека в бордовом, который освободил нам место, и одноглазого великана, который хотел использовать меня как приманку. И еще невозможно забыть Деклана Дагду.

— Смутно, — бормочу я.

— Это мой старший брат, Эд. Имоджен - его младшая дочь.

Теснота в моей груди тает, уступая место любопытству.

— Ты близок со своей семьей?

— И да, и нет, — хмуро отвечает он. — Я не рос ни с одним из своих братьев, так как у нас у всех разные матери. Хорошо общаюсь с тем, кто ближе всего ко мне по возрасту.

— А сестры есть?

Он качает головой.

— Ты когда-нибудь хотела иметь братьев и сестер?

— Иногда хотелось иметь старшего брата, который бы защищал от отца.

Черты лица Барда ожесточаются.

— Он был жестоким?

— Нет, — я поднимаю ладонь. — Отец никогда не поднимал руку ни на кого из нас, — бурчу я. — Он никогда не оставался надолго, чтобы проявилась какая-либо другая сторона его личности, кроме той, что всегда выпрашивала деньги или место для ночлега. Потом мы ему надоедали, и он уходил.

— Это тоже плохо, — рычит он.

— Каково это было - иметь такого отца, как Дагда?

— Словно ходить в церковь в воскресенье, — Бард улыбается, отчего уголки его глаз морщатся.

— Не понимаю.

— Каждую пятницу вечером мама наряжала меня в лучшие вещи, потом машина забирала меня, чтобы навестить отца. Мы все сидели за столом, и он спрашивал, как у нас дела в школе.

— Подожди, как в ресторане?

Он кивает.

— Так было с тех пор, как я научился держать нож и вилку.

— Значит, все эти мужчины за столом... — мой голос прерывается, потому что я не могу поверить, что Деклан Дагда мог завести сыновей от разных женщин, формируя тем самым армию верных лейтенантов.

— Они мои братья.

— Нихрена себе.

— Понимаешь, почему я хочу иметь любящую семью? — он забирает у меня стакан и ставит его в сторону.

Я смотрю на его серьезные черты, мои глаза расширены. Если у него такой отец, как Дагда, и такой сын, как Коннор, то вполне логично, почему он жаждет другого. Правда в том, что и я тоже.

— Да, — бормочу я, чувствуя сдавленность в горле.

— Я хочу жену и ребенка. Может быть, двух или трех малышей, если это возможно, но и не против маленькой семьи, чтобы любить и лелеять, — говорит он, и его лицо смягчается. — И нет никого, с кем бы я хотел сделать это больше, чем с тобой.

Моя грудь вздымается, а сердце колотится в грудной клетке, словно пытаясь вырваться на свободу. Я обхватываю Барда за шею и вздыхаю, когда его руки обнимают мою талию. Он притягивает меня к себе на колени и прижимается к моим губам.

— Ты будешь моей семьей? — шепчет он.

Ответ - да. Тысячу раз «да». Прежде чем я успеваю сказать, из глубины квартиры раздается стук, заставляющий нас обоих вздрогнуть.

— Это Имоджен.

Бард чмокает меня в губы и поднимается из ванны, вода каскадом стекает по его мускулистому торсу. Солнечный свет сверкает на капельках, и кажется, что его окунули в золото. Он обматывает полотенце вокруг бедер и протягивает мне халат.

— Не торопись, вытрись насухо, — он наклоняется и целует меня в лоб. — Я скажу ей, что ты скоро выйдешь.

Я снова погружаюсь в воду и смотрю, как он исчезает, все еще переваривая то, что он рассказал. Его семейная жизнь еще более сумасшедшая, чем моя, но, по крайней мере, я понимаю, что ему нужно.

Из моих легких вырывается длинный, дрожащий вздох. Бард мог бы заполнить пустоту в моем сердце. Невозможно отрицать нашу связь, но я не могу перестать бояться. Мне не очень везет с мужчинами, а девушки, привыкшие к мужчинам-неудачникам, обычно не привлекают принцев.

Что-то пойдет не так, и разрушит мое счастье, и думаю, это произойдет в день рождения Барда.

Слишком много неконтролируемых переменных. Мы не знаем, друг Коннор передумает использовать яд и просто прострелит отцу голову. А может быть, Лайра доберется до Барда первой. Никакой активированный уголь не спасет человека от кинжала в сердце. Черт. Что, а если они заложили взрывчатку в лимузин?

Мысли крутятся в голове, как на неуправляемой карусели, перескакивая с одной ужасной возможности на другую. Я не могу позволить Коннору и Лайре разрушить наше с Бардом будущее.

— Брианна? — голос Барда прорывается сквозь мои переживания.

Я поднимаю глаза и вижу, что он стоит в дверях в огромном белом халате, его брови озабоченно сдвинуты.

Заставив себя глубоко вздохнуть, растягиваю губы в улыбку.

— Иду. Просто задумалась.

Я поднимаюсь из воды и накидываю халат, мои мышцы напрягаются от решимости. Покушение на Барда должно провалиться, иначе мне придется самой убить Коннора.

Глава 20

Остаток недели пролетел как один миг, и в пятницу утром Бард целует меня в макушку. Я лежу на боку и щурюсь от света. Утреннее солнце проникает через окно и ложится на нашу кровать.