— Мой сын всегда жил со мной, сын — не жена. Кстати, сейчас у меня два внука от Ваньки.

— Рыжие? — спросила Даша, вклинившись в разговор. Мама посмотрела на неё обиженно, а Дмитрий Иванович с удовольствием ответил.

— Нет, тёмные, у меня сноха чернявая. — Он улыбнулся ей, а потом снова обратился к маме. — По какому поводу звонила?

— Дашка болела сильно, хотела проконсультироваться. Да какая разница теперь-то! Сколько лет прошло, дочь взрослая. Расскажи лучше об отце Фёдора.

— Он был гений. Наверно, за это ему прощался скверный характер и многочисленные интрижки. Женщины его любили.

— А он? — спросила Даша.

— Не знаю, не до сплетен мне было, я весь учёбе отдавался. Думаю, ему нужна была разрядка после операций, это был ни к чему не обязывающий секс. Мы жили на одном этаже, я видел тех женщин, что к нему приходили. Особенно часто это была медсестра из его отделения, как её звали — не помню. А потом в один момент всё закончилось. В мае это было, перед самыми каникулами, он накрыл стол в отделении, пригласил всех, даже меня, и сообщил, что у него родился сын. На следующий день из общаги профессор съехал, да и с женщинами его больше никто не видел, ни с одной, кроме жены. А вот несколько лекций как раз по нейроинфекциям читала Мария Андреевна. — Он улыбнулся своим воспоминаниям, вздохнул, ухмыльнулся и продолжил. — Она была моложе Рябины, поговаривали, что только защитила докторскую. Она и сейчас красивая женщина, а тогда… А как читала лекции! Я её помню, а она меня, конечно, нет. Когда я узнал о такой нелепой смерти профессора, думал лишь о его жене, как она переживёт, это ж уму непостижимо, тогда и про сына говорили, что состояние тяжёлое. — Дмитрий Иванович помолчал немного, потом встал и произнёс: — Поздно уже, пора мне домой.

Даша глянула на мать и поняла всё без слов: та не хотела, чтобы он уходил, но ведь сама не признается, и Даша решила взять инициативу в свои руки.

— Дмитрий Иванович, оставайтесь у нас, поздно уже, — предложила она, а потом добавила немного смущённо. — Ваш сын знает обо мне?

— Спасибо за предложение. — Дмитрий Иванович улыбнулся дочери. — Конечно знает! Неужели ты думаешь, что я не поделился с ним радостью, что нашёл тебя? Мечтает познакомиться.

От его слов стало тепло на душе, и Даша с удивлением почувствовала, что негатив по отношению к этому мужчине проходит. Нет, она ещё не простила ему отсутствия в её жизни, но и козлом уже не считала.

Утром она встала пораньше, разогрела оставшийся со вчерашнего дня пирог и разбудила Дмитрия Ивановича.

Сварила кофе на двоих и, сидя напротив отца, смотрела, как он ест.

— Даш, прости меня, — произнёс он, глядя ей в глаза. — Я не со зла. Сейчас думаю, анализирую, почему не проверил Иркины слова, почему предпочёл дуться, обижаться, страдать от того, что любимая женщина предпочла другого. Короче, я просто дурак, ведь было достаточно просто прийти один раз, увидеть тебя и всё понять. Мы потеряли столько лет. Я пытаюсь заново ухаживать за Ирой, я всё ещё люблю её.

— Дмитрий Иванович, — Даша не злилась, просто чувствовала себя сейчас невероятно взрослой и правильной, — я выхожу замуж, уйду к Феде буквально днями. Если скажу, что не мне вас судить — совру. А кому судить, как не мне? Это меня вы вдвоём с мамой лишили нормальной семьи, отцовской любви, счастья быть папиной дочкой, как Алиска, например. Да, я злюсь на вас обоих, но на маму меньше, потому что она была рядом, а вы — нет. Но я же вас не гоню. Однако, если скажу, что только ради мамы терплю ваше присутствие, тоже совру. А я не привыкла себе врать и очень рада, что вы здесь. — Она допила кофе и составила посуду в раковину. — Мне пора на дежурство, так что до свидания. Постарайтесь не облажаться снова.

***

Дашка ворвалась в ординаторскую как ураган и повисла на шее у тут же подхватившего её Рябины.

— Федя, я тебе поесть принесла, — выпалила с улыбкой, вдруг осознав, что сумки из рук не выпустила…

— Да уже понял, когда что-то тяжёлое стукнуло меня по спине.

