Лилиан первой вступила на кривоватую лестницу, вырубленную прямо в скале. Некоторое время они поднимались молча. В мыслях Хейана перекатывалось все то, что произошло за последние полчаса, и он затруднялся дать этому оценку. Лилиан Аргаст не была трусихой. Она ни разу не потребовала у него защиты и, даже очутившись в непосредственной опасности, попыталась действовать сама. И все же куда приткнуть эту странную неуверенность в отношении собственной магии?
– Я хотел извиниться, – сказал Хейан. – За обвинения в трусости.
– Да ничего, – преувеличенно бодро ответила она, но – со спины это было особенно заметно – как-то ссутулилась. – Я сама хотела извиниться за то, что резко отреагировала. Сколько можно обижаться на такие слова.
– Другие люди говорили тебе то же? – он нахмурился.
– Почти все, – Лилиан грустно улыбнулась, оборачиваясь к Хейану и замедляя подъем. – С тех пор, как я очутилась в пансионе. Меня ведь туда приняли не по магическим способностям, а просто потому, что императору надо было пристроить герцогиню на казенный счет. Многие мечтают, чтоб их талант оценили достаточно для попадания в Лилейник. А тут я… Они шутили, мол, все девочки здесь для того, чтоб стать магами, а я – просто как символ ордена.
– Ты поэтому отказалась от имени? – до Хейана наконец дошло, что ещё так его смущало. «Не называйте меня этим именем!» – слишком резкая реакция для простой любви к сокращению «Лайна».
– Нет. И да. Тогда много говорили противных слухов, связанных с Аргастами, и мне хотелось отбросить это от себя. Особенно когда мы переехали в Хадри, где меня мало кто знал. Там уже не говорили про имя. Зато говорили про другое. Что из меня выйдет отличный врач, ученый, наездник – кто угодно, только не маг. Не понимаю, почему мне до сих пор обидно. У меня достаточно талантов, чтоб обустроиться в жизни. Надо радоваться.
– Но почему ты боишься всего, что связано с твоей силой? Не берем в расчет особенности Киневардов, ты о них узнала только сейчас.
Лилиан, дошедшая до небольшой площадки, остановилась и развернулась. Её взгляд был обращен не на Хейана, а вниз, с горного склона и на неспокойное призрачное море внизу.
– Видишь? И оно, и эти скалы – все такое огромное, а ты стоишь перед этим беспомощный. Будто тебя захлестывает волной, как нас сегодня. И ты не в состоянии это остановить, можешь только защищаться или убегать. Вот и я. Защищаюсь или убегаю. Магия слишком огромна, чтобы брать ее под свой контроль. Я могу прийти к тихим заводям, к слабым ручейкам, к спокойным озерам. Разобраться с простыми плетениями. Но они меня не обманут, я всегда буду помнить, что за ними стоит огромное море.
Хейан прищурился, глядя на волны, неспешно накатывающие на берег и оставляющие на нем очередные призрачные обломки.
– Со всем морем, может, и не управишься. Но с одной волной, даже гигантской, – запросто. Думаешь, я бы не смог откинуть ее от нас, если б захотел?
– Это ты, – качнула головой Лилиан. – А не я.
– А чем ж я лучше? Я даже в ордене как следует не учился, никакого серьезного опыта, только слишком много магии. А про мой талант можешь всех окрестных магов послушать, сразу выяснится, как у меня его нет. Тем, кто над тобой смеялся, можно верить так же.
– Нет, – упрямо заявила она. – Это совершенно разное.
– Не хочешь проверить?
– Ни за что.
– Да ладно тебе, – Хейан пожал плечами. – Я подстрахую. Сила не сбивает с ног, она окрыляет, понимаешь? Люди научились строить огромные парусники и загонять воду в плотины.
– Вот пусть кто-нибудь другой это и строит, – отрезала Лилиан.
Вместо ответа он выхватил из-за пояса новую свечу и дунул на фитилек. Но уже не стал гасить ее так быстро. Множество нитей, спиралей и сетей взмывали в воздух серебристым дымом, а Хейан ловил их и пронизывал одни в другие. Большое кружевное полотно повисло на уровне его рук, которые быстрыми движениями добавляли внутрь новые и новые переплетения магии. Это был базис полета. Базисами называли стандартные заклинания без индивидуальных способностей мага, способные подчиняться любому. В обычном мире это выглядело бы крупным сияющим облаком, где снаружи – сеть мелких узоров, а внутри – каркас из более крупных узлов и нитей. Но изнанка любила давать заклинаниям вид вещей, и объемное плетение в руках Хейана превратилось в маленькую старинную колесницу, в которой стоят могли поместиться двое. Видя завороженный взгляд Лилиан, Хейан ухмыльнулся.
