Галина подала подопечному свой шёлковый шарфик, специально оставленный под рукой как раз на этот случай.

— И телефон с собой сразу возьми. Он уже настроен, только включить надо. Сразу в телефонную книгу запишешь все контакты Вики.

Уже успевший одеться мальчик кивнул, сунул подарок в карман и аккуратно взял в руки диораму, накрытую шарфиком. Галина прикрыла за ним дверь, но не стала запирать ни её, ни калитку. Вот-вот должны были прийти Люся и Павел.

Остатки крема красивыми шапками легли на кексы, припрятанные под полотенцем, и в песочные корзиночки, дно которых было занято фруктовым желе. На столе появились бутылка вина, стаканы и нехитрая закуска, частично так и оставшаяся в магазинных упаковках. Почти вся посуда ведьмы лежала по коробкам, плотно и аккуратно упакованная. Оставленных для проводов тарелок под нарезки не хватило.

Вскоре с улицы послышался задорный смех. Сладкая парочка, хохоча, прошла через открытую калитку и направилась внутрь дома. Лишь на пороге Люся вспомнила, что за собой следовало бы закрыть, и отправила своего кавалера запирать замок.

Галина вышла навстречу своим друзьям. Её обуревали смешанные чувства от радости встречи и надвигающейся разлуки. Она и не вспомнила бы о ключах, если бы Павел сам не вернул их хозяйке. Ведьма даже немного растерялась и пошла провожать гостей в кухню, крепко сжимая в пальцах брелок на связке. Лишь в кухне она выложила ключи на стол, чтоб освободить руку.

С лица Люси тут же сошла радость. будто её стёрли ластиком. Мысли о грядущем прощании не отпускали и её. Павел же сильно контрастировал расположением духа с обеими женщинами. Будто он знал что-то такое, чего не знают остальные, или же ему было плевать. Однако, отъезд женщины, дважды спасшей ему жизнь, не был ему безразличен. Он действительно кое-что знал.

— Классный торт получился! Дети будут в восторге, если Вика не испортит всем сюрприз, — попыталась начать разговор Люся.

— Спасибо!

— А куда зверьё твоё потерялось? — спросил Павел, осматриваясь.

— Мусор собирают. Сейчас закончат, и припашу Леонида посуду мыть.

Шутка была не слишком удачная, о чём свидетельствовала недовольная морда енота, появившаяся в дверном проёме. Но это хоть немного смогло рассеять ощущение сидящих за столом людей, будто они пришли на поминки. Ведьма тоже улыбалась, но горько, будто и правда кого-то хоронила.

— Есть какие-то новости? — нарушил снова воцарившееся молчание мужчина, — Не заставят тебя задержаться с переездом из-за расследования?

— Закрыто расследование, — развела руками Галина, — Никаких подписок с меня не взяли, я же пострадавшая.

— Тебя даже не пытались обвинить в убийстве полицейского? — Павел удивлённо вскинул брови.

— Он уже не был полицейским, когда пришёл ко мне. Его уволили за драку. Не знаешь, с кем? — ведьма подмигнула своему приятелю.

— О, как! А я думал, замнут это дело. Ко мне даже вера в справедливость возвращается! К тебе точно претензий нет?

— Чем прекрасен двадцать первый век, так это тем, что смерть от сверхъестественных причин в людских отчётах лёгким движением руки превращается в смерть от естественных причин. Я же и пальцем его не тронула. Немного в стену впечатала, это да, но не руками, и от этого не умирают. Полагаю, если б я его насадила на обломок чердачной лестницы, к примеру, ко мне и были бы претензии, но обширные инсульты от превышения самообороны не появляются.

— Так он от инсульта умер? — переспросила Люся.

— У него призрак в голове сдох! — припомнил рассказ ведьмы Павел, — Полагаю, он там мозги как блендером взболтал.

— Ну, не совсем, — пояснила Галина, — Просто сосуды полопались, все разом. После такого даже весьма живучие твари не живут, а Михаил был просто человеком.

— Ну, не так уж и просто! — возразила Люся.

— Хм, — задумалась ведьма, — с точки зрения анатомии и физиологии, довольно просто. С точки зрения морали, конечно, сложнее. Как показывает мой опыт, многого не надо, чтоб довести человека до убийства. Призрак, полагаю, планомерно промывал парню мозги. Сам бы Михаил вряд ли докатился такого. Но, к счастью и нет, мы этого уже не узнаем. Инквизитор мёртв, призрак тоже, книга полностью уничтожена вместе с теми листами, что были вырваны. Я только один момент так и не поняла.

