-Позвольте ему уложить Вас в постель и приласкать, как того требует королевское тело, но только не вздумайте принимать его змеиный яд. Не поднимайте свой взгляд, чтобы король не решил, что нынче Вы используете его. Слушайте голос этого полоза, да только не вслушивайтесь. Если этой змее удастся обнять Вас в свои тридцать три кольца, то все эти разговоры станут бессмысленными.-я вздохнула, и сорвав розу с тремя шипами, я протянула ее Габриэль.

-Вы знаете,-девушка приняла цветок.-быть может, я просто глупа, но что Вы имеете в виду?

-Я понимаю, что от короля Франции разит старым козлом и псиной, но только у него имеется глупое сердце, что позволит Вам получить доступ к королевской казней.-я улыбнулась.-да только не вздумайте делить с ним ложе, пока он не наградит Вашу семью королевской благодетелю в качестве самых высоких чинов.

-Но как же мой любимый Бельград?-от ужаса предстоящего предательства ее зеленые глаза потускнели.-как я могу предать нашу любовь?

Габриэль была права. Предавать чувства ради корысти – последнее дело, но если эта корысть перевешивает чашу весов до низа, то не все ли равно на чувства с тем, кто уже готов продать свою возлюбленную даму за повышение по службе и несколько тысяч экю на которые он сможет купить себе замок в западной части королевства, и найти себе еще одну дурнушку, как Габриэль? В былые времена, даже я, услышав о том, что на кану стоит любовь и честь, то сделала бы шаг назад, ибо посчитала бы это за «святое», но только ветер переменился, и, хотя одна часть моей души понимает, что даже мысль допускать о таком подлом ходе – неправильно, вторая же часть вспоминает мой утренний разговор с графиней Монсоро, что так мягко помогла мне расставить все по местам. В голове, в душе, и отчасти в жизни.

***

«Летучий эскадрон», что был гордостью Екатерины Медичи терпел очередное крушение. Женщины, считавшиеся при королеве-матери одной из значимых прослоек государственного провления сейчас считались простыми девицами легкого поведения. Оставшиеся сто женщин желавшие себя лучшей жизни продолжались держаться вместе, что только тянуло их ко дну быстрее. Не предстевляющие из себя ничего девицы только показывали свое неумение жить и вертеться. За всем этим долгое время наблюдала графиня Монсоро, что в прошлом была одной из начимых фигур эскадрона, но после громкого конфликта с Медичи решилась дать отпор властной тиранессе вернув, а точнее, бросив в лицо все подаренный в знак уважения кольца королевы-матери.

-Знаете, Виктория, глядя сейчас на то, что происходит с «летучим эскадроном», мне хочется плакать.-приторная, фальшивая улыбка появилась на лице графини.-Вы только посмотрите, сотни ничего не умеющих женщин пытаются выставлять себя на показ, чтобы им подкинули монет. Представляете, во что сейчас превратилась элитная свита Медичи?

-В простых девиц легкого поведения.-я облизнулась.-почему нас с Вами должно это волновать?

-Как Вы знаете, совсем недавно, мой брак потерпел настоящее фиаско, но только в плане денежного эквивалента, моя казна пополнилась даже больше. Имение, что принадлежало ему отошло мне, как и больщая часть денег и драгоценностей. Вчера вечером, глядя на то, как прелестница из «эскадрона» крутилась вокруг нашего с Вами короля, меня осенила одна очень заманчивая для Вас мысль.-она подошла ко мне, и ее ладони крепко сжали мои плечи, а после Диана взяла деревянный гребень. Несколь мягких скольжений вдоль волос и я замираю от своеобразного удовольствия.-Ваша харизма, и мои деньги сделают «эскадрон» настоящей находкой среди королевского двора.

-Но что могу я?-удивленно спросила я,-к тому же, сто женщин не научишь быть харизменными.

-Сто нет, а вот, допустим,-расскрытая кисть графини просочила мои мягкие волосы сквозь.-человек десять мы сможем осилить.

-Десять человек эскадрона?-снова переспросила я.-там Медичи в гробу перевернется.

