Хм… а вот сейчас уже куда интереснее вырисовывается расклад.
Я спешно нагнулся, поднял конверт и сунул в карман, чувствуя, как колотится в груди сердце. Там, внутри, мой заказ. А этот седой незнакомец оказался ни кем иным, как связным, его вручившим. Трикстеры в масках, чтоб вас. Меня только что проверили на способность забрать заказ, а я за малым не обделался. Но чуть-чуть не считается, правда?
Мигом нашелся ответ на вопрос, который затесался в голове с момента, как я увидел в руках седого энергетические сгустки. Если он связной, то это все объясняло. Связной показал довольно тонкую работу с энергией, совершенно чуждой для этого мира. Но какого черта он напялил на себя маску, как на маскараде с адскими гончими в начале моего пути? Не люблю, когда заказчики недоговаривают, но да ладно.
Ответов, разумеется, не было. Нераспечатанное послание будто бы жгло мне карман, но не сейчас — надо заметать следы и как можно скорее валить. Я отдернул от конверта уже потянувшуюся было руку. Несколько секунд стоял в замешательстве, понимая, что подставился, на пару с седым учинив такой разгром в кабинете коменданта. Косорылый наверняка уже понял, что заперт, а возможно, даже услышал грохот, слух-то у него не человеческий. Да и мы тут не плюшками баловались, а перевернули с ног на голову весь кабинет. Поэтому комендант вот-вот начнет выламывать дверь, но пока в коридоре стояла тишина, а значит, время у меня еще оставалось.
Что делать?
В первую очередь, посмотреть, что стало с хомяком Дуды. Зверек храбро показал себя, а может, просто решил, что если я сдохну, то он останется без обещанного арахиса? Как вариант, кстати, питомцы, они такие — расчетливые и продуманные. Полагаю, что только поэтому кроха Лапик решил за меня вступиться. Сейчас грызун лежал у стены, не шевелясь. Помощник не сдох, я заметил, как крохотная мохнатая грудь Лапика вздымалась. К счастью, убить их далеко не так просто, а вот я сам не успел набраться сил… Требовалось время, чтобы хомяк очухался и встал на лапы, а этого времени у нас нет. Я бережно взял его тушку и положил во внутренний карман.
Мельком оглядел бардак в кабинете. Даже будь у меня больше времени, тут все равно ничего не исправишь. Картина сломана, само полотно сожжено, стол перевернут, и все, что на нем хранилось — разбросано или затоптано. Как будто сюда страж из разлома ворвался. Да и хрен с ним… даже если сюда наведаются следователи, выйти на меня — задачка не из простых. Я покосился на одежду, оставшуюся от седого. Пущу их по ложному следу, а там хоть трава не расти.
Я сгреб одежду в охапку, подошел к креслу, поставил его на ножки и развесил одежду так, будто исчезновение произошло прямо здесь — брюки свисают с сиденья на пол и сбегают брючинами в ботинки, пиджак как будто чуть зацепился плечиками за спинку. В общем, сидел человек — и нет его, пустой костюм. Ножик забрал, раз обещал, то надо делать. За язык меня никто не тянул, а слово надо держать. Следом подобрал отмычку и выпавший у седого платок, двинулся к двери. Кстати, маска исчезла… он нее не осталось и следа. Вовремя, конечно, мне вручили заказ, нельзя было подождать, пока закончу с делами! Но как есть — кто платит, тот заказывает музыку. Сейчас музыка играет их, но когда я вернусь, то озвучу оплату, и тогда уж в счёт войдёт всё. Главное, что теперь есть полная информация, и в комнате я все внимательно изучу.
Открыть запертую седым дверь не составило труда, в первый раз я отлично понял особенность работы замка и теперь справился с механизмом за несколько секунд. Отмычки оставил в двери. Еще одна зацепочка для следаков. Пусть поломают голову, почему это дверь открывали изнутри, а не снаружи. Следом тщательно вытер ручки с обеих сторон, стирая отпечатки пальцев, и, бросив платок, направился к лифту. Хомяк за пазухой ожил и жалобно запищал, как показалось, с благодарностью. Понимал засранец, что я его не бросил.
— Держись, дружище, обещаю, что ты не будешь нуждаться в арахисе.
