Несколько часов спустя. Час после того, как над неким городом пронеслось чудовище. В городе, еще несколько дней назад спокойном и мирном, теперь творился ужас в самом страшном и непонятном его проявлении. Небо потемнело, и наступил конец этому городу. Он был частично охвачен пожарами, испускающими черный дым, который еще сильнее отравлял и так странное и страшное потемневшее небо. Небоскребы взлетали в воздух, некоторые прямо вместе с огнем. Улицы заполонялись разным мусором, который летал из стороны в сторону, словно на ветру, но в качестве мусора была не только бумага или, например, пакеты, но и металл, и тяжелая пластмасса. Этот бесформенный мусор закручивался, собирался во что-то целое и падал на землю, застывая, как произведение искусства, или продолжая двигаться, как новая форма жизни. На земле образовывались трещины, как после землетрясения, где-то просто так вырастали каменные столбы внушительных размеров. Что-то, наоборот, уходило под землю. И среди этого всеразрушающего безумия бегали люди, пытающиеся из него выбраться, но бежать уже было некуда. Небо потемнело на долгие и долгие километры от этого города. Люди боялись, кто-то забегал в еще не двигающиеся дома и прятался там, кто-то пытался выбежать из города, а кто-то просто бегал кругами, пытаясь избежать опасности в виде пожаров и трещин в земле. Но еще одна опасность появлялась там, где ее никто не ждал.
По улице весьма спокойно шел человекоподобный робот. Ростом он был выше большинства людей, на вид очень крепкий, к поясу был прикреплен автомат, но в такой ситуации автоматом мало, что сделаешь. Час назад, почти сразу после того, как потемнело небо, роботу доложили из штаба командующие, что ему нужно эвакуировать граждан. Робот поначалу выполнял приказ, но затем выполнять его стало невозможно. По протоколу эвакуации гражданских людей военные роботы должны отводить к автобусам, или поездам, или самолетам, или вертолетам. Прошел уже час, но роботу так и не сообщили, хотя бы куда можно отводить людей. Границы города располагались далеко отсюда, примерно в восьми километрах ближайшая. Протокол эвакуации, по которому всегда следовал и должен был следовать робот, не предусматривал то, что ему вручную нужно будет выводить людей без транспорта. Робот не был способен угнать транспорт, даже если бы он был заведен и водителя не было. Алгоритмы робота просто это не предусматривали. Да и сейчас по улицам уже не проехать. Везде горящие, перевернутые, брошенные, поломанные машины. Сквозь такой мусор даже танк не проедет. Робот уже несколько раз отправил запрос на дальнейшие указания в штаб, но никто ему не ответил.
Так, лишенный цели, он и ходил спокойно по городу среди людей и лишь наблюдал за ними, так как программа всегда говорила ему внимательно следить за происходящим вокруг для своей сохранности и возможности потом отрапортовать все начальству. Люди, в округе много людей, на дорогах лежат трупы, которых терзал металл, залезающий им под кожу, становящийся с ними одним целым, также происходило и с живыми. Люди сами не замечали, как части их тел заменялись, все это сопровождалось кровопролитием и все же больно им не было. Робот знал, когда людям больно – они кричат и остро реагируют на раздражитель. Эти же кричали только от реакции на изменения. Кто-то не реагировал вовсе – эти люди просто не верили во все это, но робот не понимал, что во что-то можно не верить. Он расценивал это как обычное принятие происходящего. Кто-то падал в обморок или просто умирал. Понятно не было. Улицы все больше и больше покрывались кровью. Робот видел, как кого-то вырывало от происходящего. Видел, как люди плакали. Видел, как кто-то трясся от страха, забившись в какой-то угол. Видел, как какой-то мужчина встал на крышу еще целого дома и спрыгнул с нее. Программа робота распознавала это событие как самоубийство. Часто к роботу подбегали люди, запуганные и раненые, просили у него помощи. Молили спасти их, а робот говорил им: «Я нахожусь в ожидании дальнейших указаний по эвакуации. Подождите и не паникуйте, пожалуйста. А если вы ранены, то обратитесь в ближайшую больницу. Она на Моринской улице, дом 5, большое белое здание.»
– Тупая машина! Посмотри наверх, эта больница уже улетела на небо! – выкрикнул роботу человек.
Робот не понял данное высказывание, посмотрел на здание, парящее в воздухе, и расценил это как еще одну просьбу по поводу больницы.
– Больница находится на улице Моринская, дом 5, большое белое здание. В данный момент я не могу оказывать услуг первой помощи в соответствии с протоколом об эвакуации гражданского населения.
– Какой же ебучий тупорылый мусор! – безымянный человек выкинул из рук биту и попытался выкрасть с пояса автомат.
