Краской спорили с цветами, Выгибая с негой шеи, Похваляяся хвостами. Без цветистых прибауток Говорить не мог дворецкий, И служил предметом шуток Всем парик его немецкий. между 12 и 13 Были выписаны своры Псов высоких и красивых И рожки, что звали в горы В серебристых переливах. 16 между 16 и 17 Он кричит в смешном испуге — Кудри смялись, развилися: «Гей, вы там, постойте, слуги, Принц, не езди, воротися! 18, автограф 1 24, «Сириус», Ж 1910, автограф 1 между 24 и 25 Не ходи за те границы, Помни старые законы, Видишь, траурные птицы, В небе плавают вороны...» между 28 и 29 И, скача из рощей в рощи, Он вошел в страну страданья, Где, как папоротник тощий, Вырастают заклинанья. 29–30 Там жилище людоеда — Скал поднялися уступы 32, автограф 1 33, «Сириус», Ж 1910, автограф 1 34, «Сириус», Ж 1910 34, автограф 1 39 40, «Сириус», Ж 1910, автограф 1 44 46 Друг его в пещерном мраке 50, «Сириус», Ж 1910, автограф 1 52 между 52 и 53 ...В час красивый и вечерний, В замок Лалло, Горных Кличей, На потеху праздной черни Принц является с добычей. вместо 53–60, автограф 1 Все дивясь его победам, Принца сравнивают с богом, Пред бессильным людоедом, Пред убитым носорогом. Принц, смеясь и похваляясь, Выступает пред зверинцем И дворецкий ухмыляясь Поспешает вслед за принцем. 58 1–2, РЦ 1908, Ж 1910, Сатанизм, автограф 1 Кто был бледный и красивый рыцарь, Что проехал на черном коне, 18–19, автограф 1 С заклинательной башни в наш дом, И зачем был так суров и долог 21 Я не знаю, многого не знаю, 62 Посвящ. «Весы» Баронессе де Орвиц-Занетти 3–4 В увитых ночными цветами гостиных Открылись их странные, дикие ласки. строфы 2–4 Над ними повисли тяжелые чары, Высокие свечи горели, краснея, И в темные сны погружалися пары, Монах, арлекин или светлая фея. Гремела веселая музыка вальса И я танцевал с куртизанкой Содома, О чем-то вздыхал я, чему-то смеялся И что-то мне было так близко знакомо. Молил я подругу: сними свою маску! Меня так волнуют и дразнят напевы, Какую роскошную, дивную сказку Сплетем мы с тобою, о, смуглая дева! 17 Для всех ты останешься странно-чужою 19–20 И я от людей и от масок сокрою, Что знаю тебя, о царица Содома! строфы 6–7 Ты вся так прекрасна и так непонятна, Мне душу измучила вечная тайна... «Пойдем же», она мне шепнула чуть внятно, Как будто невольно, как будто случайно. И там, где поднялись в конце коридора Колонны, похожие больше на сказку, Она улыбнулась мерцанием взора И быстрым движеньем сняла свою маску. 29 Я вспомнил, я вспомнил... Такие же тени, 32 Умри и воскресни для неги и счастья». 63 РЦ 1908, Ж 1910, автограф 1 без загл. строфа 2, автограф 1 отсутствует 11–14 И смущались гордые трибуны И дрожали черные рабы. А царица, наклоняясь с ложа, Радостно играла крутизной, 17 Задыхаясь в несказанном блуде, И когда на изумрудах Нила |
