Эта штука была замечательной во всех смыслах. Мясо не пересушивалось, не оставалось сырым. И вообще, с помощью су-вида можно было приготовить что угодно, но местный кок почему-то использовал его только для стейков.

Я принялась хозяйничать и вскоре обнаружила в запасах шенаи бутылку с крепким алкоголем. На вкус это пойло было сродни дешевому коньяку, что меня не устраивало. Поэтому я, вспомнив рассказы подруги, принялась сотворять чудо. Добыла вакуумный пакет, залила туда алкоголь, бросила фрукты и подсластитель. Затем пакетик отправился в инопланетную мультиварку. Я выставила нужную температуру и время и принялась ждать. На Земле приготовление занимало добрых восемь часов, а то и больше, но шенайские технологии радовали.

Я натыкала нужные картинки, благо инопланетные цифры мало отличались от наших, и уселась на стульчик. Через полчаса, когда я уже подумывала покинуть кухню, чтобы вернуться сюда завтра, прибор запищал.

– Рановато, – расстроилась я. – Не приготовилось же ничего.

Я достала пакетик с алкоголем. Попробовать еще раз? Я все же плюнула на это дело и решила забрать все так. Отыскала трубочку, проделала дырочку в пакете и пошла наводить страх на членов экипажа. Но стоило мне сделать первый глоток…

Настойка была изумительной. Подсластитель убрал лишние градусы, а фрукты дали алкоголю свой неповторимый вкус. Настойка была и свеженькой, и сладенькой, и кисленькой. Идеальной.

Я расплылась в довольной улыбке. Не знал доктор Лоа, какое успокоительное мне нужно. Во всем произошедшем без поллитра не разберешься! Вдохновившись, я сделала еще глоточек. Приятное тепло прокатилось вниз по горлу, согревая самое сердце.

– А не так уж все и плохо, – решила я и схватила что-то, отдаленно напоминающее сковородку. Или лопату. – Может, мне еще удастся их перевоспитать! А то ишь какие, то замуж выдают, то путь домой показывать отказываются. Я им хвосты-то пооткручиваю!

И я пошла творить добро и наносить пользу всем, кто не спрятался, напевая под нос детскую песенку “А нам все равно”.

В коридоре было все так же пусто, но меня это не смущало. Со мной был целый кулек настойки и лопато-сковородка. Я даже не переживала, что не найду капитанский мостик. Стейк вдохновил меня на великие свершения, а настойка дала сил и энергии. Я неслась по коридору, размахивая своим орудием помощи.

Первый под удар попал красненький. У меня накопилось к нему много претензий. А тут Кога сам подвернулся под руку. Он вышел из странного помещения, похожего на спортзал, весь потный и красный. Кога заметил меня, всю такую радостную и воздушную, и попятился.

– О! – воскликнула я. – Местная сваха! Давно хотела с тобой поговорить, друг мой. – Я подкинула в воздухе сковородку. – Меня, видишь ли, расстраивает, когда мне навязывают брак. Хоть бабулю мою спроси. Последней свахе досталось по полной за подстроенное свидание. А ты смог меня выдать замуж! Дважды.

– Но ведь наи сама согласилась, – неуверенно произнес красненький.

– Я была в состоянии аффекта, – отрезала я. – У меня шок, одно потрясений за другим. Устала ужасно! Кошмары каждый день, а тут вы. Я сначала даже не подумала, что могу просто отказаться. Боялась, меня с корабля за такое выгонят.

Я тяжело вздохнула и сделала еще один глоточек. Только ты меня и греешь, настоечка. Даже мысли о возвращении теперь приносят лишь боль.

– В общем, – продолжила я. – Ты не прав, Кога. Вот скажи, ты меня уважаешь?

Красный округлил глаза и покладисто кивнул. Это его не спасло. Я решила раз и навсегда объяснить ему, что моих мужей – особенно тихих и русоволосых – обижать нельзя.

Капитанский мостик я так и не нашла, зато успела перевоспитать красноволосого. Кога сделал четыреста отжиманий и понял, как был неправ. А потом я его еще приседать заставила. Зачем? Развивала в нем духовное через физическое. Кроме того, под конец Кога уже даже ползать не мог, так что обидчика капитана я успешно ликвидировала. Красненький после моих воспитательный мер не планировал вылезать из каюты. По крайней мере, в спортзале он лежал по направлению к ней и даже порывался ползти в сторону цели.

