– Ха-ха-ха-ха! ХА-ХА-ХА-ХА-ХА! – безумно смеялся спартанец и посматривал на маленькую девочку, которая явно выросла с того раза, как он видел ее утром.
На вид она выросла где-то так, как если бы живой ребенок вырос за год. Можно сказать, что ей на вид теперь было полтора года. Она не только проснулась и выросла, но и выбралась из кроватки-корзинки, которую давно сделал робот. Сейчас она ползала по матрасу, иногда пытаясь подняться на ноги, смотря на робота и радуясь его появлению. Ее кожа так и не изменилась, все та же ярко-серая, но теперь у нее были и волосы аж до груди. Волосы у нее имели ярко-белый цвет, как молоко. Девочка показывала на онемевшего робота рукой, выкрикивала ему что-то неразборчивое, совсем как обычный ребенок. Девочка подползла к краю кровати и попыталась сползти вниз, робот встал, подбежал и аккуратно взял ее на руки. Она тянула к нему свои руки, улыбалась и пищала что-то. Вблизи робот подметил еще одну ее особенность. Радужки ее глаз были полностью черные без какой-либо текстуры, а зрачки белые и склеры тоже полностью белые. В своей необычности девочка уже не особо удивляла робота. Она просто была особенная, и спартанец будет оберегать ее во что бы то не стало. Так он не будет одинок. Робот положил ее в детскую корзинку.
«И что? Теперь она будет хотеть есть? На такой случай я уже натащил из магазинов фасоль, мед, соль, сахар, рис. Из этого даже можно что-то сделать, но не буду пока торопиться, к тому же детям плохо подходят эти продукты, а молока у меня нет, в магазинах оно все уже в пыль обратилось. Я уже по этому поводу не волнуюсь.» Девочка все веселилась, должно быть, радовалась прибытию спартанца, и ему было приятно так это расценивать.
– Она видит во мне отца? Может быть, маму… Говорят, что кого дети видят первым с рождения, к тому и привязываются.
Оставшееся время сегодня робот проводил вместе с девочкой. Он дал ей детскую одежду, которую с трудом когда-то нашел. Давал ей мягкие игрушки, которые еще до этого принес домой. Девочка брала их в руки, трясла ими, бросала их. Спартанец смотрел за этим и радовался. Он завел шкатулку, которую тоже нашел в одном из магазинов, девочка удивилась музыке. Весь день она была энергичная, веселая, как будто и сама ждала своего пробуждения. А ночью стала сонной и уснула прямо на кровати. Робот совершенно не понимал ее организма, но будить ее не стал. И сейчас она спала, как обычный человек. Осталось только понадеяться, что вскоре она проснется.
Рано утром, когда еще было темно, девочка вышла из сна и начала снова ребячиться. В этот раз робот решил не выходить надолго на улицу, а заняться ребенком. Большую часть времени он играл с девочкой в игрушки, которые могли развивать ее мышление. Называл вещи своими именами, чтобы она могла обучаться человеческой речи. Приподнимал ее так, чтобы она не ползала, а начинала ходить ногами. Она уже чисто внешне вошла в тот возраст, когда дети начинают ходить.
Проходили дни и ночи. Девочка все лучше начинала ходить, осмысленнее взаимодействовала с вещами. Робот разложил на первом этаже дома тряпки и ковры для удобства ребенка, убрал все острые вещи, все вещи, которые ребенок может запросто проглотить. И, как спартанец и предполагал, девочке не нужен был ни туалет, ни еда – вообще ничего, возможно, даже кислород. За все то время, что робот существовал в этом новом мире, уже несколько раз температура падала до особо низких значений, достигающих -20, несколько раз начинался буран, но девочка вообще никак не реагировала на холодную температуру и на теплую тоже. Притом ее тело всегда держало то же тепло, что и у обычного человека. И все же девочка дышала, иногда плакала по пустякам, выделяя слезы, которые робот, однако, не мог проверить на состав. В любом случае спартанец уже давно решил, что ее он так просто из-за всех странностей не бросит. Наоборот, в таком мире это даже намного лучше, когда твоя дочь не нуждается в еде и других потребностях. Скорее всего, если б это был обычный человеческий ребенок, он уже умер бы.
