Руки и ноги он мне освободил, но бежать было по меньшей мере глупо. Митя не покидал квартиру, стараясь каждую минуту следить за мной.

Когда солнце клонилось к закату, госпожа удача оказалась на моей стороне – он ушел за новой бутылкой, заперев меня в комнате.

Выглянула на улицу. «Шестой этаж – высоковато, но жить хочется больше», – решила я и, переодевшись в старый спортивный костюм, оставшийся еще с нашего брака, вылезла в окно, стараясь не упасть с шаткого узкого карниза. До пожарной лестницы надо пройти всего метра два… главное не смотреть вниз. Мне оставалось два шага, когда услышала:

– Дрянь! – бывший вернулся домой и заметил пропажу. – Далеко не уйдешь! – он высунулся в окно и тут же скрылся. По шуму сбоку поняла – собирается в погоню.

Протянула руку, хватаясь за железо, и перевалилась через ограду. Не теряя времени, вскочила и побежала вниз. Неровные ступени больно впивались в голые ступни, но это меня волновало мало. Жизнь гораздо дороже.

Спустившись, натянула пониже на лицо капюшон и отправилась в парк, там есть аттракционы и всегда должны дежурить полицейские. Да и в толпе могла бы затеряться.

– Вот ты где! – Митя нагонял. Сейчас нас разделяла лишь трассу, которую перешла раньше него.

Пришлось ускоряться. Я побежала изо всех оставшихся сил. И как назло вплоть до аттракционов никого!

– Только сегодня, только сейчас! – горланила девушка возле касс. – В честь открытия колеса обозрения проезд бесплатный!

«Это твой шанс!» – всплыло в голове красными буквами.

Оно высилось слева от меня, а стражей закона нигде не было, в отличии от Димы, которого увидела, обернувшись. И я решилась. На удивление очереди на колесо не было, зато поездка на нем даст мне минут десять на отдышаться и подумать, что делать дальше.

Контролер закрыл дверцу в открытую кабину, и она начала подниматься вверх. Тогда меня и увидел бывший. Мужчина, распихивая прохожих и ругаясь на всех матом, пробирался в мою сторону. Он запрыгнул в следующую кабинку, не успев залезть ко мне.

Зажала рот руками и замотала головой, вжимаясь в угол на сиденье. Я видела его в паре метров от меня с этой ухмылкой на лице, но уже так не могла пошевелиться от ужаса. Он еще что-то кричал, угрожал… а я не слышала. В уши словно засунули вату, перед глазами стояли сцены в заточения, и по щекам текли слезы страха.

Я не хочу повторения, не хочу!

Кабину шатнуло. Тогда я пришла в себя и посмотрела по сторонам. Почти пол оборота.

– Ты что собрался делать? – спросила, наблюдая как Дима встал ногами на сиденье.

– К тебе идти, родная, – и снова этот потусторонний смех.

Да у него голова окончательно поехала на почве маниакального собственничества, безумия и… конечно, алкоголя, играющего в крови.

Мое сердце упало в пятки. Все произошло за какое-то мгновение. Мужчина попытался оттолкнуться от перегородки, на которую взобрался, но сила гравитации оказалась сильнее. Он камнем рухнул вниз.

Обхватила себя за плечи трясущимися руками и выглянула. Там, в десятках метров на земле сломанной куклой лежал он. Митя, мой бывший муж.

Полина.

Меня трясло. Вылезала из кабинки на ватных ногах, готовых вот-вот подкоситься. Видя мое состояние, контролер поддержал под локоть и помог спуститься по лестнице.

Внизу уже столпилась толпа, которую стражи правопорядка старались разогнать. То с одной стороны, то с другой раздавались шепотки, краем глаза замечала вспышки камер, но было все равно. Колесо обозрения не успело заработать, а его уже спешили закрыть вновь до выяснения всех обстоятельств.

Всех, кто был на колесе в момент падения Мити, собирали в одной стороне, остальных просили не мешать. Мы ждали скорую и группу полицейских, потому что два молодых офицера не справлялись самостоятельно. Никто не ожидал, что может случиться подобное. Ну, конечно, кто в здравом уме будет перепрыгивать из одной кабинки в другую?

