Покупать Советские газеты было бесполезно. Пока партия не примет решения, как ко всему этому относиться, ничего стоящего в них не опубликуют. А потом напечатают такое, что непонятно будет, что же на самом деле произошло. Чем хороши советские газеты, там в конце статьи за тебя вывод уже сделали. Просто прочитай его. Нужны были газеты зарубежные, в киосках их не разгонишься покупать, разве ГДРовскую «Neues Deutschland» («Нойес Дойчланд»). Нужно было идти в Ленинскую библиотеку в зал иностранной литературы. Благо у Квасина допуск туда был. Волеслав Николаевич Седых буквально за пару дней до отбытия его в Мадрид, продлил ему возможность читать вражескую периодику.
Под окнами гостиницы стояла его волга, и каждый день утром на рынок в Москву отправлялась машина со свежей зеленью и овощами. Можно было выбирать. Выбор был не простой. Поедешь один, и точно попадёшь в аварию. Тормоза там откажут или колесо лопнет, ну, много можно проблем придумать. С другой стороны, если поедешь на колхозном Зилке, то никаких гарантий, что не случится то же самое, так ещё вместе с ним несколько человек ни в чём не повинных пострадают. Что выбрать? Из плюсов езды на чужой машине, что за рулём всё же другой человек. Ну, и шкурный интерес — волга точно целой останется.
Частнособственнические инстинкты победили, волга вещь не дешёвая, да к тому же не его, а отца. Оставил Владимир Ильич её под окнами и вместе с Марьяной утром пошёл к их швейному цеху, сегодня кроме укропа и редиски в Москву повезут и сто джинсовых юбок на продажу.
Председатель колхоза был при погрузке и, увидев Квасина, оттащил его от машины в сторону и долго и вдумчиво его пропесочивал.
— Стал чемпионом Мира и зазнался, носа не кажешь. У меня всё село каждый день не по разу спрашивает, а я им ничего рассказать не могу. Сегодня вечером в клубе расскажешь народу. Ты же в той самой Испании был. Какого чёрта? Поздравляю! — и обниматься полез. Резкий такой переход. Костик даже растерялся.
— Мне бы в Москву с нашей машиной съездить и назад тоже, что-то моя машина чихала, когда сюда ехали, боюсь заглохнуть по дороге, — выдал Левин заготовленную версию.
— Нет проблем. А волгу завтра в гаражи бывшей МТС отгони пока работы толком нет, мужики посмотрят.
Всю дорогу Владимир Ильич провёл как на иголках. От малейшего изменения скорости грузовичка вздрагивал и через окошко в тенте старался рассмотреть, что там на дороге. А когда машину вдруг резко остановилась, то прямо оборвалось что-то внутри организмуса у Левина. Сразу выпрыгнул из кузова на дорогу. Оказалось, что ничего страшного, в Москву возвращались люди, пусть не таким плотным потоком, как выезжали, но всё же пробку создали, ещё и гаишники этому поспособствовали, решили грузовики проверять.
Квасин сунул лейтенанту ГАИ корочку корреспондента красную и попросил рассказать, что происходит. Послан был. Пусть вежливо, но послан.
— Ничего не происходит. Дороги перегружены, проверяем грузовые машины, сильно ли им в Москве рады будут, интересуемся. Проезжайте. Вам точно рады будут.
Рядом со станцией метро, покидая грузовичок, и договорившись с водителем Колей, что он его тут же подберёт после шести вечера, Левин облегчённо выдохнул. Откат решил подождать. Или крови, вытекшей из ноги, достаточно?
Событие семьдесят третье
Форма газетных и больничных уток разная, но содержание, как правило, одинаковое.
Ашот Наданян
Умных оказалось в десять раз больше, чем думал Левин. Он предполагал, что узнать, а чего такое в мире происходит, окажется полно. Думал, зал иностранной периодики будет полон. Нда! Полон. Не то что все столы заняты, а ещё и сбоку к столам стулья из других залов принесли и приставили. Так и этого не хватило, и люди нависали сзади над читающими и через плечо счастливчиков поглощали информацию. И это при том, что простой человек сюда зайти не смог бы. Нужен специальный пропуск. Это кроме знания языка.
Владимир Ильич умничать не стал, он прошёлся вдоль рядов столов, тоже заглядывая и с боку, и со спины, искал испанские газеты, явно все на руках, и просить строгую Антонину Петровну — заведующую этим сектором библиотеки, дать свеженькие испанские газеты, не стоило. Нет. Вон, мужчина последние взял.
Оказалось, что владеющих испанским полно, к одной из таких тусовок Костик и присоединился. Через полчаса он перешёл к американистам, потом прочёл с народом Английскую периодику. И всё это делалось практически в полной тишине. На пытающихся высказать своё мнение по поводу общемирового бардака сразу начинали шипеть со всех сторон и умнику ничего не оставалось как умолкнуть. Оставить своё мнение при себе.
А в мире много чего произошло за три дня. С кем-то умным хотелось это обсудить Владимиру Ильичу. Он даже глянул на часы, не заехать ли в «Прогресс» к Волеславу Николаевичу, но время приближалось в четырём, хотелось есть и хотелось наконец сесть. Пять часов стояние внаклонку даже его тренированный организм не хотел выдерживать. А ещё хотелось в туалет. Левин отошёл от очередного стола и задумался. Даже глаза прикрыл. За последний час он уже ничего нового не узнал. Какая разница американская или английская газета взахлёб рассказывала, как полиция и национальная гвардия в Греции расстреляла бунтовщиков.
Оглядев ещё раз зал, ища кого-нибудь знакомого взглядом, Левин решил сматываться. Дальше просто трата времени пустая получалась. Он поблагодарил Антонину Петровну, сходил в туалет и спустился в фойе, там опять знакомых глазами поискал, всё же обсудить новости с кем-нибудь хотелось, но знакомых не было, и Левин вышел на улицу. Москву затопило лето и солнце. Жарко после прохлады библиотеки.
До шести, когда его будет ждать колхозный зилок, времени было полно, и Владимир Ильич спустился в метро и доехав до Арбатской вышел у ресторана Прага и пошёл туда. День ещё, и народу должно быть немного. Так и оказалось. Полно пустых столиков. Он сел подальше от окна в угол и пока ждал заказанных шашлыков, переваривал информацию. В мире творилось следующее…
Конец книги.
Екатеринбург 2024 год.
Добрый день, уважаемые читатели. Кому понравилась книга и кто терпел до последнего, нажимайте на сердечко. Награды тоже приветствуются. Оставляйте комментарии.
С уважением. Андрей Шопперт.
