— Опять манипуляции, — вздохнул я и покачал головой.

Хороший дар, но противоречивый. Влиять на эмоции людей, заставляя их бросаться из крайности в крайность.

Уф-ф, владея подобной магией, можно натворить такого…

— Сегодня с заданием не справился никто, за исключением Стрижнева. Я ведь правильно запомнила твою фамилию? — обратилась Софья ко мне.

— Да.

— Молодец, не только сам устоял против воздействия, но и друзей привел в чувство.

— Каким заданием? — опять подал голос чернявый, — Не было никакого задания! Вы воздействовали на наш разум. Это запрещено законом! Вы не можете приказывать нам что делать! Я обращусь в полицию и вас лишат должности, а затем — посадят.

Эк, парнишку, закоротило.

От чего спрашивается, взбесился: от того — что получил по лбу оглушающей волной или от того — что не добрался до вожделенной цели и не утолил свое желание?

— Я всего лишь показала, как легко вас сможет подчинить враг. Вы наивны, доверчивы и открыты. Не нужно бить убойными заклинаниями, не нужно применять холодное оружие, достаточно всего лишь владеть зачатками магии разума и научиться строить конструкты, влияющие на эмоциональное поведение противника, и все… Вы беззащитны и бесполезны. Делайте выводы, господа студенты. На следующем занятии будем изучать защиту от подобных воздействий, а сейчас — все свободны.

Народ повалил из аудитории, перешептываясь и косясь в сторону преподавательницы. Сегодня все получили встряску, да такую, что запомниться надолго.

Круто взялась Софья Михайловна за учеников, ничего не скажешь.

На выходе заметил, как женщина сделала шаг в мою сторону, но не замедлился, наоборот, протиснулся между Степой и Егором, выскочив за дверь. В другой раз, был бы очень рад пообщаться с горячей блондинкой и не только потому, что она сексуальная, привлекательная женщина, а в первую очередь — потому, что у нее есть чему поучиться, но в данный момент имелись дела поважнее.

— Что это вообще было? — озадаченно прошептал Трапинин, потирая затылок.

— Это называется «динамо», — ответил ему Степка, — Возбудить, а потом не дать.

Я лишь посмеялся.

— Имейте терпение, господа-студенты. Софья Михайловна устроила эту демонстрацию не просто так. Думайте, учитесь на своих ошибках и станете мудрее.

— Тоже мне, философ, — усмехнулся Егор.

— Да, я — такой. Все, ребята, мне пора, — помахал друзьям и пошел… Нет, не домой, а в библиотеку на отработку, но сначала нашел укромный уголок и набрал номер Анастасии Андреевны.

— Слушаю, — раздалось усталое на той стороне.

Мне сразу не понравился голос Зотовой. Слишком слабо он звучал.

— Добрый день, это Максим Стрижнев. Мария сегодня не появилась в академии, хотел узнать: все ли с ней в порядке?

— Максим, Машеньки не будет некоторое время. Скажем так, я отправила внучку подальше, чтобы у Ланцова не возникло желания обрюхатить ее до свадьбы. Он под утро явился в особняк, злой, как черт. Объявил, что свадьба состоится через неделю, да и вообще — он ждать не намерен и на следующую ночь возьмет свое. Я Машку сразу спровадила. Ее спрятали мои доверенные люди, так что ты уж поторопись и не оплошай, пожалуйста.

— Анастасия Андреевна, с вами все в порядке?

— В полном. А что со мной может случиться?

— И все же… Если не скажете, то сам приеду и выясню.

Какого хрена я вообще это сказал? Жива и ладно, пусть сама в своих делах разбирается, без моего участия. Зачем лезу, куда не просят?

Эх, видимо запала мне «бабка» в душу. Уважаю таких как она — целеустремленных, жестких, расчетливых, но не разучившихся чувствовать и беречь дорогих людей.

— Вот ведь, упертый. Неужели беспокоишься за старую женщину?

— Ну какая вы старая? Наоборот, в самом расцвете лет, и как ни странно — да, беспокоюсь.

— О как! С чего бы тебя волноваться?

— Не знаю, нравитесь вы мне, Анастасия Андреевна.

— Если это такой подкат, то он не засчитан. Слабовато, Максим, очень слабовато.

— Эм-м, — опешил я, — нет. Я просто хотел сделать комплимент и поднять вам настроение.

