— Ты кое-чего не понимаешь, — говорит он мне на ухо.

— Чего? — шепчу я.

— Если я и буду кончать, то точно не в твое горло.

Я глотаю, и мышцы вокруг моей киски напрягаются.

— Что ты имеешь в виду?

— Я накачаю тебя своей спермой так, чтобы у тебя подкосились ноги, — говорит он, его горячее дыхание веером пробегает по моей коже. — И после этого не перестану трахать твою тугую киску, пока ты не забеременеешь.

Забеременеешь?

Бабочки поднимаются из глубины моего живота и порхают вокруг сердца, вместе с воспоминаниями о прошлой ночи. Мы трахались без презерватива, и я пропустила прием таблеток.

Мой взгляд устремляется к небу, а в голове проносятся стремительные расчеты. Судя по углу наклона солнца, время должно быть между десятью и одиннадцатью часами утра. Я должна была принять противозачаточное средство еще до рассвета. Дыхание становится поверхностным. У меня же может быть овуляция.

— Готова, милая? — спрашивает он.

— Ты уверен в этом? — спрашиваю я. — Я могу принять таблетку...

— Никаких таблеток, — рычит он. — Мы обсуждали это вчера вечером.

— Но я думала, что это просто фантазия. Типа, у некоторых парней есть причуда с размножением, — задыхаясь, говорю я.

Бард рычит мне в ухо.

— У меня есть причуда с размножением, но только тебя я хочу оплодотворить.

Моя киска сжимается, а глаза закрываются. Блять. Почему это звучит так сексуально, ведь я всегда рассудительная? Я хочу ребенка больше всего на свете, но в нужное время и от нужного мужчины. Бард может стать для меня таким мужчиной, но только если он намерен оставаться рядом и помогать растить его.

— Я не хочу оказаться матерью-одиночкой, — шепчу я.

Бард обхватывает меня за талию.

— Я же сказал, Брианна, что никогда не отпущу тебя.

— Ты говоришь это сейчас, но...

— Ты моя, — рычит он. — Ты и ребенок.

Тепло заливает мою сердцевину, а киска пульсирует от потребности. Я не знаю, почему его слова так возбуждают мое тело, ведь беременность в таких обстоятельствах — это так безответственно.

Барду я и сейчас нравлюсь, но для того, чтобы превратить меня в ту женщину, которая вальяжно расположилась за столом Дагды, потребовалось целое перевоплощение. Я не она. Я не такая гламурная, как его жена.

— Но ты меня даже не знаешь, — говорю я.

— Неужели ты думаешь, что я пустил бы тебя в свой дом без проверки? — спрашивает он.

Я поворачиваюсь, чтобы встретиться с его голубыми глазами.

— Что?

— Я знаю о тебе все, хотя и не изучал долги твоего отца. Если бы я знал, что все так закончится с Коннором, то взял бы тебя к себе сразу.

— Ох, — с дрожью выдыхаю я.

Прошлой ночью он более чем намекнул, что заинтересован во мне, но его эмоции были очень бурными. Мои проблемы с доверием настолько искажены, что нужно услышать слова, по крайней мере, в трех разных вариантах и иметь массу наблюдений, дабы поверить, что это правда.

— Тебя это беспокоит? — спрашивает он.

Я качаю головой.

— В этом есть какой-то странный смысл.

— Ты идеальна, — он целует меня в щеку. — Ни один мужчина в здравом уме не упустит шанса быть с тобой.

Его слова заполняют ту часть моего сердца, которая всегда была пустой. Ту, которую каждый мужчина в моей жизни оставлял нереализованной, потому что был слишком занят, гоняясь за чем-то другим, вместо того чтобы любить меня. Я откидываю голову назад, позволяя ему провести дорожку поцелуев по моей шее. Барду не нужно сочинять стихи, он говорит прямо от сердца.

— Итак, Брианна, — прошептал он. — Ты будешь хорошей девочкой и позволишь папочке вогнать в тебя ребенка или мне придется потратить больше времени на убеждения?

Мои глаза расширяются.

— Это даже не выбор!

Он обхватывает мою грудь, пальцами перекатывая соски.

— Ты стала моей в тот момент, когда оказалась под моей защитой. Это только вопрос времени, когда я тебя оплодотворю.

