-А я слышала, что граф Бюсси…-начала одна из моих фрейлин.-даже хотел сбежать, но ненасытная королева свалила его прямо на ступенях замка.

-А я слышала, что она утолила свои земные желания прямо возле дверей в спальню короля.-присоединилась вторая фрейлина.

-Сама королева?-удивились остальные.-не может быть..-заахали девицы.-разве граф де Бюсси страдает от недостатка женской любви? С чего бы он решил кувыркаться с королевой? Все и без того знают, что у дверей ее спальни собирается очередь желающих побывать в постели у нее.

-А я слышала, что королева никому не отказывает.-злорадно улыбнулась графиня Монсор изредка косясь в мою сторону.

Я готова провалиться со стыда, пойти добровольно на эшафот, только бы не слышать этого…только бы не знать, что обо мне ходит такая молва, и знать о том, как мои приближенные топчут честь своей королевы смешивая ее с грязью. Сжав ладонь брата, я уткнулась со стыда в его плечо, и крепкая ладонь Генриха, нежно погладила мои волосы. Как же это гадко, как же это липко, как же ничтожно я себя чувствую. Мой муж…он просто улыбается слушая, как его женщину поливают этой людской грязью. Как ты можешь нежится в ласке этих предательниц? Как ты можешь радоваться этому?

-О чем мы можем говорить, если королеву Маргариту называют «Главной шлюхой королевства», и по слухам, она гордится своим прозвищем, и активно подогревает слухи о нем. Конечно, она ведь королева, а им можно совершенно любое безумие.-графиня Монсор посмотрела на меня и ее тонкая кисть обвила спину моего мужа.-наш Вы великолепный, как можно выполнять супружеский долг с женщиной, с которой этот долг выполняет все королевство?

-Кхм.-ухмыльнулась Виктория легко держа в правой руке высокий стакан наполненный терпким вином.-ах, простите, графиня,-девушка облизнулась.-кажется, Вы сбежали к симпатичному графу де Бюсси, именно в момент отсутствия в Париже Вашего супруга? Или память подводит забывчивую поэтессу? Мой замечательный друг Бюсси узнал, что изнывает от скуки милая графиня Монсор, и времени зря не теряя пристрелил лань главного гончего. Ах,-она отпила глоток, и подошла к моему мужу обхватив его левую руку своей.-романтика в чистом виде, выпью именно за это.-она подняла свой стакан и бросила сверху так, что алое вино залило грудь графини испачкав платье.-кажется, оно Вам, моя дорогая, больше не пригодится. Славно.

Дамы отпрянули от графини де Монсор, и даже мой супруг сделал несколько шагов назад, чтобы едкая жидкость не коснулась его одеяний. Графиня стояла в полной растерянности посреди зала, и давала всем рассмотреть, как ее роскошное бело-золотое платье становится алым. Это могли бы описать поэты, как липкие капли медленно стекали по ее белоснежной груди, и проникая под платье спускались по животу вниз, а обожатели если бы только могли увидеть свою фаворитку в таком положении не упустили бы шанс сорвать с нее одежды, чтобы собрать капли вина своими языками. На секунду мне стало даже смешно, но как только графиня повернулась ко мне, я увидела, как пылали огнем ненависти ее глаза. Брат завел меня за спину, и тем самым вызвал ироничную улыбку на лице моего мужа, и придворных дам.

-Мерзавка.-прошипела графиня де Монсор поэтессе, но тут вмешала королева-мать.

-Так, прекратите весь этот театр.-уверенно произнесла Екатерина подойдя своей изящной походкой к Виктории, и положив ладонь на ее плечо она посмотрела на меня, покачала головой и продолжила.-как королева-мать приказываю Вам, графиня де Монсор, впредь держать язык за зубами по поводу того, что творится в постели моей дочери, а Вы, моя дорогая,-мама нежно обхватила обе кисти поэтессы.-заслуживаете уважение меня, и светских женщин летучего эскадрона. Отстаивать честь чужого человека – редкость нашего времени, а Вы, как смелая женщина, не побоялись быть одной против всех. Похвально.

-Заслужить уважение шлюх это, конечно, очень почетно.-засмеялась графиня, но получив хлесткую пощечину от моей матери, резко сжала правую щеку, и застонала.