— Хорошо, считай, что тебе удалось, и отвечая на вопрос: я в порядке, просто поцапалась немного с Мстяшей.

— Немного?

— Ладно, не немного. Сцепись как кошка с собакой. Сижу сейчас раны зализываю. Ничего смертельно, просто неприятно. Схожу, прогуляюсь, пару склок разожгу и восстановлю баланс сил.

— Пусть будет так, — согласился, не став настаивать, все же не мое это дело, — Анастасия Андреевна, я постараюсь разобраться с проблемой как можно быстрее.

На заднем фоне послышались голоса, среди которых я узнал голос деда.

— Уж, постарайся. Вынуждена распрощаться, Максим. Надеюсь, это наш с тобой не последний разговор.

Раздалась гудки, а я усмехнулся.

Это что, «бабуля» выразила пожелание, дабы я не сдох от руки Ланцова?

Хе-х, не сдохну, мы еще обязательно поболтаем, а сейчас меня ждет библиотека.

Клавдия Ивановна встретила меня с распростертыми объятиями, и выдав перечень дел, провела в дальнюю секцию, где я должен был навести порядок.

Работа была не тяжелая, но пыльная, в прямом смысле. Казалось, что этих книг никто не касался лет сто.

Потрудился я недолго, но кое-что все же сделал. Надо было обозначить перед библиотекаршей хоть какую-то видимость, и показать, что я не бил баклуши, а действительно выполнял возложенное на меня задание.

Чуть поработав, достал из сумки распечатки, которые мне передала Зотова, и уткнулся в листы бумаги, вычитывая информацию о Ланцове.

Надо было передать их Петровичу, но вечером было не до того, а утром — я просто закрутился и забыл.

Самое главное, в документах имелся адрес проживания «бессмертного», и я намеревался наведаться к нему в гости.

Естественно, в открытую идти не собирался. Нужно было разведать обстановку. Единственное, надеялся, что он не сменил место жительства в связи со вчерашними событиями, хотя, вряд ли. Не думаю, что гаденыш из-за меня решил спрятаться, да и не так просто это сделать за столь короткое время.

Хех, Ланцов наверняка сейчас рвал и метал от злости, что потерял своих людей. Уверен, он потратил немало сил и энергии на проведение ритуала, а затем так глупо растратил ценный «ресурс».

Ублюдок будет начеку, но не сможет допустить мысли, что я наглым образом попрусь к нему в особняк… А я попрусь, надо ведь разузнать информацию и придумать план, как заманить «бессмертного» в ловушку или выманить один на один, да и остальным его приспешникам показать где «раки зимуют».

Ко всему прочему, время действительно не терпело проволочек. Я не хотел, чтобы Машка попала в лапы мерзавца, так как был уверен, что он ее найдет, несмотря на то, насколько хорошо Анастасия Зотова спрятала внучку.

Еще один фактор играл большое значение — скорый приезд дядюшки. Стоило ему появиться, и мои руки оказались бы связаны.

Если с Ланцовым я представлял, что нужно делать, а именно — снести башку и забыть, то с дядей ситуация обстояла совсем по-другому.

Здесь нужно было действовать аккуратно и продуманно: или выискивать факты причастности дяди к убийству моего отца; или же попытаться грохнуть, а потом уже доказывать, что «ты не верблюд».

Когда изучил все, что оставила мне Зотова для ознакомления, свернул листы в трубочку и запихнул обратно в рюкзак.

Посмотрел на часы, время отработки истекло, поэтому смело пошел на выход, перед этим отчитавшись о проделанной работе Клавдии Ивановне.

Не прошло и часа, как я оказался на улице, где располагался особняк Ланцова.

Подумал, стоит ли позвать с собой Петровича, но откинул эту идею. Дед уже давно гонялся за ублюдком и мог не справиться с эмоциями, похерить весь план, ринувшись мстить своему обидчику.

Несколько раз прошел вокруг квартала, где обитал «бессмертный», присматриваясь и фиксируя каждую мелочь, наблюдая не только за особняком Ланцова, но и за близлежащими домами. Случись заварушка, мне не нужны были свидетели, поэтому заходить необходимо было с той стороны, где меньше всего прохожих, а еще найти пути отхода на непредвиденный случай, а самое главное — придумать, как проникнуть внутрь. Забор перед особняком казался неприступным: мало того, что находился под током, как заграждение в тюрьме строгого режима; так еще и плетений на нем висело столько, что черт ногу сломит.