Иллюзорный сеттер исчез. С остальными порождениями Изнанки казаки прекрасно справляются и сами. Менее чем через полминуты все закончилось, твари валяются на брусчатке, кругом кровища, откуда-то взялись ещё пара дворников, казаки дышат, выдыхая пар, перешучиваются. Тот, который был ближе ко мне, жмёт мне руку.

— Григорий.

— Аркадий, — стараясь не спутать своё новое имя.

— А ты молодцом. Зверюгу-то своего, вскрой, макр твой, хоть и мелкий будет, но, заслуженный трофей!

Под моим изумлённым взглядом он достаёт из-за голенища длинный, слегка изогнутый нож, переворачивает убитую мною тварь, ловко вспарывает ей живот, подцепляет и подаёт наружу какой-то твёрдый предмет.

— Макр должен взять победитель. Традиция! — со знанием говорит он.

Домой, в съёмную комнату добрался без новых приключений, хотя и вздрагивал от каждого шума, тревожно сжимая в кармане кастет.

В моём сне жуткая шипастая тварь повернула голову вверх и протяжно завыла.

Проснулся, резко открыл глаза. Сон, это всего лишь сон, всё приснилось. Инстинктивно сел, сердце разогнано до предела, даже в ушах шумит. За окном сразу три заводских гудка воют серенады, оповещая о начале нового рабочего дня.

Зубы крепко сжаты, посмотрел на свои руки, на перстень, из-под подушки мутно поблескивает дешёвый кастет. Ладно, признаю, не прямо всё сон. Кустовой на месте, я снова молодой и у меня тут уже хренова гора проблем. И первая — где деньги для Фирсова?

Оделся, собрался, посмотрел в зеркало. Эх. При травме головы часто выскакивают синяки под глазами. Вот как у меня сейчас. Писанный красавец. Ладно, как говорят у нас, у юристов — «имеем что имеем».

Выйдя в город в направлении центра, набрёл на местное конное такси с сидящим на козлах неожиданно рослым китайцем. Гужевой транспорт тут легко соседствуют с автомобилями.

Пока соображал, что знаю на языке триад и каратистов, «возничий» на вполне себе русском, причем без тени акцента, спросил.

— Куда едем?

— Подскажите, как пройти к заведению мадам Кукушкиной.

— Подсказывать не буду. Два рубля давай, отвезу, — китаец хитро улыбнулся.

И он повёз, по дороге рассказав, что мадам является руководителем одной из банд города, перечислил её бизнесы, потом плавно перетёк в то, что у него и самого успешный бизнес, бумажная лавка, а извозом он занимается для души.

На этом месте я ухмылку сдержать не смог. Вот ведь, миры разные, а таксисты одинаковые…

В ресторане «Золотой фазан», куда доставил меня словоохотливый китаец посетителей почти нет. Утро явно не то время, когда тут можно застать толпы народа. Я бы даже сказал, наоборот. Подхожу к барной стойке, за которой молодой человек, позевывая, протирает бокалы.

Увидев меня, он, не меняя сонного выражения, выставил на стойку рюмку и налил водки. Стесняюсь спросить — это он всех так с утра пораньше приветствует или у меня тут своеобразная репутация? Если подумать, в прошлой жизни я был вполне себе закоренелый алкоголик. Раз судьба дала мне второй шанс, кое-какие ошибки стоит исправить, а «накатить с утра водяры» где-то как раз в начале списка.

Отрицательно покачал головой и плавно приземлил на стойку две рублевые купюры.

— Любезный, как мне найти хозяйку, Кукушкину?

Он с силой моргнул, посмотрел на меня более внимательно, убеждаясь, что не ослышался, что этот вопрос я действительно задал, и слабо кивнул чуть влево. Проследив взглядом, увидел за столиком ухоженную моложавую даму. О как, а я ожидал застать пожилую прокуренную воровку со следами трёх отсидок на испещрённом морщинами лице, а вижу очень ухоженную женщину «сорок плюс», но такую, которая большинству молодых даст фору, красивую, с тонкой талией и впечатляющей грудью.

— Как её имя-отчество?

Молодой человек окончательно растерял остатки былой сонливости и, сощурив один глаз, попытался по моему внешнему виду определить степень вменяемости. Но я стою ровно, не качаюсь, алкоголем от меня не пахнет.

— Полина Этьеновна, — всё же сообщил он и сгрёб со стойки ассигнации.

Я подошел к столику мадам Кукушкиной, щелкнул каблуками и отвесил галантный поклон.

