цитата из фильма «Берегись автомобиля»

Второе совещание происходило в том же кабинете заместителя начальника 18-го отделения 1-го отдела 9-го управления КГБ генерал-майора Владимира Тимофеевича Медведева и в том же составе. Генерал Медведев был злым и осунувшимся. Похоронили Андропова вчера и сегодня его вызвал на приём к двенадцати Чебриков, знакомить с будущим Генеральным Секретарём ЦК КПСС Черненко. Дел сейчас навалится вагон и маленькая тележка, а тут это непонятное дело, которое бросать нельзя, спускать на тормозах нельзя и раскрыть нельзя. По крайней мере пока даже зацепиться не за что.

— Начнём как вчера с прокурорских. Слушаем вас товарищ Онопко, — Медведев вытащил из проклятой синей папки чистый листок и положил перед собой, заметки делать. Достал Паркер с золотым пером, подарок на юбилей от коллег, стал выводить в углу дату, но тут ручка скрипнула, и половинка кончика пера отломилась, а на бумагу стекла приличная капля фиолетовых чернил.

— Товарищ генерал, мне ручку с мокрым шариком из Дубны родственник прислал. Возьмите, — протянул ему оранжевую копеечную ручку младший советник юстиции.

— Докладывай, — Медведев ручку принял и поменяв листок поставил дату, — умеют проклятые империалисты делать. Бик. Хорошо пишет. Докладывай.

— С ОБХСС начну, там всё хорошо. Вышли, расколов директора и товароведа на заместителя начальника Главка торговли Мосгорисполкома гражданина Фёдорова. Вы сказали вчера, что, если в ходе расследования возникнут проблемы обращаться сразу к вам. Так вот, докладываю вчера в девять вечера следователю, что ведёт дело о хищениях в гастрономе позвонил начальник Главка торговли Мосгорисполкома и депутат Верховного Совета СССР Николай Трегубов. Требует материалы расследования ему сегодня предоставить.

— Прямо требует. Стоп. Это тот самый Трегубов, что вставлял сначала палки в колеса по делу о директоре Елисеевского гастронома Соколове. Нда. Ну, посмотрим, я сегодня об этом товарище Чебрикову доложу. Он, в смысле, Трегубов какие-то имена называл?

— Да, сказал, что делом заинтересовался председатель Мосгорисполкома товарищ Промыслов, — Онопко глянул на потолок, показывая, что это уже вполне себе уровень.

— Ничего. С первым гастрономом и более высокие защитники сначала фигурировали. Разберёмся. Слышал Соколова к вышке могут приговорить. Разберёмся. Продолжайте работать. К Трегубову без моего звонка не ходить. Если будет требовать, дайте мой номер. Пообщаемся. Есть новости по пироманке?

— У меня нет. Юрист первого класса Олег Симонов при повторном опросе свидетелей из очереди, выяснил, что во время перепалки с продавщицей девушка в жёлтой куртке сказала странную фразу: «Владимира Ильича на вас нет».

— И что в ней странного?

— Возможно, имелся в виду не Ленин? Восемнадцатилетняя девушка угрожать продавцу магазина Лениным не должна.

— А ведь действительно, если бы совсем пожилая бабушка такое сказала, а тут девчонка. Проверьте в близлежащих домах всех людей с таким именем и отчеством. Всё у вас?

— Так точно, товарищ генерал.

— Продолжаем, товарищ Афонин у вас какие успехи?

Сергей Андреевич Афонин попытался снова по привычке вскочить, но вспомнив вчерашнее замечание, удержался.

— Сначала по удостоверению. Капитан УВД Корнеев, чьим удостоверением воспользовался неизвестный, чтобы проникнуть в общежитие медучилища, оказывается, пропал около месяца назад. Ушел из дома на работу рано утром и больше его никто не видел. Фотографию с удостоверения увеличили и размножили. Сегодня обоих подадут во всесоюзный розыск. Оперативники с моего отдела с фотографией обходят девушек с медучилища, к кому-то ведь он шёл. Нужно, товарищ генерал, может, людей с семёрки, что наблюдают за студенткой Татьяной Исаевой тоже в курс поставить. Может гражданин этот снова прийти к общежитию провожать или встречать студентку…

— Понятно. Позвоню, ориентировку поставишь. Это всё хорошо, майор, скоро все преступление в СССР по дороге, так сказать, раскроем. Хотелось бы, однако, вернуться к нашим баранам. Это 9-е управление КГБ СССР, а не МУР. Есть что по пироманке?

