— Я пробовал писать, Рейн. И даже написал пару текстов. Вот только состояли они без малого из пары строк.

Агнесс растерянно обернулась и посмотрела на блондина. Он стоял неподвижно, вытянувшись, как струна и засунув руки в карманы брюк. Чуть прищурив глаза он сверлил её холодным взглядом серых глаз.

— Это ты о чём? — Тео нахмурившись уставился на друга. Милтон перевёл на него взгляд и небрежно бросил:

— Ни о чём.

Агнесс, пару раз моргнув, быстро отвернулась и помчалась по коридору. Зария последовал за ней, вообще ничего не поняв.

— Агнесс, что Милтон имел ввиду? — спросил он, поравнявшись с девушкой.

— Это же Милтон. Он вечно несёт всякий бред. Искать смысл в его словах гиблое дело, — Агнесс говорила, не задумываясь, у самой в голове был полный бардак.

Записки.

Это он на них намекал? Мерлин.

Так получается, что цветы ей послал Милтон???

Сердце пропустило удар.

Зария что-то говорил, а она не могла вникнуть в поток его слов. Даже злость на Рича куда-то улетучилась. Она шла по коридору рядом с Наблюдателем, с которым несколько минут целовалась на глазах у Убийц.

И думала об одном из них.

Ночной полумрак разрезал тонкий луч золотистого света, падающего на обнажённую девичью грудь.

Упругие формы проявлялись раз за разом в свете луны, с каждым скачком скрываясь, и проявляясь вновь. Женские стоны разносились по комнате, будоража тишину. Ускоряющиеся влажные шлепки, прерывистое дыхание.

Дарк взял в руку твёрдый сосок и сильно сжал его между пальцев, второй рукой он крепко схватил ягодицу, сильнее прижимая к паху и резче ускоряя темп.

В висках стучало всё сильнее, и он резко скинул с себя Принс, хватая её за голову и подводя к члену. Панни сразу же впустила твёрдый пульсирующий член к себе рот.

Хорошая девочка.

Милтон испустил глубокий вздох, кончая ей прямо в рот. Панни попыталась высвободится, но он удерживал её за голову, совершая заключительные толчки. Ну уж нет, Принс, будешь терпеть до последней капли!

Откинувшись на подушки, Дарк пытался справиться с дыханием. Трахал он Панни, но представлял на её месте другую. Он почти не смотрел на неё, рисуя в воображении совершенно иной образ.

В этот раз секс доставил ему намного больше удовольствия, чем все предыдущие разы вместе взятые. Панни быстро собрала свои вещи и прошмыгнула в ванную комнату. Она знала, что он не любит прелюдий после полового акта.

Идеальное завершение, это когда он слышал её удаляющиеся шаги и звук закрывающейся двери за собой.

Милтон провел рукой по влажному от пота лбу и закинул руки за голову. Сердечный ритм понемногу приходил в норму, а сладостная эйфория покидала тело.

Это всё равно не то, чего хотелось. Было не так просто визуализировать в воображении образ Рейн.

Они с Панни слишком разные.

У Принс короткие чёрные волосы, огромные сиськи и упругая накаченная задница. Да и стонала она своим писклявым голосом, мешая сосредоточиться.

А Рейн — так вообще являлась загадкой. Она носила все года до одурения длинные и закрытые вещи. Дарк лишь видел, как постепенно превращается в красивую девушку маленькая замухрышка, каковой она и являлась. Дарк мог видеть только её лицо... в отличие, скорее всего, от её рыжего дружка Ричарда.

Не так-то просто было представлять Рейн на месте Панни.

Но всё же ему в какой-то момент удалось нарисовать её образ и процесс пошел намного ярче, отчего Панни начинала визжать ещё громче. В этот раз Убийца ушла от Милтона до крайности довольная собой, записав в свои заслуги его повышенное внимание и почувствовав сильную возбуждённость в движениях Дарка.

Тяжело было себе признаться, что он хотел Рейн. Но глупо было продолжать сопротивляться перед самим собой. Это окружающим он мог сказать, что угодно. Но себе врать ни к чему.

В этом нет никакого смысла.

Он пытался выкинуть её из головы, но они находились в одном замке, у них была совместная задача и не видеть её он не мог. А когда он её видел, в груди начинало шевелиться что-то большое и сподвигало крутиться множество маленьких шестерёнок, запуская в действие совершенно незнакомый механизм.

