От его жеста девушка содрогнулась. Она взглянула на капитана Стэнли, ища у него поддержки; тот с тревогой смотрел на нее.

– Но… уничтожая других, мы приближаем конец и себе… – как в тумане донеслись до Анабелль ее же собственные слова.

– Анабелль!!! – вскричал генерал, и грозно посмотрел на дочь не в силах больше выдерживать этот разговор, понимая, что она заходит слишком далеко.

Наследник медленно поднялся с места, генерал также поспешил встать и заискивающе произнес:

– Прошу простить мою дочь за глупые слова, лорд Вальдер. Она еще слишком молода и многого не понимает. Это все книги. В них написано столько ерунды, а дочь всему верит…. Я давно собирался их сжечь и немедленно сделаю это. Простите великодушно…. Обещаю, Анабелль будет наказана…

Сурово глядя на девушку, Вальдер ответил:

– Извинения приняты, генерал. Впредь уделяйте больше внимания тому, что попадает в руки вашей дочери.

Джеймс быстро-быстро закивал головой и суетливо помог наследнику вновь занять место за столом. Боясь даже взглянуть в ту сторону, где сидел Вальдер, гости тут же принялись сосредоточенно изучать содержимое своих тарелок. Нарочито громко застучали вилки, испуганная прислуга дрожащими руками подавала и относила блюда, – все происходило в общем напряженном молчании, чтобы лишним словом не навлечь теперь на себя гнев наследника.

Единственным, кто через некоторое время все же решился нарушить воцарившуюся тишину, стал полковник Ланшер. Он недолюбливал генерала из-за его резкого характера и потому был просто очарован наивностью и честностью его дочери, понимая, что за ее словами скрывалась лишь жалость и доброта к тем, кого преследовал Владыка. Чтобы смягчить гнев отца девушки, полковник поднялся из-за стола с бокалом в руках и чуть хрипловатым голосом произнес:

– Генерал Джеймс, господа, попрошу всех наполнить бокалы. Вы ведь поддержите старину Ланшера? – он подмигнул сидящим рядом офицерам. – Сегодня как-никак особый вечер для нас. Быть гостями в таком доме – большая честь, и я не перестаю удивляться всему, что видят мои глаза… Ваше гостеприимство, генерал, заслуживает самой высокой похвалы. Но в тот миг, когда я увидел очаровательных леди этого дома, мне был нанесен сокрушительный удар. На поле боя я бы сдался им без всякого сопротивления и даже не раздумывал бы. А уж отдать жизнь за таких прелестниц и вовсе не жалко. Я восхищен вами, – обратился он к Эльмине с Бертой. – И гордился бы такой дочерью, как вы, леди Анабелль, – улыбнулся он девушке. – Не будьте строги с ней, генерал. Молодость на то и дана, чтобы совершать безумства, которые учат нас жизни. Мы все когда-то в чем-то ошибались… и были благодарны тем, кто прощал нам и верил в нас… К сожалению, жизнь – суровая школа. Она лучше нас научит наших детей. Но никто, никогда не будет их любить крепче, чем мы. За вас генерал! За вашу семью! – вознес бокал полковник, и, выпив его до дна, подмигнул Анабелль, искренне удивленной его словами и не ожидавшей, что после случившегося кто-то из окружения отца будет к ней расположен.

Вслед за Ланшером со своего места поднялся капитан Стэнли.

– Генерал Джеймс, сказать лучше, чем полковник я не смогу и потому лишь добавлю, что для нас всех, здесь присутствующих, вы являетесь не только образцом мужества и преданного служения Его Светлости, но и большого великодушия…– эти слова капитана заставили офицеров сдержанно улыбнуться, так как даже за пределами базы было известно, что генерал никогда никому не прощал ошибок. Лукаво блеснув глазами, Стэнли продолжил:

– Именно этим я объясняю ваше желание терпеть наше присутствие еще и здесь помимо заседаний военного Совета… Не знаю, насколько быстро мы теперь сможем приступить к службе, ведь наши мысли отныне будут постоянно витать в вашем доме! Уж что-что, а толк в красивых девушках мы знаем! – присутствующие отозвались на его шутку веселым смехом. – Простите нас генерал, но ваши красавицы разбили нам сердца! И если вино – это тот бальзам, который успокаивает душевные раны, то поддержите нас! – Стэнли и все гости за столом выжидающе повернулись к генералу. Тому ничего не оставалось, как встать, налить себе и смиренно вместе со всеми снова выпить. Со снисходительной улыбкой Джеймс продолжил выслушивать все новые слова любезности в свой адрес, хмелея от выпитого, пока, наконец, последним не поднялся сам Вальдер.

