– Кто вообще так колотит? Стоит мне только сказать одно слово, и «его» вообще не допустят больше к участию в чемпионате.

Но веры в себя он никогда не терял; он был молод и любил красивых женщин.

По этой причине он все время вертелся около обеих молодых женщин неопределенной профессии, чтобы представиться им в качестве дальнего родственника.

Но его окидывали холодным и презрительным взглядом.

Молодые дамы надеялись тут же, по получении миллионов, отправиться в Европу и выйти там замуж за князей и графов.

Маленький старичок – судебный пристав – со старческим бабьим лицом, с тремя толстыми складками на затылке и с такими толстыми губами, что один взгляд на его рот вызывал горечь, встал и зашипел на весь зал:

– Встать, суд идет.

Облаченный в черную мантию, появился судья.

Это был очень старый судья.

Его гладко выбритое розовое лицо было покрыто множеством симметрично расположенных морщинок и складок, так что получалось впечатление, будто он набросил на свое лицо стеганый халат и забыл его снять.

Маленький кукольный носик и такие же кукольные глазки украшали лицо судьи.

Реденькие волосики на голове покрывали его розовую чистенькую лысину.

Чистота этих волосиков и этой лысины могли бы заставить покаяться самых закоренелых преступников, если бы они были только способны к раскаянию.

Но они не были способны к раскаянию.

Об этом говорили неподвижные сухие сжатые губы судьи.

Его верхняя губа, сделанная как будто бы из пластеина, с трудом поднималась, и тогда от открытого рта получалось впечатление не человеческого рта, а машины для диктанта, притом еще более точной, чем все судебные протоколы.

– Судебное заседание открыто. Обсуждению подлежит завещание покойного Томаса Гирна.

Судья прочел завещание Томаса Гирна.

Его слушали не особенно внимательно, так как содержание завещания бесчисленное множество раз опубликовывалось в прессе и пережевывалось на все лады.

Эксцентричность умершего архимиллионера сделалась даже предметом особых дискуссий, в которых участвовали выдающиеся ученые, писатели и юристы всего мира.

Затем они, получая за это высокий гонорар, сообщали по радиотелеграфу свои заключения по поводу основного вопроса всякой дискуссии:

Законно ли и выполнимо ли завещание Томаса Гирна?

К сожалению, мнения об этом расходились.

С тем большим интересом ожидался окончательный приговор судьи, долженствующий разрешить и прекратить все споры.

После прочтения завещания слово было предоставлено истцам в лице адвокатов обиженных родственников Томаса Гирна. Прежде всего выступил представитель основательницы новой веры, хорошо известный в американских промышленных кругах юрист.

В своей искусно построенной речи он изо всех сил старался доказать судье, что посмертное завещание Томаса Гирна невыполнимо, так как ответчик Дицци не принадлежит к категории лиц, на которых распространяется юридическое право сделок.

– Нет даже возможности причислить его – Дицци – к категории тех лиц, права которых по закону временно ограничены, то есть к категории малолетних и несовершеннолетних, так как закон, устанавливающий это ограничение, одновременно устанавливает и срок его. В делах малолетних и несовершеннолетних обычно назначается опека, но эта опека снимается, как только наследник достигает совершеннолетия.

– На каком основании поступают именно так? Ясно, что тут имеет место соображение, что нормально развитая личность в эти годы достигает такой степени развития своих духовных способностей и воли, которые дают ей возможность самостоятельно распоряжаться унаследованным имуществом. Но прежде всего в данном случае ответчик не является нормально развитой личностью. Разрешите мне выразить сомнение относительно того, что м-р, хе-хе-хе (адвокат намеренно сделал тут паузу), м-р Дицци вообще есть личность. Я даже должен определенно высказаться отрицательно по этому поводу. Понятие о личности не может быть применено по отношению к нашему ответчику. Не существует также ни малейшей надежды на то, что он даже в пору полной мужской (тут адвокат поправился), физиологической, зрелости мог бы превратиться в мыслящего члена человеческого общества.

Тут адвокат сделал ссылку на словарь Вебстера, британскую энциклопедию и на целый ряд ученых трудов по зоологии, при чем с педантичной точностью установил различие между понятием «человек» (homo sapiens) и «осел» (asinus amerikanus).

После этого истец перешел к общественной стороне вопроса. Он указал на то, что невозможно заведование огромными богатствами поручить четырехногому существу, не обладающему, как известно, сознательно координированной волей, так как от целесообразного использования этих богатств зависит судьба многих миллионов людей.

Как поверенный основательницы новой веры, он считал излишним доказывать, что в руках его доверительницы эти миллионы послужат для более возвышенных целей, чем под (выдержав небольшую паузу, он продолжал медленно и выразительно) копытами осла.

В заключение адвокат заявил, что, не касаясь личности глубоко чтимого покойного Томаса Гирна, он должен все-таки признать, что это завещание коренным образом противоречит общепринятым обычаям, необходимость которых для каждого члена цивилизованного общества едва ли требует доказательств. Опираясь на эти доводы, знаменитый адвокат пришел к заключению, что завещание Томаса Гирна невыполнимо и антисоциально.

Это завещание свидетельствует не только о том, что его автор, Томас Гирн, в момент его составления проявил известную эксцентричность (эксцентричность присуща в некоторой мере многим и сама по себе не является преступлением), но – что особенно важно – это завещание говорит о неполной вменяемости его составителя. На этом основании он просит признать завещание недействительным.

Все 76 родственников после речи знаменитого адвоката пришли в бурный экстаз и выразили свой восторг энергичными аплодисментами.

Они успокоились лишь тогда, когда судья пригрозил вывести их всех из зала заседания.

– Здесь не кино, – заорал он на них.

От имени душеприказчика, инженера Робура, выступил молодой, никому не известный адвокат. Чрезвычайно крайние взгляды, высказанные им во время его речи, произвели на судью весьма невыгодное впечатление.

Адвокат инженера Робура, т. е. адвокат Дицци, высказал мнение, что понятие о нормально развитой человеческой личности в высшей степени относительно.

– Экспериментальная наука, – говорил он, – точно установила, что провести границу между нормально и ненормально развитым интеллектом невозможно. Согласно статистическим данным, собранным учеными психиатрами в 1924 году, умственные способности среднего американца в общем не превосходили способностей 13-летнего ребенка. Вряд ли можно предположить, что за истекшее с тех пор время этот средний уровень повысился более, чем на один-полтора года. С другой стороны, как еще ранее доказал знаменитый ученый Геккель на конгрессе естествоиспытателей в Кембридже, расстояние, отделяющее первобытного человека от человекоподобной обезьяны меньше, чем расстояние между средним представителем человеческого рода и «анормальными людьми», вроде Шекспира, Гете, Ньютона и т. д.

Что является доказательством полноправия индивидуума?

Гражданская принадлежность этого индивидуума к какому-нибудь пользующемуся международным признанием государственному единству. Правда, четырехногие еще не выказывали до сих пор намерения формально использовать свои гражданские и политические права.

Но право не аннулируется только потому, что оно не было ни разу использовано, разве только если оно потеряло силу вследствие давности.

Доказательства истца заслуживали бы внимания, если бы законодательство этой страны признавало за всеми представителями человеческого рода равенство и отдавало им предпочтение перед всеми другими представителями животного царства. Но там, где обыкновенное животное зачастую живет лучше, чем негры, где каждая полицейская собака имеет право въезда в страну, куда желтым въезд воспрещается, там подчеркивание правовых преимуществ человека перед животным совершенно бесцельно.