-Просто представьте,-склонившись надо мной, она резко прижала меня спиной к своей груди, и я могла видеть ее воодушевление через зеркальную гладь.-мы с Вами научим женщин искусству, обучим вальсу и обольщению. Это будет не просто «эскадрон», это будет новая власть.

-Власть в женских руках?-улыбнулась я, сжав ладонь графини своей.-думаете, что у нас получится?

-Думаю, что у нас уже получилось.-проурчала своим мягким голоском Диана.

***

Крепко сжав ладони Габриэль, я произнесла только одну фразу…

-Все расставит время, моя дорогая, все расставит только оно.

***

Забудут свои жертвы палачи,

Своих убийц не вспомнят жертвы лица,

Ещё не раз придётся крови литься,

Ещё не раз поднимутся мечи.

***

Находясь в настоящем смятении с самой собой, я не могла понять, что заставляет мою лодку качаться, но все же держаться на плаву. Все вокруг стремительно набирало свои обороты, что одна мысль о предстоящем перевороте среди гугенотов и католиков способен снести голову сейчашнему королю. Видит Бог, что я этого не хочу, но все же, если сейчас мне суждено будет оставаться в стороне, то власть в свои руки возьмут фаворитки Генриха, а от них уже распространиться на других любовников, что способны организовать бунт. Ненавидеть всем сердцем гасконца я не могу, хотя он и причинил мне достаточно боли, легкого страдания, но только мне не по судьбе было сломаться от этого.

Королева Марго была мне, как настоящая сестра, как младшая, глупая сестрёнка с самыми невинными глазами среди Версаля. Я помню, как впервые поцеловала ее ягодного вкуса губы, и как она испугалась женской ласки. Я помню, как она начала потухать в стенах королевского замка, где входа ей не было в супружеское ложе, и проживая свои дни в коморке прислуги, она теряла вкус жизни, а еще я помню ее нежный взгляд, что так резко сменился страхом ужаса, когда двери покоев королевы были нагло распахнуты. И она…обнаженная стала примером ярких, колких насмешек со стороны супруга и его ядовитой свиты. С тех пор прошел почти год, и я хотела бы снова взять за руки мою королеву Марго, приклонить перед ней колено, чтобы она нежно подняла меня с них, коснулась губами румяных щек, но только поздно жалеть. Поздно желать. Поздно просить прощение за предательство. Я могла бы шептать слова, мольбы о прощении ее, но только она так и не ответила на последнее письмо, а приближенные к Генриху слуги, и стража рассказывают о насыщенной сексуальной жизни его супруги, что свела все женское существование к дикому разврату, которое не просто бессмысленно для таких, как я, но еще и лишено всякого смысла. Наверное, только это заставляло меня ненавидеть короля Наваррского.

Екатерина Медичи однажды сказала мне: «Иногда лучше отступить, чтобы разбежаться и подальше прыгнуть.» Глядя сейчас на женщин эскадрона, я понимаю, что эти слова не лишены своего смысла. Все они пытаются быть лучшими, красивыми, роскошными, да только единицы соответствуют своим желаниям быть шикарными женщинами. Каждая пытается казаться красивой, и только малая часть этих претенденток оказывается хотя бы симпатичными. Роскошные малютки Франции выглядят хуже потрепанных крестьянок. Смешно сказать, но дорогие тряпки и золото не способно облагородить порочных телом девиц. Диана привела в зал очень интересную девушку. Должна признать, но после тех двадцати трех кандидаток эта казалась, как минимум симпатичной.

-Представляю Вашему вниманию…-начала было говорить графиня, как вдруг девушка раскрыла ладонь вытянув ее в сторону Дианы, как бы останавливая ее пламенные речи.

-Мое имя Бернадет Лепаж.-произнесла она своим чувственным голосом.-мое имя означает «Смелая, как медведь», и я всегда иду к своей цели.-рыжий локон упал ее лицо, и Бернадет моментально вернула его в свой конский хвост.-не имею манеры робеть.

-Замечательно. Это мы сейчас и проверим.-я встала из-за стола, и закрыла двери в зал.-раздевайтесь, госпожа Лепаж. И пока раздеваетесь,-я остановилась напротив Бернадет.-процитируйте мне нашего с Вами классика поэзии. Любого. Чьи произведения Вам, моя Вы смелая, будут ближе к сердцу.