– Действительно… в здравом уме никто, – бормотала себе под нос, стараясь не терять связь с реальностью. – Но у него были проблемы. Да, были проблемы. Ты тут не виновата, Полина, не виновата. Это все алкоголь…

Полицейские приехали быстро, недалеко отсюда было одно из отделений. Я сидела на лавочке и наблюдала за передвижениями. Вот тело Мити осмотрели, а затем его накрыли белой простыней до приезда труповозки. Вот люди в погонах начали опрашивать очевидцев, кто и что слышал, видел, кого-то отправили изъять видео с камер наблюдения.

Наконец, очередь достигла меня. Рядом присела девушка.

– Здравствуйте, я капитан Лисицина. Мне нужно задать вам несколько вопросов, – она продемонстрировала удостоверение, но я старалась не смотреть на нее, лишь натянула на ладони рукава кофты, скрестила и поджала под сидение ноги и ниже опустила голову. – Вы в порядке? – она положила мне на спину руку и попыталась заглянуть в глаза, но я вздрогнула и отодвинулась раньше, чем сама осознала что делаю.

– Простите… простите… – по щекам потекли слезы, а я продолжила бормотать невнятные извинения, – простите… я не хотела…

– Что вы не хотели? – терпеливо уточнила она.

– Все-всего этого, – махнула рукой и продолжила теребить резинку на рукаве.

– Вы были знакомы с погибшим?

– Д-да, – всхлипнула, но постаралась успокоиться, чтоб женщина поняла, что я говорю. – Это Митя… Дмитрий, мой бывший муж. Он хотел поймать меня, из-за этого и полез на колесо, и пытался перепрыгнуть в другую кабину… в которой сидела… – самообладание подвело, голос все-таки вновь дрогнул, и я замолчала.

– Почему вы сказали, что он «хотел поймать» вас? Вы у него что-то украли? – осторожно спросила она, помечая что-то в блокноте.

– Нет, что вы. Я просто ушла от него, а он все твердил, что я его собственность и буду либо с ним, либо ни с кем.

– Кто-то может подтвердить ваши слова?

– Да… наверное, да. Мы развелись в понедельник по моей инициативе. И возле ЗАГСа он кричал что-то подобное на прощание.

– Хорошо. А как вас зовут? Вы не представились.

– А… да, извините. Полина.

Краем глаза заметила, что она полезла в телефон, видимо с чем-то сверяясь.

– Полина Станиславовна? – я кивнула, а капитан Лисицина тут же закричала кому-то из коллег. – Егор, звони Высоцкому, его дочь нашлась.

Стоило ей упомянуть отца, я снова заплакала. Он переживал… искал…

Закрыла глаза руками, глупо улыбаясь. Мне так его не хватало…

– О, Господи! – воскликнула полицейская. – Что с вами случилось? Почему вы босиком?

Вместо ответа я, наконец, подняла на нее взгляд и закатала рукава… говорить не хотелось.

– Марин, Высоцкий уже выехал, сказал, минут через двадцать приедет, – отчитался Егор перед старшей по званию.

А дальше для меня все смешалось в кашу: кто-то из служащих принес из машины шлепки, чтобы я обулась, кто-то налил чай из термоса. А я ждала. И смотрела. Смотрела, не отрываясь, на простынь, под которой скрывалось тело бывшего мужа, смотрела, как за ним приехали из морга, погрузили в машину и увезли.

А затем увидела папу. Он шел сквозь толпу уверенно, словно ледокол, а за ним семенили мама, Ира и Катя. И вдруг так легко на душе стало. Я побежала навстречу им, хотя бежать было неудобно в огромных тапках, но мне так хотелось поскорее оказаться в крепких объятиях родителей и подруг. Только, к сожалению, уже около них поняла, что крепкими объятия быть не смогут. Почти все мое тело было похоже на один сплошной синяк, а любое прикосновение отдавалось болью.

Мне не нужно было говорить, родные поняли все без слов. И если бы Митя не был уже мертв, уверена, отец придушил бы его собственноручно.

Полина.

До больницы ехали молча. Папа сжимал руль до побелевших костяшек, а мама тихо плакала на заднем сиденье. Ира и Катя обнимали ее, пытаясь поддержать и успокоить, но это слабо помогало. Она не могла поверить, что творил с ее дочкой человек, которому доверяли…