– Готов поспорить, у вас в ордене заклинания полета делают редко. И зря. Не бойся, управлять этой штукой буду я, а ты – только если захочешь.
Он завершил вторую часть плетения, поменьше, и она приобрела вид поводьев, одним концом уходящих в воздух. Забавно, обычно это была вытянутая кружевная сетка, которая управляла полетом за счёт вливания энергии в ту или иную часть узора. Хейан протянул Лилиан руку. Она помедлила, но приняла ее и шагнула на переплетение магии, создававшее пол колесницы. Оттуда скользнул красноватый дымок, окутывая спину и плечи им обоим.
– Если ты потеряешь равновесие, оно тебя поддержит, – Хейан довольно улыбнулся.
Свеча в руке растаяла до конца, он пропустил горсть последних плетений между пальцами, пополняя запас на узорах. А затем приподнял поводья – и колесница взмыла в воздух. Мгновение – и скалы остались далеко внизу, а в лицо бил ветер.
– Если лететь в обычном мире, нужно ещё защищаться от холода, – крикнул Хейан, перекрывая шум полета. – А здесь в небе тепло. Смотри, вот так можно поворачивать, – он все же развернул "поводья" в привычный вид вытянутого плетения, – а если активировать энергией эти узоры, можно ускориться или замедлиться. Все очень просто, если разложить большой механизм на маленькие кусочков.
– Это я и так знаю, – фыркнула Лилиан. Глаза ее горели возбуждением пополам с тревогой.
Хейан замедлил их полет и спустился к самой воде, так что до ног долетали брызги. Здесь, вдали от берега, море ничем не напоминало о своей призрачной сущности. Бесконечная зеленовато-синяя гладь расстилалась до самого неба, посылая вдаль шумные вздохи-волны. Теплый воздух овевал лицо, магические нити проминались под ногами, и казалось, что колесница двигается прямо по изумрудным волнам, оставляя позади шапки белой пены.
– Это почти как плыть, – вдруг сказала Лилиан – не очень громко, но Хейан ее услышал. – Перестать сопротивляться полету, как и воде. Быть в нем, быть им. Тогда и впрямь не страшно.
– Я попробую делать так же в воде, – он рассмеялся, поворачиваясь к ней. – Плавать мне удается не очень, но с магией все то же самое. Посмотри на эту бесконечность, на это великолепие. Оно было здесь тысячу лет до нас и останется, когда мы исчезнем, только будет уже состоять из воды, а не из призраков. Оно огромно, бесконечно сильно и велико. Но разве не чудесно ощущать себя его частью?
Лилиан ничего не ответила, но ее восхищенная улыбка говорила сама за себя.
– А теперь пора к Накопителю, – объявил Хейан, разворачивая колесницу в противоположную сторону. – Всё ещё не хочешь поуправлять?
– Я же так не могу, – протянула она тоном маленького ребенка.
– Но ведь хочешь?
– Конечно, хочу, – вырвалось у Лилиан, и она застыла, удивленная этим желанием.
– Тогда давай руку, сначала пробуем вместе.
Он аккуратно направлял ее пальцы, показывая, как усиливать узор поворота или ускорения, затем чуть приподнял ладонь, позволяя ей делать это самой. Повторив таким образом каждый способ управления, Хейан мягко убрал руку в сторону. Лицо Лилиан раскраснелось от напряжения, пальцы немного дрожали, но она уверенно вела колесницу к горам. Боковым зрением он заметил, как сзади посреди моря поднимается новая высокая волна, и незаметным движением выхватил из чехла новую свечу. Затем осторожно приблизился к Лилиан и сказал ей на ухо:
– У нас все стабильно. Подниматься не надо. Море немного волнуется, так что посмотри вниз, увидишь, что это тоже совсем не страшно.
В тот же момент очередное обширное плетение он накинул на поднимающуюся волну. Она крупно колыхнулась и улеглась обратно в морскую гладь, пуская вокруг себя бурлящие круги.