Здравый смысл подсказывает, что нужно притормозить, но я слишком далеко зашла, чтобы заботиться об этом. Бард - красив, богат, влиятелен, щедр и добр. Когда он не в таком странном настроении, он также уважителен, и один секс не разрушит мою жизнь. Он же не собирается держать меня в этих апартаментах, пока я не рожу?

— Ты серьезно говоришь, что оставишь меня? — спрашиваю я.

— Да, — он проводит языком по раковине моего уха, проникая в кожу восхитительными мурашками. — Ты принадлежишь мне, с ребенком или без него.

— Ну хорошо.

— Что хорошо?

— Трахни меня, Бард, — говорю я. — Наполни меня своей спермой.

— Вставай, — он берет меня за руку и помогает мне встать.

Я встаю, но мои ноги так дрожат от последнего оргазма, что ему приходится поддерживать меня. Обхватив за спину сильной рукой, он ведет меня к джакузи.

— Ухватись за край и поставь одну ногу на ступеньку, — говорит он.

— Вот так? — я встаю на место.

Он берется за мою поднятую ногу и отводит ее дальше в сторону.

— Хорошая девочка.

Легкий ветерок обдувает мою обнаженную киску, заставляя ее трепетать. Я снова чувствую себя такой обнаженной, но благодарный стон Барда прогоняет нервы. Моя сердцевина содрогается, выделяя струйку влаги. Бард зачерпывает ее пальцем и облизывает.

— Ты такая вкусная, — говорит он со стоном. — Я хочу лакомиться этой сладкой пиздой снова и снова, но у нас занят весь день.

— Чем? — поворачиваюсь, чтобы встретиться с его похотливыми глазами.

Он подносит свой член к моему входу.

— Этим.

Одним резким движением он входит в меня до упора. Ощущение наполненности настолько сильное, что я поднимаюсь на цыпочки и цепляюсь за край джакузи.

— Ох, — издаю задыхающийся стон. — Слишком большой.

— Ш-ш-ш. Ты сможешь, — он вытаскивает его манящим медленным движением, затем снова вводит глубокими, равномерными толчками, создавая завораживающий ритм. Удовольствие проникает в мою душу, пульсирует в конечностях, пока нога, на которой я стою, не начинает дрожать.

Я прижимаюсь к краю джакузи, не отрывая взгляда от воды. Наши отражения опьяняют. Глаза Барда стали еще темнее, чем прежде, и смотрят на меня, пока он входит и выходит. Его волосы взъерошены, челюсть стиснута. По сравнению с ним я бледна, моя кожа сияет в лучах солнца. Тени от вчерашнего макияжа все еще сохранились, но щеки раскраснелись, а губы стали неприлично опухшими.

Мы так эротично смотримся вместе, так идеально. Трудно поверить, что это я с ним.

— Ты такая чертовски сексуальная, — Бард крутит бедрами и глубоко входит в меня, его член задевает то место глубоко внутри, от чего я начинаю неметь.

С моих губ срывается слабый стон. Цепляюсь за край джакузи, не желая упасть в воду.

Бард продолжает трахать меня таким образом, обеспечивая невероятное трение, от которого я нахожусь на грани срыва. Давление нарастает в животе, вызывая громкие крики.

— Ты такая хорошая девочка, — говорит Бард. — Такая красивая и тугая. Я хотел бы остаться здесь и трахать тебя весь день.

— Не останавливайся, — стону я. — Пожалуйста, не останавливайся.

— Я хочу, чтобы ты кончила на мой член, — говорит он.

— Я не могу кончать по первому требованию.

— Можешь и будешь, — он протягивает руку между моими ногами и работает пальцами с клитором, пока моя киска не начинает спазмировать вокруг его ствола так сильно, что он стонет.

— Блять. Я не могу больше сдерживаться. Кончай, Брианна. Сейчас же!

Удовольствие нарастает в глубине души. Мой клитор набухает под его прикосновениями, а стенки трепещут вокруг его ствола. Он погружается в меня и выходит, его толчки становятся все более несинхронными. Откидываю голову назад, все мое тело содрогается от его прикосновений.

Пальцы Барда крутят и щиплют клитор, как будто в этом кроется секрет оргазма. Его член бьет по точке джи, как таран, пока я не разрываюсь и не издаю долгий, низкий стон.

— О, боже, — кричу я. — О. Мой. Бог.

— Почти, — прохрипел он. — Я заставлю тебя говорить на неведомых языках.