– Господа! – произнес он. – От лица Его Светлости я должен сообщить вам, что Владыка награждает генерала Джеймса орденом за проявленное им мужество в боях и завтра удостаивает своей аудиенции, – троекратное «Ура!» немедленно огласило гостиную. – Я хочу, – Вальдер сурово обвел глазами офицеров, – чтобы каждый из вас прилагал такое усердие в службе, как генерал… Только тогда мы не оставим противнику ни единого шанса на победу… Вы должны помнить, что судьба каждого из вас неотделима от Сангора. Мы все вершим его участь! Да, Владыка силен и могущественен, но только вашими руками исполняется его воля, вы – часть его, и он знает об этом. Так не разочаруйте же его! Ваши слова о бессмысленности борьбы – лишь нелепое прикрытие вашей трусости. Идите вперед и не останавливайтесь! Нет сил – ползите, вгрызаясь в землю! Лучше умрите, но не покройте себя позором! Ваше сомнение ставит вас на колени! Не за рассуждения вы получаете щедрую награду от Владыки! Будьте достойны высокого звания офицеров армии Аррума! Он верит в вас!

Бурное ликование, крики одобрения и заверения в преданности раздались в ответ со всех концов стола. Воодушевленные словами наследника, все готовы были прямо сейчас ринуться на врага, чье невидимое присутствие витало в воздухе. Громче всех распалялся капитан Дрэби. Он бил себя кулаком в грудь и уверял сидящих рядом, что никогда не предаст Владыку, даже если будет схвачен мятежниками.

И только Анабелль, слушая лорда, то замирала от ужаса, не понимая, как он мог призывать к борьбе с теми, кто как раз и являлся надеждой Сангора; то сама погружалась в магический звук его голоса, ощущая желание совершить нечто великое…

Генерал был единственным, кто не слушал Вальдера. Он стоял, сдержанно улыбаясь, и лишь победный блеск в глазах выдавал переполнявшую его радость. Позабыв все неприятные моменты, которые ему пришлось только что пережить, он думал лишь о предстоящей встрече с Владыкой. Нужно было тщательно подготовиться: обдумать каждое слово, которое долетит до ушей Его Светлости, чтобы лишний раз убедить его в своей преданности. Владыка был щедр на подарки к тем, кто старался заслужить его расположение, а Джеймсу к свадьбе дочери неплохо было бы обзавестись еще одной резиденцией.

Глава 6

После ужина генерал любезно предложил всем снова спуститься на первый этаж, откуда уже доносились звуки музыки, приглашая к веселью. Чтобы гости не заблудились в длинных коридорах резиденции, Джеймс, продолжая исполнять роль гостеприимного хозяина, вызвался проводить их, и только потом вспомнил о данном Вальдеру обещании – показать после ужина свою коллекцию оружия.

Чувствуя себя неловко из-за того, что теперь приходилось наследника заставлять ждать, он подошел к нему с извинениями; тот, сложив за спиной руки, понимающе кивнул:

– Не беспокойтесь, генерал, я не тороплюсь.

– Впрочем, – мелькнула у Джеймса спасительная мысль, – я могу попросить дочь проводить вас, а сам присоединюсь уже через пару минут.

Генерал подозвал к себе Анабелль и натянутым голосом изложил ей просьбу. Он все еще сердился на неё, но решил отложить серьезный разговор до следующего дня. Анабелль с готовностью согласилась.

Она была рада любой возможности избавиться от назойливых ухаживаний капитана Одэма. Тот всё время крутился возле девушки, но вынужден был оставить её, увидев, что она направилась к отцу. При генерале Одэм не решался открыто проявлять свои ухаживания, помня его недвусмысленный намек на лестнице.

Поморщившись от досады, он развернулся обратно и уже вскоре развлекал Эльмину пикантными подробностями своей разгульной жизни. Та громко смеялась к большому удовольствию капитана.