Пришлось поторапливаться. Косорылый наконец принялся за дверь, когда я нажал кнопку вызова. Я глубоко вздохнул и, медленно выпустив воздух, размял шею. Приложился я о стену знатно, не только голова, но и копчик болит. Пока ждал лифт, комендант вмазал по дверному полотну так, что швабра треснула. Но в момент, когда Косорылому оставался последний удар, спасительные дверцы лифта разъехались, и я шагнул внутрь.
— Какого сраного разлома тут происхо…
Слова раззъяренного коменданта оборвались — дверцы лифта сомкнулись, и кабина лениво поползла на минус первый этаж. Овчарки, пета Косорылого, в кабине не оказалось. Песик бегал по этажам, ища хозяина. Тем лучше, не хотелось калечить чужого пета, да и животных куда более жалко, чем людей. Кабина добралась на минус первый этаж, в дверях я нажал на минус четвертый, чтобы лифт поехал дальше, и вышел в коридор. Там заметил, что шкаф для полотенец все еще лежит на полу, но вот паренька-дежурного и след простыл. Хм… куда он делся и почему не побежал жаловаться Косорылому? Гадать долго не пришлось, открылась дверь одной из комнат, и парнишка вышел — с перемотанной полотенцем головой. Вид у него был потрепанный, как-никак огромный шкаф на голову упал.
— Ты чего вышел, запрещено же? — устало спросил он.
— Так грохот такой стоял, дай, думаю, посмотрю, — я под дурачка пожал плечами. — Что случилось?
Молодой дворянин поколебался — отвечать или нет. Потом набрал полную грудь воздуха.
— Шкаф упал… на голову, — он кивнул на шкаф. — Поможешь поднять?
Чего бы не помочь. Мы вдвоем кое-как поставили шкаф на место. Тяжелая оказалась конструкция, неудивительно, что паренька выключило наглухо. Ну, хорошо хоть, не прибило.
— Как так-то? — решил уточнить я, делая невозмутимый вид, будто ни сном ни духом про то, что здесь произошло.
— Да, — дворянин отмахнулся. — Не спрашивай. Ножки, что ли, разболтались. Кстати, меня Иннокентий зовут.
— Приятно, — и в ответ я тоже представился.
— Это же ты разобрался с тварью в столовке? — он поправил свои очки, чудом уцелевшие, и внимательней посмотрел на меня. — А ты никого не видел в коридоре, когда вышел?
— Должен был? — ответил я вопросом на вопрос.
— Ну-у-у… нет, конечно, я-то тут не просто так патрулирую, — нашелся молодой дворянин. — Просто со шкафом как-то нехорошо получилось. С другой стороны, меня на то и поставили — следить за порядком. Вот я и выяснил, что конструкция у шкафа ненадежная. Представляешь, на ровном месте падает!
— Угу, — откликнулся я. — Надо коменданту сказать, действительно, непорядок.
— Вот тоже, а могло грохнуться кому-нибудь на голову, ты только представь! — он решил до конца гнуть придуманную впопыхах легенду. — Как комендант вернется, обязательно извещу его о ненадежности этой конструкции. А ты, если что, подтвердишь, ладно?
— Без проблем, подтвержу. Но я бы на твоем меньше об этом распространялся, — вкрадчиво сказал я, понизив голос…
— Почему? — заинтересовался собеседник.
— Ну, если я скажу, что видел, как ты перевернул шкаф, мне влетит от коменданта за то, что я вышел из комнаты. А тебе — за то, что меня выпустил.
— Ну ты ведь не скажешь, что выходил? — с надеждой уточнил Иннокентий и замер, ожидая ответ.
— Рот на замке, — я провел пальцами у губ, показывая, что закрываю рот. — Ничего не видел, ничего не знаю. Устроит?
— Более чем! Спасибо, Марк!
— Расти большой.
Я не подал виду, что Иннокентий ловко наступил на какашку хомяка, пытаясь ее спрятать подальше от моих глаз. Было понятно, что молодой дворянин изо всех сил пытается замять собственную оплошность. Смышленый парень, далеко пойдет, понимает, что если комендант узнает о том, что тут на самом деле произошло, то Иннокентию точно не поздоровиться. И еще и свидетеля того, что все было именно так, как он говорит, на ходу нашел. Знал бы он, что хомяк, из-за которого случился сыр-бор, лежит у меня в кармане. Но меньше знаешь, крепче спишь.
Пока мы разговаривали, я услышал, как прошуршала кабина лифта за моей спиной, успев закончить поездку на минус четвертый этаж. Похоже, комендант, завидев погром, решил броситься за наглецом, а заодно найти своего исчезнувшего пета.