— Прости! — Ей стало жутко смешно. Вот вроде понимает, что ему больно, но сама ситуация дурацкая.

— Похоже, до свадьбы я не доживу, пришибёшь из благих побуждений.

Даша лицом уткнулась в его грудь и подрагивала от смеха, а он гладил её по голове и тоже смеялся, целуя её волосы.

— Я скучала, — сообщила она, расставляя контейнеры с едой на импровизированном журнальном столике возле дивана в ординаторской.

— Ты мне снилась, — взяв в шкафу две вилки, произнёс он.

— У тебя было время на сон? — удивилась Даша.

— Часок до твоего прихода. А если серьёзно, Гелю пришлось кесарить под утро. Она и ребёнок в реанимации.

— Почему? — Даша выглядела обеспокоенной.

— Длительный безводный период, слабость родовой деятельности, пришлось оперировать ради ребёнка, гипоксия, сердцебиение страдало. Но всё нормально, неонатологи его раздышали.

— А отец? Который не муж.

— Понятия не имею. Он ждать не стал, привёз, сдал её мне на руки и уехал. Дежурила Вера Николаевна, я её отпустил, нечего в отделении вдвоём делать. А ты как время провела?

— Без тебя?

Он снова рассмеялся.

— Федь, у меня вопросов много, можно задам? А то мысли всякие приходят, к правде отношения не имеющие, но от них неспокойно.

— Задавай. Кстати, кто готовил? Вкусно очень.

Он положил несколько ложек мясного салата Даше, а сам принялся есть прямо из контейнера.

— То, что ты сейчас поглощаешь не жуя, готовила я, а вот этот, с капустой — мама. — Даша вздохнула, взяла себя в руки и выпалила: — Федь, ты Ларису любил?

Он ухмыльнулся и покачал головой.

— Ревнуешь? Не стоит. Мы с Ларой были знакомы с самого детства. Я ещё читать учился, а она уже была девушкой, очень красивой, да и вела себя, как принцесса. Мы дружили, потом она стала моей женщиной. Мы встречались довольно редко, что неудивительно, когда люди живут в разных городах. Это длилось не год и не два, если бы я был умнее, то смог бы не попутать физиологию с чувствами. Но я оказался идиотом, а Лара забеременела. Вот и всё.

— Но разводитесь вы только теперь.

— Да. Нас объединяла дочь и общая жилплощадь. А ещё мне нравилось приходить туда, где меня ждали, вкусно кормили, любили по-своему. Осознание, что можно оставаться отцом для Алиски и в то же время иметь нормальную семью, пришло не так давно. — Он принялся активно жевать, поглядывая на переваривающую информацию Дашу. — Даш, отмирай и жуй. Я не смогу изменить своё прошлое, да и не хочу. Лара не была мне женой после рождения Алиски, скорее — другом, другом и останется. Кстати, ты ей очень понравилась, а она хороший психолог.

Психолог! Даша аж рот раскрыла от удивления. Вот почему с Ларой было легко и комфортно, она профессионал в своём деле.

— Не знаю, почему я не нравлюсь твоему отцу. — Она пожала плечами, внимательно считывая мимику Фёдора, а он лишь счастливо улыбался.

— Нравишься, просто он боится, что я тороплюсь с жизненно важными решениями. Зато моя мама в тебя почти влюбилась. Ещё вопросы есть?

— Есть. Федя, ты хочешь ещё детей, кроме Алисы?

Он помрачнел и поставил контейнер на столик.

— Я не стану на тебя давить, но надеюсь, что со временем ты передумаешь…

Фёдор не хочет больше детей! У Даши внутри всё оборвалось. И что же дальше? Как поступить? Может быть, Роман Владимирович прав и они слишком торопятся? Что они знают друг о друге? Фёдор был её мечтой, идеалом, её героем. Теперь же надо осознать, что он человек из плоти и крови, что кроме того хорошего, что у всех на виду, в нём кроется и что-то плохое, которое сейчас просто не проявляется или не замечается её влюблённой душой. Но ведь время всё ставит на свои места, и рано или поздно это начнёт её раздражать, лезть в глаза, а потом оно перекроет то светлое, что есть между ними.

Она хотела спросить, почему так, ведь семья предполагает рождение детей, но, глянув на часы, поняла, что времени на разговоры совсем не осталось. Ей надо привести в порядок процедурную, посмотреть назначения и приступить к своим обязанностям медсестры.