— Добрейшее утречко, Полина Этьеновна.

— А-а… Аркаша, — мадам сдержанно улыбнулась, — Рановато ты сегодня.

— Собственно… разрешите присесть?

— Пожалуйста, Аркаша. Слушаю.

— Дело в том, что родители прислали мне деньги… и этих денег у меня теперь нет.

— Аркаша, ты сам сел за карточный стол. Тебя никто не заставлял.

— Да, но… дело в том… что эти деньги мне очень нужны…

— Аркаша, — мадам Кукушкина улыбнулась мудрой улыбкой. — Знал бы ты, сколько раз я уже это слышала… и не счесть. Ты сам играл, сам делал ставки, сам пошёл ва-банк. Никто тебя не заставлял. Хочешь спросить, не играли ли мы за «золотым столом», и не проиграл ли ты мне пятьдесят тысяч рублей? Такой вопрос?

— Слово в слово.

— Мой ответ «нет», мой дорогой.

Держать каменное выражение лица даже с моим опытом оказалось очень тяжело. Фуууу… и куда ж я тогда эти деньги дел? А мадам Кукушкина явно интригу держать умеет. Прежде чем снова заговорить, прекрасная хозяйка заведения выдержала почти мхатовскую паузу.

— Нет. Аркадий, ты проиграл мне не пятьдесят, а семьдесят пять тысяч рублей. Понадеялся на свой флеш. Моё каре старше… Платон?

Откуда-то возник слуга, который беззвучно подал ей в руку лист, она положила его на стол.

Бросил взгляд, прочёл за пару секунд.

Ну конечно, твою мать! Расписка. Филинов бла-бла-бла, взял в долг у гражданки Кукушкиной бла-бла-бла двадцать пять тысяч рублей. Красавчик, твою дивизию. Не только просадил семейное бабло, так ещё и встрял в долги к местному криминальному авторитету.

— Полина Этьеновна. Я понимаю, проиграл так проиграл. Но если бы Вы могли временно… с возвратом… вопрос о назначении меня судьей фактически решён. Я Вам всё верну и буду признателен впоследствии… подумайте сами, при Вашем-то бизнесе, разве плохо иметь в знакомых дружественного судью?

— Временно? Не вижу тебя в судейской мантии вообще, Аркаша. Не внушаешь… прости. Деньги есть деньги, не могу давать их кому попало… разговор окончен, — последние слова мадам произнесла, слегка повысив голос.

На голос мадам к столику тут же подошел бородатый кавказец, невероятно широкий в плечах, на тот случай, если я начну артачиться. Но я не такой дурак. Достаточно глупостей успел наделать предыдущий «пассажир», усугублять не собираюсь. Молча встал, поклонился и отошёл к барной стойке. Так. Этот раунд она меня разделала как Тайсон Джигурду. Бармен снова выставляет рюмку. У него, походу, на мое приближение уже выработан условный рефлекс, как у собаки Павлова.

— Кофе, — отодвигаю рюмку со вздохом.

Молодой человек хмыкнул и потянулся, чтобы забрать рюмку.

— Любезный, — к стойке подлетел только что ворвавшийся посетитель, — Водочку не убирай…

Круглолицый мужчина с растрёпанными бакенбардами выхватил рюмку из руки бармена и опрокинул себе в рот.

— А-а… хршо… — мужчина стукнул пустой посудой о стойку и устремился к столику мадам Кукушкиной, на ходу извлекая из портфеля какие-то документы, — Полина… душенька… Вы как всегда… цветущая роза в весеннем саду… позвольте Вашу ручку… не терзайте усталое сердце…

— Эль Магеррамыч, — холодно ответила мадам, сунув мужчине руку для поцелуя. — Судя по цветастости комплиментов, ты пришёл со скверными новостями.

— С печальными новостями… — озабоченно уточнил Эль с непроизносимым отчеством и подбавил в голос трагизма, — Вчера был прорыв с Изнанки…

— Ближе к делу, — сухо потребовала мадам.

— Так я ближе… я же и говорю… Стрижов погиб… какое несчастье…

— Эль! — в голосе мадам Кукушкиной зазвенел металл.

— А самое скверное… твари Изнанки сожрали его с потрохами. Понимаете? Мы не можем установить факт смерти. Сделка летит к чёрту, — Эль изобразил страдание. — Если только мы не дадим на лапу собаке коронеру…

— Я не поняла, зачем коронеру?