Хотелось прикоснуться к нежной коже.

Запустить руку в её кудрявые волосы, прижать к себе и вдыхать, вдыхать...

Он видел её дерзкую, какой она в последнее время представала перед ним, он видел её напуганную, но никогда не видел нежности в её глазах.

Во всяком случае по отношению к нему.

Он видел, как она, бывало, смотрела на своих друзей. Это были те редкие моменты, когда ему хотелось оказаться на их месте. Но он не видел подобных чувств и к Зарии. На самом деле Милтон не думал в серьёз, что у них что-то может закрутиться. Рейн он не считал глупой, она должна была понимать, что Самуил ей не пара. Не зря же он в Наблюдателях. Факультет в принципе особым умом не блистал, разве ей нужен такой партнёр рядом с собой? О чём она будет с ним говорить? Обсуждать его причёску?

Милтон до последнего не считался с Самуилом всерьёз. До недавнего представления в коридоре. Когда он увидел, как Рейн хватает его и сливается с ним в поцелуе, у Милтона перед глазами пошли красные пятна.

Он хотел свернуть ему шею.

Уничтожить, разорвать на мелкие кусочки и скормить вурдалакам из зачарованного леса. Вот тут ему уже стало не до смеха. По-хорошему нужно было предпринимать какие-то действия, но он не мог разобраться до конца в своих чувствах. Он чувствовал сильное влечение, но может это происходило только на физическом плане и он просто хотел её трахнуть?

Поиметь и выкинуть туда, откуда взял.

Опять же, трахать эту нищенку, зубрилу...

Милтон с силой зажмурил глаза, отчего проступили пульсирующие разноцветные пятна и сжал переносицу. Голова уже опухла от бесконечно-повторяющихся мыслей. Они плавали по кругу и ничего не менялось. Она противная библиотечная моль, вечно надоедливая заучка, она бесит и раздражает, её ненавидят все нормальные высокородные люди, и это правильно. Именно с таким представлением он жил всю свою жизнь. Отчего тогда сейчас от слова "нищенка", "зубрила" его передёргивает? Что-то случилось и он больше не хотел её так называть. И не хотел, что бы это делали другие. Внутри боролись две стороны Милтона, одна привычная и другая малознакомая.

И вторая побеждала.

***

— Я тебя последний раз спрашиваю, — Агнесс устроила Ричу допрос и хмуро сдвинув брови нависла над ним, поймав того в гостиной Защитников, — Зачем ты это сделал?

— Агни, я просто не смог, — глаза у Рича бегали из стороны в сторону, а в руках он нервно сжимал школьную сумку, — спокойно смотреть, как он к тебе липнет...

— Тебе повезло, Ричард, что я нашла тебя сегодня, а не вчера, поверь, я бы наколдовала здоровых коршунов, которые утащили бы тебя на крышу замка и оставили там на ночь! — Агнесс продолжала буравить его злобным взглядом, — Я вообще не пойму, все вокруг как сговорились, что это за мода у вас пошла на записки, вы так совсем разучитесь с людьми разговаривать!

— У кого у нас? Какая мода? — Рич сделал заинтересованное выражение лица, явно пытаясь переключить тему разговора для усмирения гнева Агнесс.

— А это тебя не касается. Как и моя личная жизнь тебя так же не касается, — Агнесс отпрянула от Рича и села за стол, взяв в руки перо и положив перед собой пергамент, — С кем я встречаюсь, кто хочет со мной встречаться, с кем я целуюсь и прочее с этих пор тебя не касается. Ты — мой друг, а не подружка. И если я захочу поделиться своими любовными переживаниями, я поговорю с Джули, а не с тобой. Извини, Рич, но я вообще пока что с тобой разговаривать ни о чём не хочу.

Агнесс зарылась с головой в учебник, всем своим видом показывая, что дальше продолжать диалог она не собиралась. Услышала со стороны дивана только тяжёлый вздох и через мгновенье тяжёлые удаляющиеся шаги. Пусть подумает над своим поведением. Это уже ни в какие рамки не входит. Ведёт себя как маленький ребёнок! Хотя бы продумал бы тщательнее свои коварные действия. А так только на две недели испоганил Агнесс жизнь.