— По общежитию швейной фабрики отработаны все фигурантки. У одной нет алиби, в кино была. У неё выходной, но под описание не подходит. Все шестеро сфотографированы на всякий случай и фотографии предоставлены на опознание свидетелям. По одной девушке, хоть у неё и есть алиби возникли сомнения. Устроили опознание личное. Результат отрицательный. Не она. Так что по этому общежитию можно работы сворачивать.

— Ну, раз так считаешь, значит свернём. Что по медучилищу? — Генерал написал на листке 'общежитие № 118 и перечеркнул толстой линией.

— Антонину Коршунова из комнаты 217 нашли в Подольске, свозили на опознание вместе с Драгункиной, про которую я сейчас рассказывал. Точно не она. И не опознали и бабка, у которой она живёт с родителями, уверяет, что девушка целый день сидела дома, готовилась к экзаменам. Родители вернулись около шести, дочь была дома. И соседи девушку во дворе не видели. Так что и эту можно вычёркивать.

— Остался хоть кто? — тяжело вздохнул Медведев.

— Так точно. Остались две девушки из 312 комнаты. Анна Абрамова — у неё похожая шапка и Екатерина Тишкова, у неё жёлтая куртка похожей расцветки.

— А это те самые полторы студентки. Что по ним?

— Екатерина Тишкова сегодня сдавала экзамены. В интересующее нас время была дома с подругой и младшим братом, который вернулся из школы. Живет в Красногорске. Опрошены соседи. В принципе можно вычёркивать. Соседи слышали громкую музыку и ругань в квартире. Это девушки с братом Тишковой ругались. Заставили его сделать музыку потише.

— Куртка?

— Вот тут и начинается… Тишкова утверждает, что оставила куртку на вешалке в общежитии, а домой поехала в шубе. Шуба есть, куртки при обыске не обнаружено.

— А в общежитие?

— Я искал позавчера. Её там нет. Как и шапки этой сиреневой.

— Теплее. И что с Анной Абрамовой? — заглянул в листок Медведев.

— Ничего хорошего, товарищ генерал. Абрамова детдомовская. Сирота. Ни родственников ни знакомых со слов подруг у неё нет. В комнате не живёт уже неделю. На экзамен сегодня не пришла. Фотографию показали кассирше и людям из очереди. Фотография маленькая и чёрно-белая. Да ещё и пионерского возраста. В галстуке. Так что уверенности она или нет у свидетелей нет. Из нескольких предложенных фотографий на неё не указал никто. Рост совпадает. Метр шестьдесят два. Тихоня забитая и нелюдимка. Психологи говорят, что по психологическому портрету в скандал с продавцом вступить не должна.

— И где она сейчас?

— Неизвестно. Молодого человека у неё не было или подругам, точнее одногруппницам о нём не известно. До медучилища закончила после восьми классов ПТУ по специальности швея. После сразу поступила в медучилище на стоматолога.

— Что в детдоме и том ПТУ? — Медведев мысленно потёр руки — вроде хоть какой-то свет забрезжил.

— Сейчас занимаемся.

— Медленно занимаетесь, майор. Ускорить. Чует мое сердце, что это она. И шапка и куртка и исчезла.

— Двое людей из моего отдела с самого утра выехали по адресам.

— Хорошо. Контролируйте, если нужна помощь, звоните подполковнику.

Что скажите нового, Пётр Тихонович? — перевёл взгляд на подполковника госбезопасности Сухого генерал Медведев.

— Шесть из оставшихся семи квартир проверены. Ничего интересного. А вот по Константину Квасину — сыну посла в Аргентине, не всё ясно.

— Поподробнее.

— Дома он не живёт почти полгода. Лишь изредка бывает.

— Сожительствует с кем?

— Не известно. Но зато другая информация имеется. Очень необычный молодой человек. Во-первых, он работает редактором в издательстве Прогресс. Вычитывает перед отправкой в печать книги на испанском языке. Он почти всю жизнь провёл с родителями в испаноговорящих странах. Испанский для него, можно сказать, родной.

— Это как⁈

— Константин Квасин родился в Гаване на Кубе. По их законодательству является гражданином Кубы.