Под водой мои руки скользят по ее телу, обхватывая талию и поднимаясь вверх по спине, пока не проникают в корни волос на затылке. Габриэлла открывает рот шире, и ее язык дразнит мой, облизывая его, что заставляет меня хрюкнуть. Проходит всего несколько секунд, и ее поцелуй превращается в отчаянную демонстрацию желания, которое весь день только и ждало, чтобы захлестнуть мои вены.

— Так я в конце концов научу тебя ездить верхом, прежде чем ты научишься плавать, — бормочу я про себя, прильнув к ее рту, но затем отдергиваю лицо. Мои руки, однако, не двигаются и продолжают погружаться в мягкую плоть Габриэллы. Она продолжает сжимать пальцы на моих руках, и опьяненное похотью выражение ее лица должно подготовить меня к ее следующим словам, но они удивляют меня.

— Могу я выбрать?

— Что выбрать?

— Какой вид спорта я хочу освоить первым?

Смех, вырвавшийся из моего горла, совершенно неожиданный, как и ее заявление.

— Как прошел твой сегодняшний прием у гинеколога, Габриэлла? — Я меняю тему, прежде чем действительно решу трахнуть ее, несмотря на дискомфорт, который, как я знаю, она испытывает.

— Думаю, все прошло хорошо, — говорит она и отводит взгляд.

— Ты думаешь?

— Она дала мне противозачаточные, но я могу принимать их только в первый день месячных.

— Только в этот?

— Тебе так важно? Да, — я подношу руку к ее подбородку и, положив указательный и средний пальцы под него, возвращаю ее взгляд к своему.

— А что может быть неважным? — Спрашиваю я, хотя уже знаю ответ. Ноэль прислала мне отчет сразу после того, как закончила встречу с Габриэллой.

— Мы поговорили, она рассказала мне об инфекциях, передающихся половым путем. Ты знаешь, что теперь больше не говорят "венерические заболевания", а говорят "инфекции"? — Спрашивает она, искренне любопытствуя, и я поджимаю губы, не давая себе улыбнуться, но киваю. — Она осмотрела меня, взяла кровь и... — она делает паузу, подыскивая слово. — Материал. Она собрала материал для лабораторных анализов. Она сказала, что мне, вероятно, нужно принимать витамины, так как у меня недостаточный вес.

— И как ты пришла к выводу, что мне это неважно?

— Потому что это не мешает сексу, — говорит она и тут же краснеет, что просто смешно, ведь просьба сесть на мой член не заставила ее покраснеть.

— Может, я недостаточно ясно выразился, Габриэлла, но для меня все в тебе важно, ты моя, и я забочусь о том, что принадлежит мне. Ты понимаешь это? — Совершенно ненужное заявление об обладании выскочило у меня изо рта, словно притянутое каким-то словесным магнитом, заключенным в глазах девушки. Габриэлла кивает и размыкает губы, медленно втягивая воздух. — Используй свои слова.

— Да, сэр, — отвечает она, и в моем сознании возникают образы ее стоящей на коленях, связанной, и они повторяются снова и снова.

— Что еще сказала Ноэль? — Спрашиваю я, желая отвлечься.

— Что даже если венерические заболевания не вызывают опасений..., — начинает она, боясь затронуть эту тему, и я перебиваю ее.

— Ты жалеешь об этом?

Трахать Габриэллу без презерватива было невероятно безответственно, это было самое большое, что я сделал за много лет, если честно, но я бы ничего не изменил, потому что видеть ее полностью измазанной моей спермой было почти так же хорошо, как чувствовать ее теплую киску, кожа к коже, душащую мой член с каждым толчком.

Габриэлла отрицательно покачала головой, и ее внезапно помутневшие глаза сказали мне, что ее мысли были заняты точно такими же воспоминаниями, как и мои.

— Она сказала, что это не очень хорошая идея, не пользоваться презервативом, пока я не принимаю таблетки, — продолжает она, моргнув, освобождаясь от воспоминаний. — Она сказала, что беременность все равно может наступить. Доктор Ноэль считает, что это вряд ли произойдет из-за моего не идеального веса и того, как он влияет на мой цикл, но это не невозможно, — заключает она.

— И когда это произойдет?

— Я не знаю, мои месячные нерегулярны. С тех пор как я приехала, они так и не пришли.

