Прекраса не знала, что сказать. Её отец – убийца и обманщик, он всем лгал, он хотел предать её маму! Как ей теперь жить с этим? Бедная девочка села на пол и разрыдалась. Слишком много пришлось пережить Прекрасе в её тринадцать лет. Старик посмотрел на неё сочувствующими глазами и сказал: – Иди туда, куда считаешь нужным. Ты знаешь, как смыть позор со своего рода.

Слова старика звучали туманно, но Прекраса всё поняла. Она встала, поблагодарила его, и выбежала из дома.

В это время мы с только что вернувшейся от старика Рогнедой обсуждали план действий. Её догадки подтвердились. Теперь моя сестра знала, что свидетелей искать бесполезно, Жирослав сделал всё возможное, чтобы замести следы. Единственным выходом было найти копьё – орудие страшного преступления, но где оно могло быть, Рогнеда не знала, этого ей не сказали. Если бы Перунов цвет всё ещё был у Воислава, он мог помочь нам, но, увы, волшебный цветок бесследно пропал. Мы зашли в тупик. Наши печальные раздумья прервал звук чьих-то торопливых шагов. Они не были похожи на степенную поступь знахарки. Мы насторожились. Воислав схватился за копьё – он был готов к худшему. В этот момент в дом ворвалась та, кого мы совершенно не ожидали увидеть, – Прекраса, дочь вождя! Она запыхалась, глаза её были красными. Едва войдя в дом, девочка выпалила: «Рогнеда, я должна сказать тебе что-то очень важное по поводу того, что было пятнадцать лет назад!» Но Рогнеда не дала ей договорить. «Я знаю, что ты скажешь. Нет уж, не надо! Я и так много раз слышала какой твой отец замечательный, так что уходи!» -сказала она.

– Подожди! Я знаю, где спрятано копьё, которым мой отец…мой отец…убил твоего отца! А ещё, скорее всего, это он утопил твою маму!

Все замерли.

–Что ты сказала?! – взволнованно спросила Рогнеда.

–Мой отец убийца, и я знаю, как это доказать, но нужна твоя помощь.

– Зачем тебе это делать?

–Я просто хочу справедливости! Я не обманщица, и не буду его покрывать. Тем более, он хотел предать нашу семью!

Слова Прекрасы звучали искренне. После секундного раздумья, которое показалось Рогнеде вечностью, она сказала: «Ладно, сядь и расскажи, что ты знаешь».

Дочь вождя села на лавку и начала свой рассказ. Голос её дрожал : – Мои родители всегда жили недружно. Мне кажется, отец никогда ни маму, ни меня не любил. Конечно, иногда он делал нам какие-то подарки. Маме, например, подарил ожерелье, которое было на мне утром. Отец хотел, чтобы соплеменники видели наше благополучие. Так было, сколько я себя помню. Впрочем, это не так важно. Однажды, когда мне было лет пять или шесть, я попросила маму отпустить меня погулять в ельник. Мой друг с другими мальчишками ходил туда и в красках описывал, как весело в этой части леса. Она не разрешила. Мама сказала, что честным людям нечего делать в ельнике. Только те, кто боятся кары, прячут в его глубоком овраге под сухой елью свои тёмные дела. Потом она испуганно добавила, что я никогда не должна говорить отцу о том, что сейчас услышала. Я пообещала ей, а вскоре совсем забыла про этот случай. Вспомнила его я утром, после разговора с тобой. И ещё… Вот, возьми ожерелье – Прекраса сняла его с шеи и протянула Рогнеде. – Невыносимо носить украшение, украденное убийцей. Всем известно, что обладатель такой вещи никогда не обретёт счастье. Я думаю, оно и погубила мою маму, пусть та и не любила надевать его. Ожерелье ваше.

– Я слишком долго держала в руках копьё и слишком часто сидела за прялкой до рассвета, чтобы украшать себя ожерельями. Они мне больше не подходят – печально вздохнула Рогнеда. – Воислав, убери его пока к себе (наш брат всегда носит с собой заплечный мешок с самым необходимым), справедливо будет, если та из вас, сестрёнки, кто первая выйдет замуж, наденет мамино ожерелье на свадьбу.

При виде украшения глаза Забавы заблестели. Помню, тогда я первый раз увидела Рогнеду с опущенным взором. Мне кажется, ей стало стыдно за свои резкие слова. Моя сестра не могла даже предположить, что и дочь вождя может быть глубоко несчастной.