Я даже уточнила на всякий случай. Вдруг он хочет к капитану? К доктору Лоа? К Скаю? Кога не хотел ничего и попросил дать ему спокойно умереть.

– Всего четыреста? – вздохнула я. – Думала вы, такие боевые, выдержите больше.

Кога гневно сверкнул на меня глазами, но промолчал. Пра-а-авильно. Воспитанный стал! Его претензию я и так поняла. Пока он отжимался, я сидела у него на спине в обнимку с тяжеленной сковородкой и кульком настойки. Ну и что? Да я пушинка! Была. Лет в восемнадцать. Потом откушалась, но после похищения отощала обратно. А тот, кто посмеет утверждать обратное, получит по лбу!

Я продолжила свой крестовый поход справедливости по коридорам “Сидаи”. Кога остался далеко позади, как и столовая, и передо мной появились незнакомые таблички. Я еще ни разу не была в этой части корабля, но теперь потеряться не боялась. Во мне поселилась иррациональная уверенность, что капитан меня обязательно найдет. Я исследовала “Сидаю”, пока наконец не уперлась в тупик.

Скай научил меня проходить, сканируя ладошки в углублениях, поэтому мне удалось забраться достаточно далеко. Я обшарила весь тупик, но дверей в нем не было. Уже думала возвращаться тем же путем, но заметила на серой стене легкую тень. Выемка под ладошку!

Недолго думая, я попыталась открыть с ее помощью стену в тупике, но в итоге проникла в чью-то каюту. Не успела я возмутиться, что здесь такая слабая защита у личных комнат экипажа, как из спальни показалась синяя макушка.

– Гил! – обрадовалась я.

Синеволосый моей радости не разделял. Он тут же опустил голову и пересек комнату, чтобы взять со стола странную черную маску.

– Гил? – недоуменно окликнула его я. – Эй, ты в порядке? Тебя кто-то обидел?

Он поднял голову и смерил меня странным взглядом. Занервничав, я сделала еще один глоточек из кулька. Сколько их уже было? Наверное, достаточно. Мысли вяло ворочались в голове, а перед глазами все немного расплывалось, хотя на ногах я стояла на удивление твердо.

Пришлось прищуриться, чтобы рассмотреть своего почти-мужа получше. Край маски откололся, поэтому я видела один ослепительно синий глаз и часть высокого лба. Гил забрал свои волосы в небрежный пучок, чтобы не мешались.

– Ты чего в маске? – наконец спросила я.

Гил какое-то время молчал, раздумывая над ответом.

– У меня на лице синяки, – наконец сказал он. – Не хочу, чтобы ты видела меня таким.

– Больно, наверное, – расстроилась я. – Ты к Лоа уже сходил? Он мне чем-то помазал, и все прошло. Хочешь, я сама схожу за лекарством?

Я не знала, как шенаи переживали боевую трансформацию, поэтому тихий немногословный Гил меня слегка пугал. Вдруг оборот имеет какие-то неприятные последствия? И долгие.

– Можно зайти к тебе? – неуверенно предложила я.

Синий глаз Гила будто светился в темноте. Помощник капитана будто бы улыбнулся под маской.

– Конечно. Заходи, Лина.

Я шагнула в его каюту, и дверь за моей спиной закрылась. Стало темно.

– Гил? – взволнованно позвала я.

В каюте тут же стало светлее. Гил почему-то не включал основную люстру, оставив гореть лишь боковые, вспомогательные лампы. Он подошел к дивану и сел, похлопав рядом с собой, словно приглашая меня присоединиться. У нас всегда говорили, что в ногах правды нет, поэтому я упала на диван и протянула почти-мужу кулек с алкоголем.

– Твой брат редкостный козел, – доверительным тоном поведала я. – Понимаю, почему ты с ним не ладишь. Но драться все равно не дело. Что сказал Эон?

– Что я дурак, – ответил он. – Что позор семьи и вообще не видать мне никогда жены.

Я пожала плечами. Сковородка только мешалась, поэтому я отставила ее в сторону и повернулась к синеволосому. Его глаз загадочно мерцал. Мне в прошлый раз показалось, что радужка у Гила куда светлее. Или это из-за освещения?