-Впредь, не желаю больше видеть Вас, графиня, в нашей обществе, как Вы смеете выражаться «Шлюх», чтобы Вы не позорили свое достижение «второй Девы Марии».-на этих словах моя мама удалилась.

Спустя несколько часов замок моего брата покинули все, кроме самого Генриха, меня и поэтессы. Довольная собой Виктория смотрела в окно, попивала медленно вино, и я заметила, как игриво она пританцовывает бедрами. Забавно, но без корсажа платье сидит на ее изящном теле намного лучше, чем если бы он был на ней. Прислуга подала ужин, но только есть я совершенно не хотела, и, хотя стол ломился как всегда от яств, все это было горьким на вкус от той горечи предательства, которое я не могу до сих проглотить, как бы не пыталась. Впрочем, Виктория практически не притронулась к еде, да и мой брат не смог поужинать видя, что компании у него поэтому нет. Так довольствуясь одной ножкой какой-то птицы поднос с которой стоял прямо перед ним, он медленно ковырял ее мясо, но редко отправлял его в рот.

Возвратится домой для меня было тоже самое, что пойти лишить себя жизни. Я знала, что мой муж сейчас утешает графиню Монсор, а знать о том, что тебя предают снова гораздо легче, чем увидеть в каких сладких поцелуях он это делает. Оба мужчины, что так дороги моему сердцу…они просто растоптали меня, как женщину, предпочли быть с той, кто знает больше в любви, но только никто из них не подумал о том, а что буду чувствовать я. Никто из них даже не задумался о том, какую боль доставят мне. Генрих отворил дверь в одни из самых лучших покоев, и сказал, что я могу оставаться здесь сколько пожелаю. Это очень мило с его стороны, но только утром на рассвете я вернусь домой, где надеюсь не застать свои страхи.

Спустя несколько минут постучалась Виктория. При всей своей уверенности ее глаза были полны печали. Видимо, только это не были способны скрыть ее голубые глаза. Как бы она сейчас не улыбалась мне, как бы не пыталась ободрить, но только все это меркнет. Все это кажется не естественным. Я переоделась в ночное платье, надела сверху халат, и накрывшись одеялом, просто легла без сил. Так отвратительно я себя еще не чувствовала. Виктория села на край кровати, и нежно поглаживая мое плечо, она сказала…

-Не печальтесь, Марго. Предательство любовника еще не самое страшное.-она вздохнула.-все могло быть гораздо хуже.

-Гораздо хуже?-прошептала я.-куда же еще хуже?

-Например, если бы это письмо все же попало в руки Шотландскому принцу.-она протянула мне письмо.-тогда бы все эти сплетни Ваших фрейлин оказались правдой, а так…все это и остается сплетнями.

-Почему? Почему Вы так отчаянно боритесь за мою честь?-спросила не понимая я, и нежно погладив ее нежную щеку, посмотрела в ее глаза, что так предательски заблестели при свете полой луны.

-Наверное, потому что Ваша жизнь мне не безразлична…-прошептала поэтесса.

Почему она заставляет мое сердце биться быстрее? Почему ее слезы ранят меня сильнее

Генрих III понимал, что война неизбежна. Он мог позволить себе быть примерным братом, что любил свою милую сестру, как женщину по родству, как человека в чьих жилах течет кровь их королевы-матери, но стоило ему закрыть глаза, как в туже секунду он вспоминал тот образ Марго, когда она по праву была Его. Его женщиной, что дает прикоснуться к бархатной коже бедер. Его женщиной, что слушает каждое недовольство, каждое беспокойство, каждую тревогу и готова прижать к груди, чтобы просто успокоить разгорячённый, мужской нрав. И вот сейчас, он, глотая ревность, позволяет ее супругу иметь столько фавориток, что чтобы сосчитать ему не хватило бы пальцев рук. Но что остается королю? Ревновать, когда хочешь оказаться на месте гасконца? Быть ее тенью, когда желаешь стать ее мужчиной? Генрих III ненавидел себя, любовь, что испытывает к сестре и натуру ее супруга, что мог бы стать верным, преданным мужчиной, кои будет целовать руки своей королеве, но вместо этого, неблагодарный гасконец выбрал путь изменника с самой сомнительной репутацией среди семьи, но с репутацией роскошного любовника среди женщин при дворе. Это Генрих III ненавидел еще больше.