— Так что будем надеяться, что следующая неделя будет отдыхом.

— Вся неделя? — Габриэлла расширила глаза, демонстрируя гораздо больше беспокойства по поводу идеи провести целую неделю без секса, чем по поводу рисков, которым она подвергала себя, когда не сказала "нет" сексу без презерватива.

Я знал, что просто не кончить внутрь Габриэллы, как мне бы хотелось, на самом деле недостаточно, чтобы полностью исключить риск беременности. Я знал, но меня это не волновало настолько, чтобы не позволить себе вести себя как неандерталец, полностью руководствуясь инстинктами.

— Твоя кожа была не единственной частью твоего тела, на которой я оставил следы, Габриэлла.

— Мне нравятся следы, — тихо признается она, отгоняя от себя мысли о том, что разговор о венерических заболеваниях и риске неожиданной беременности мог бы отвлечь ее.

— Черт! Я до сих пор не знаю, говоришь ли ты такие вещи, потому что слишком невинна, или потому что дразнишь меня, Габриэлла. — Я скольжу рукой, лежащей на ее подбородке, вдоль челюсти, пока снова не добираюсь до прядей волос на ее затылке, и крепко дергаю их. Габриэлла стонет, и я приближаю свои губы к ее уху. — Твой невинный взгляд гарантирует, что первый вариант - правильный, но твой стон, как у шлюхи, которая любит грубые прикосновения, полностью говорит в пользу второго. — Она трется грудью о мою грудь, ища трения и заставляя меня хрипло смеяться. — Но именно твоя восхитительная неопытность, Габриэлла, сводит меня с ума. — Я откидываю ее голову назад и приникаю к ее рту, а затем свободной рукой расстегиваю две завязки на топе бикини.

Я срываю его, не заботясь о том, куда его брошу. Пальцы Габриэллы нащупывают мои волосы и крепко сжимают их, когда я падаю лицом к ее груди. Она выгибается, предлагая мне в рот свои твердые соски и откидывая голову назад с протяжными стонами при каждом прикосновении моего языка к ее возбужденной коже.

— Витторио! — Стонет она мое имя, как и прошлой ночью, и то, что я слышу в ее прерывистом голосе, возбуждает меня так же сильно, как и то, что она говорит — Да, сэр, — не имеет никакого значения.

— О, Bella mia! — Я бросаю ее восхитительные груди и возвращаю свое лицо к ее лицу. Я хватаю Габриэллу за бедра и фиксирую их вокруг своей талии, прежде чем начать выводить ее из бассейна. — Я сказал, что хочу от тебя всего. Этот рот знает, как дразнить, стонать и умолять. Посмотрим, как быстро он научится сосать.

ГЛАВА 45

ВИТТОРИО КАТАНЕО

Всегда ли запах роз был повсюду? Или это просто еще один побочный эффект моего нового наваждения? Образ Габриэллы, только вчера распростертой на столе, перед которым я сижу, пока я ел ее киску, заполняет мой разум, не оставляя места ни для чего другого. Даже для разговора, разворачивающегося прямо на моих глазах, между моими братьями.

Последние две недели я посвятил тому, что поглощал каждый сантиметр кожи, каждый запах, каждый миллилитр слюны, которые могла дать мне девочка. Я не мог ждать даже больше семи дней, чтобы погрузиться в тугую киску Габриэллы, хотя ее месячные еще не наступили.

Меня это не волновало настолько, чтобы не позволить себе кончать в нее день за днем, при любой возможности, размазывая свою сперму по всему ее телу. И тот факт, что она ни разу не сказала мне "нет", хотя и знала о риске, - еще один стимул для моего абсолютного отсутствия контроля.

Испытание ее границ стало для меня новым видом игры – растягивать их, чтобы узнать, когда она скажет мне "нет". Я начал отдавать ей глупые маленькие приказы для обозначения ее действий.

Я приказал ей принимать душ только с моим мылом, потому что хотел, чтобы мой запах постоянно присутствовал на ее коже. Еще один примитивный способ пометить ее. Габриэлла даже не моргнула, услышав это требование.

Я приказал ей всегда быть голой на наших занятиях по плаванию. Я никогда не был человеком, склонным к фантазиям, но не смог отказать себе в удовольствии исполнить эту, и снова все, что сделала девушка, это сказала "да".