К удивлению спартанца, уже спустя две недели девочка почти полноценна ходила на своих двоих. Робот нашел и в этом странность, которая его уже не удивляла. Также у девочки за все это время не выросли волосы на голове, они застыли в том же положении. До этого робот об этом не задумывался, но решил, что пришло время. У робота с начала его жизни не было имени, он в нем не нуждался. Его называли военным роботом, машиной, спартанцем, С54Д87 – это был его серийный номер, использовать его как имя лучше не стоило. И только сейчас робот окончательно решил дать девочке ее имя. Он отыскал одну книгу в том самом маленьком книжном магазине – «Имена и значения». Робот решил, что имя должно быть красивое или приемлемое и при этом должно подходить по смыслу. И выбор спартанца пал на имя «Елена». Значения – избранная, светлая, солнечная просто идеально ей подходили. И еще он решил, что, когда девочка дорастет до нужного возраста, она сама даст и ему имя, которое ей понравится.
Спустя два месяца после пробуждения робота он пришел поутру в спальню к девочке и заметил, что Елена еще раз выросла. Ростом она достигала 85-86 сантиметров. Показатель для двух лет. При этом волосы длиннее не стали. К этому времени она уже могла произносить некоторые простые слова и, наверное, понимать их значения. С недавних пор, когда робот рассказал ей, какой бывает обычная счастливая семья, Елена начала называть робота папой. Спартанцу было по душе такое отношение, и при ней он сам себе начал так называть. К этому времени робот продолжил недолгие вылазки на улицу в поисках чего-то, и Елене это не нравилось, а когда робот, как всегда, возвращался домой, Елена бежала к двери и обнимала его металлические ноги. Спартанец клал свои вещи, огромный дробовик вешал за ремень на гвоздь и гладил малютку за ее белые волосы. Девочка бежала в комнату и бросала роботу мячик. Робот брал мяч в руки и барабанил им по полу, как баскетболист, а девочка смотрела за этим и хлопала. Робот шел на кухню и читал ей разные сказки, даже не зная, понимает она все в них или нет. Но девочка почти всегда его слушала, а когда ей надоедало, она уходила играться с игрушками.
Но в этот раз робот принес ей альбом и карандаши, отличное занятие для детей. А сам принялся рассматривать разные фотоальбомы, которые нашел недавно на улице. Кстати, в 2147 году фотографии не на цифровых носителях стали большой редкостью, но, как понимал робот, те фотоальбомы, что он нашел, были сделаны не в 22 веке. Люди на фотографиях носили одежду, немного отличающуюся от одежды второй половины 21 и 22 века. На фотографиях также была запечатлена природа, деревенские деревянные дома, старые машины. Возможно, это были 1980е. К концу истории человечества основной мир уже не выглядел так, как на этих фотографиях. В 2147м в большей части Земли осталось совсем мало деревьев, дикие животные вне заповедников вообще почти что вымерли. Технологический прогресс в те времена почти полностью покорил планету, из-за чего использование дерева, как материала, было редко. На флору и фауну планеты еще повлияла и Третья мировая, многочисленные боевые действия, особенно отравившие западную часть Евразии и Тихий океан. На тех территориях почти все было выжжено, усеяно отходами от военной техники. И, конечно же, ядерная атака тоже очень сильно навредила некоторым зонам планеты.
Сейчас спартанец смотрел на то старое время и понимал, кто он. Робот был тем, кто хотел бы жить именно в таких условиях, посреди природы, желательно в таком случае будучи человеком. Ему просто нравилась красота лесов, полей, зеленых гор, цветов и подобного, но вся жизнь, возможно, погибла. Мир переродился, и ничего тут уже не перепишешь, но, если в мире еще остались земли, нетронутые безумием, спартанец хотел бы туда перебраться. Он находил свое мышление странным, ведь, по сути-то, родился он именно в таком мире, и этот же мир ему не нравился. Хотя в нем и не встречалось с появления многоножки серьезных опасностей для спартанца, он все же находил все эти бесконечные руины и металлолом, разбросанный повсюду, как когда-то на свалках, уродливым. Это был его мир, и этот мир робот не особо хотел принимать.