Выслушав Прекрасу, я спросила: «А как мы докажем, что он убил нашу мать?» (При Прекрасе я почему-то не решалась называть вождя по имени). Рогнеда ответила: «Об этом ещё рано думать, сначала нужно найти копьё, которым убили нашего отца!» Она спросила: «Сегодня уже слишком поздно, чтобы что-то предпринимать, а завтра утром я иду в ельник, кто со мной?» «Я!» – хором сказали мы. Однако, идти всем вместе в планы Рогнеды не входило. Забаве было велено остаться, потому что она не имела права покидать дом старейшины. По этой же причине старшая сестра не взяла и Воислава. Брат очень обиделся. Что значат какие-то глупые запреты, когда речь идёт о поиске орудия убийства?! Он, Воислав, добытчик Перунова цвета, лучше всех в племени ориентируется в лесу. Без него у сестёр ничего не получится!

– Послушай – ответила брату Рогнеда очень серьёзным голосом, – Ты должен понять наше положение. Знахарка не вернётся раньше завтрашнего вечера, она не может отойти от очень тяжёлого больного. Сколько времени в лесу проведём мы – неизвестно. Кто-то должен оберегать Забаву всё это время, пусть она и находится в надёжном месте, да и ты, покидая этот дом, оказываешься в смертельной опасности!

Я не знаю, убедили ли эти слова Воислава, но вскоре выяснилось, что они были поистине мудрыми. Решено было идти вчетвером. Рогнеда жалела, что с ней нет её крепкого копья, но заходить домой было слишком рискованно.

На рассвете Прекраса уже стояла перед избушкой старейшины. Она тихо ушла из дома, пока вождь спал. Мы вооружились палками потолще, чтобы идти по непролазной чаще, и отправились в путь. Никто из нас, кроме Рогнеды, никогда не был в этой части леса, поэтому сказать, что было страшно – ничего не сказать. Больше всех боялась Прекраса, видно было, как трясутся её руки. Дорога была трудная – мы спотыкалась о коряги, еловые ветви царапали тело.

Лес становился всё гуще и гуще. За огромными деревьями уже не было видно солнечного света. Слышались пугающие шорохи. Под конец пути даже опытная Рогнеда с трудом продиралась сквозь лежащие на земле лапы елей, высота которых достигала роста десяти мужчин. Казалось, дальше дороги не было, но нам надо было найти глубокий овраг, о котором говорила мать Прекрасы. Мы были без сил, но не могли позволить себе сдаться. На кону были жизни Забавы и Воислава.

– Стойте! Не могу больше! – Крикнула дочь вождя голосом уставшего ребёнка. -Идите без меня! Я подожду вас.

Нежка тогда возмутилась, зачем мы вообще взяли Прекрасу, потому что никаких точных сведений о роковом копье у неё не было. Действительно, дочь вождя почти ничего не знала, да и не могла знать о преступлении своего отца, которое, тем более, произошло до её рождения. Однако, то ли жизненный опыт, то ли интуиция подсказывали Рогнеде, что без Прекрасы у нас ничего не получится.

Девочку кое-как уговорили не останавливаться. Надо сказать, что Прекраса не преувеличивала, когда говорила, что больше не может идти. Сделав буквально пару шагов, она споткнулась о еловый корень и упала в какой-то овраг. Мы потеряли Прекрасу из виду. Девочка как сквозь землю провалилась!

Через пару минут в нескольких метрах от нас раздался её душераздирающий крик. Мы испугались, что Прекраса что-то повредила, и бросились к ней. Зрелище, представшее перед нами, поражало: до смерти испуганная девочка стояла на дне оврага настолько глубокого, что её голова не доходила и до его половины! К счастью, Прекраса была абсолютно цела. Она кричала не от боли. В нескольких шагах от окаменевшей от ужаса дочери вождя лежало копьё с запёкшейся человеческой кровью. На нём была высечена печать Жирослава…

Каждая из нас была в замешательстве и не могла пошевелиться. Вдруг Рогнеда с безумными от злости и ужаса глазами, подобно дикой рыси, прыгнула в овраг и схватила копьё. Она уже готова была разломить его на части, как я в порыве ужаса крикнула: «Стой! Если сломаешь его сейчас, то не удастся доказать убийство перед старейшинами!» Услышав мой голос, она как будто проснулась после страшного сна. Придя в себя, Рогнеда взяла роковое копьё в руки и, не замечая никого, вылезла из оврага. В этот момент она совершенно забыла о существовании несчастной Прекрасы, которую тоже нужно было вытаскивать наружу. К нашему удивлению, каким-то чудесным образом девочке удалось выбраться самой. Несомненно, Прекрасе помог Леший! Я позвала её, но дочь вождя осталась неподвижна. Она сидела на краю оврага, опустив глаза, и беззвучно плакала. Прекраса не хотела идти с нами. Потом она призналась, что тогда ей не хотелось жить. К счастью, Нежке и мне удалось кое-как уговорить её вернуться. Моя сестра взяла девочку за руку, как ребёнка, и повела вслед за Рогнедой. Всю дорогу никто из нас не проронил ни слова. Тем временем, в доме приютившей нас знахарки произошло не менее шокирующее событие.