Программа робота такие действия распознавала мгновенно, его рука тут же легла на рукоять, а один палец на спусковой крючок. И секунды роботу не потребовалось, чтобы человеку, который и дотронуться до автомата не успел, прострелить ногу. Человек закричал. Люди, окружающие робота и человека, засуетились и понесли своего друга прочь. Они плакали, боялись, кричали другим о помощи, но роботу не было до этого дела. Спустя какое-то время он оглянулся и увидел на другой стороне улицы такого, как он – еще одного военного робота такой же модели. Робот не обратил на своего коллегу особое внимание и сразу отвернулся. Он повернулся еще раз в сторону собрата и посмотрел на него подольше, но уже бесцельно. Программа пришла к выводу, что, если ему никак не приходят указания, может быть, ему просто делать то же, что и делает другой робот. Но его коллега также бродил бесцельно, оглядываясь по сторонам. Робот в замешательстве развернулся и продолжил путь, просто бесцельно патрулируя улицы.
Где-то вдалеке слышался чей-то громкий вой. Робот видел, как по улицам вдруг начали ходить существа, напоминающие людей, но, возможно, ими и не являющиеся. Но робот не обращал на них внимание, он всех расценивал, как людей. И тут машине пришла одна мысль: «А почему я вообще подумал взять с другого робота пример?» Робот понял, что никогда ему в голову такая мысль не приходила. Программа военного советского человекоподобного робота не предусматривала подражание даже за таким же, как он. Робот всегда должен был действовать только по указаниям людей. Но сейчас что-то пошло не так. «Стоп, а почему я вообще задаю себе такие вопросы?» – подумал робот и остановился. В этот момент к нему подбежала какая-то женщина с маленьким ребенком, истекающим кровью.
– Пожалуйста, помогите нам! Моему сыну какие-то железки забрались прямо в грудь! Он не может дышать! – женщина встала на колени, склонила голову и сквозь рыдания продолжила. – Прошу, он ведь умрет! ПОЖАЛУЙСТА!
Но робот молчал, стоял, смотрел на нее и молчал, сам не понимая, почему он молчал. А что он должен был говорить? Обычно он бы указал этой женщине на больницу, но ведь больница взлетела в воздух.
– Я видела оживших манекенов! Они хватают всякие жестянки и нападают на людей! Почему вы ничего не делаете?! – проревела женщина.
В обычных аптеках с ранами этого ребенка не помогут, а в других больницах? В других больницах что? Все врачи, наверное, тоже пытаются сбежать, ведь если даже военные не знают, что делать, и не действуют вообще, то и врачи бесполезны. Женщина все рыдала и рыдала, пока ее сыну становилось все хуже и хуже, но она не знала, что делать. А кто знает? Робот медленно поднял руки, они тряслись. Если она передает ему ребенка, то он должен был взять его. Женщина увидела жест робота и отдала ему ребенка.
– Вы можете оказывать первую помощь? – спросила с толикой надежды женщина.
– П-первой помощью здесь… не поможешь… – раны мальчика слишком тяжелые, да и это были не совсем раны, этот мальчик тоже просто объединился с металлом.
– А что тогда делать?! Побежали куда-нибудь! – женщина взяла робота за руку и потянула вдаль, но робот стоял на ногах твердо.
– Я… я не знаю, что делать… Бежать некуда…
Женщина ахнула от услышанного и зарыдала еще сильнее, а затем с силой забрала ребенка и убежала прочь. Машина так и стояла, как вкопанная. «Ко мне подбежали столько людей, а я ничем им не ответил. Ничем им не помог… Что я должен был сделать?.. А что… я вообще такое?..» – за этой мыслью последовал оглушающий грохот откуда-то сзади, поднялся столб пыли. Робот обернулся и увидел огромную многоножку, состоявшую из металла и пластика, пробившую стену пятиэтажки. Лишь в ширину она была где-то полтора метра. Многоножка извивалась и выла, ее стальные ноги двигались, стучали, точь-в точь повторяя поведение обычной многоножки. Вместо глаз у нее были две белые человеческие головы – головы обычных манекенов из магазинов одежды, а вместо ее клешней – ноги манекенов, сгибающиеся и разгибающиеся, и расставленные в позе, как если бы человек очень широко раздвинул ноги. Голова ее нацелилась на робота, так и стоящего смирно, но теперь не от недоумения, а от страха. Она рванулась на огромной скорости прямо на свою жертву. Робот сразу понял, что его автомат против такой громадины не поможет, но на такой случай у него имелась наспинная ракетница, выдвигающаяся из спины. Дуло ракетницы смотрело вверх относительно тела робота, то есть ракеты тоже вылетали вверх, в небо, но ракеты были самонаводящиеся. Однако робот не увидел, попали ли ракеты в многоножку или нет, ведь монстр схватил робота и понес куда-то на огромной скорости, сжимая в своей пасти, ломая его корпус, повреждая его механизмы. Робот ничего не мог сделать, он лишь думал о своей скорой «смерти», ощущая, как его тело все больше и больше становится недееспособным. Многоножка забралась в горящий дом, порушив несколько стен и выбросила робота там. Он упал прямо в сердце огня и чувствовал, как что-то в его голове слишком сильно повредилось, может быть, процессор, может быть, жесткий диск. Важно лишь то, что здесь роботу и пришел конец, он уснул долгим сном. Может быть, так и лучше, ведь в таком случае он не продолжит лицезреть этот ужас.