— Какой же?

Мимо кухни прошагала Астра с мусорным пакетом в зубах. Ноша почти не шуршала, потому что собака, несмотря на занятость, подслушивала разговор. Воспользовавшись паузой, вызванной Галиной, обдумывающей свой ответ, чёрно-белая бордер-колли шумно сплюнула пакет на пол и подбежала к столу.

— Очевидно, этот бесплотный товарищ был связан с гримуаром каким-то заклинанием. Но, почему-то, когда сгорела сама книга, призрак продолжил праздно болтать с Галей, будто ничего такого не произошло. Зато, когда я сожгла папку с вырванными страницами, он взвыл так, что я чуть не оглохла, и сдох.

— Возможно, ответ на эту странность был на тех самых страницах, — ведьма ничуть не возражала, что Астра влезла в разговор, — но мы этого уже не узнаем. Копий нет, оригинал золой рассыпался по моему камину.

Павел взялся подливать дамам вино, но бутылка оказалась пустой. Закуски ещё было много, да и расходиться пока никто не собирался, так что мужчина, смущённо улыбаясь, схватил со стола ключи и отправился в сельмаг. Люся, грустно посмотревшая в свой пустой стакан, возражать не стала. Галина, глядя на подругу, осушила свой одним глотком, давая Павлу понять, чтоб он поторопился.

— Инквизитор родился! — глядя на погрустневших и замолчавших женщин, рявкнула Астра.

— Типун тебе на язык! — хором ответили Люся и Галина.

Собака взвыла и открыла пасть. Её язык, красный и опухший, свесился вниз, продолжая раздуваться. Ведьма сплюнула и выругалась. Почему-то, через раз её пожелание сбывалось, хотя фамильяры были практически невосприимчивы и к сильным проклятьям. Осторожно взяв в руки морду Астры, Галина прочитала давно выученный наизусть заговор. Её кольцо ненадолго вспыхнуло молочно-белым светом. Чёрно-белая бордер-колли, поджав хвост и озираясь, покинула кухню.

— Галь, а Галь, — задумчиво облокотив голову на свой кулак, Люся посмотрела на подругу и тяжело вздохнула, — как ты считаешь, остались ещё инквизиторы?

— Разумеется, остались. В Европе точно, в Америке их валом, на других континентах поменьше.

— А в России?

— Не знаю. Вряд ли. Надолго потеряв место у церковной кормушки, большинство из них переквалифицировались. Сменилось уже несколько поколений с тех пор, и очень вряд ли кто-то ещё решит вытряхнуть дедово барахло и идти причинять добро. Михаил, насколько я поняла, был безумно одинок и несчастен, иначе бы он в дурку сдался, когда призрака увидел, или же избавился от такого наследства сразу же. Профессия, опять же, наложила свой отпечаток. Мы с Астрой, честно говоря, вообще на Пашу думали.

— Почему? — Люся от удивления подскочила с места.

— Он же рассказал тебе, как мы познакомились? Сразу после этого начались нападения, и первой была иностранка, приехавшая купить у Паши часть его наследства из того самого клада. Я ведь в том сундуке не особо копалась, так что не могу точно сказать, что за фруктом был его прапрадед.

— Инквизитором! — хмыкнул стоящий в дверях Павел.

Женщины устремили на него свои ошарашенные взгляды.

— Ой, вот не нужно так на меня смотреть! По стопам этого упоротого козла я идти не собираюсь. Так отчаянно ненавидеть я не смогу, по крайней мере, пока не выживу из ума.

— В наш прошлый разговор ты о своём предке отзывался теплее, — заметила Галина, — Откуда такие любопытные выводы?

— Я дневник его нашёл, — пояснил мужчина, — Отвратительное чтиво, честно говоря. Если надо, я его отдам. Мало ли, пригодится в назидание или для обучения нового поколения.

— Приму его как подарок на новоселье! — улыбнулась ведьма.

Люся расстроенно опустила голову. Напоминание о том, что подруга уезжает далеко и насовсем, заставило её загрустить и откупорить бутылку. Галина удивлённо посмотрела на Павла.