Глупая Майя!

Приехав домой, я сняла костюм, аккуратно упаковав его в чехол, приняла душ, но так, чтобы не испортить прическу и макияж. На телефоне было сообщение от мамы, гласящее о том, что она вернулась. Быстро собравшись, я села в машину и помчалась в Рединг, чувствуя себя ужасно от того, что не заметила, как мой босс стал мне действительно нравиться. Выходные с Марком и мамой должны помочь мне справиться с моим искаженным восприятием реальности.

Я решила убить сразу нескольких зайцев и пригласила Дженну с Ивой в дом к моей матери: так мне не придется рассказывать им про свою работу по отдельности, плюс у мамы будет меньше шансов расхваливать своего парня.

Вечер проходил достаточно весело и вкусно: Дженна принесла закусок, Ива пару бутылок вина, мы с Марком захватили горячий ужин, а мама приготовила тыквенный пирог. Ее парня Стива не было с нами – это к лучшему.

Все время я обнимала и целовала Марка, не отлипая от него, как будто искупая вину за свои мысли о красавчике-Голдберге, но, черт побери, думала о нем постоянно.

Около 9 вечера раздался звонок, и на пороге появился Стив собственной персоной с букетом красных роз. Мама забегала в поисках вазы, а Стив знакомился с моими подругами.

– Ну раз вы все здесь, – взяла слово Каталея, взбивая руками свои розы, – у нас для вас новость.

Кажется, все вокруг поняли, о чем речь. Мои подруги и Марк прекрасно знают мою маму. Мы переглянулись.

– Вы женитесь! – громко проговорили мы хором.

– Да! – взвизгнула мама. – Как вы догадались? Я даже без кольца!

– Кстати, мама, Стив, а где кольцо? – удивилась я такой промашке со стороны жениха.

– Я сделал предложение в Испании, – начал Стив. – С кольцом, все как положено, – он улыбнулся и подмигнул своей невесте.

– Но оно оказалось малО, – призналась мама, подойдя к жениху. – Видимо, это отеки! Мы сразу отдали его ювелиру для расширения, как только приехали сюда. Будет готово во вторник.

– Ну, в таком случае, наши искренние поздравления, – отозвался Марк.

Мама и Стив стали целоваться на виду у всех, а я отвернулась, чтобы меня не начало тошнить от этой ни хрена не умилительной картины.

Весь вечер наперебой они делились своими впечатлениями от поездки по Европе. Мама там бывала неоднократно с ее предыдущими кавалерами, но предносила все так, будто впервые видела Эйфелеву башню или Палаццо.

Верю ли я в их брак? Да, но временно. Стив скоро наскучит маме, и она найдет себе другого. Мне кажется, она не перестанет выходить замуж, даже если к последнему жениху к алтарю ее будут везти на инвалидной коляске. Единственный плюс во всем этом – она ничего не теряла. Наоборот, теряли мужчины. Мама в свои 48 лет была из тех женщин, которые выглядят моложаво, она практически как моя старшая сестра. Иногда, когда мы выбирались куда-то вместе, просила называть ее Каталеей вместо «мама», дабы не пугать молодых потенциальных ухажеров. Стройная, с коричневыми волосами до плеч, ростом около 167 сантиметров. Вся моя рыжина и рост перешли ко мне по папиной линии. Мама много вкладывала в свою внешность, а вот любовь к дизайнерским побрякушкам досталась мне от нее. Всю жизнь она усиленно работала, но примерно полгода назад решила, что хочет по полной наслаждаться свободой. Это не создавало мне никаких проблем, пока она успешно оплачивала счета своей матери Гретты за лечение.

– Еще один момент, – мама постучала вилкой по бокалу, – мы переезжаем в Лондон, – тут же объявила она.

У меня отвисла челюсть.

– Да, дорогая, не смотри так, ты знаешь, что работа Стива там, а не здесь. Я должна поддержать супруга.

Ох, подлиза. Она создает видимость заботы о своем будущем муже. Молодец! Иногда мне хочется аплодировать ей стоя.

– Будем видеться чаще, – она подошла ко мне и ущипнула за бок.

Кажется, мне заплохело. Я люблю маму, но провести больше пяти часов в неделю в ее компании – пытка, а с учетом количества ее свободного времени домохозяйки, она выжмет из меня по максимуму.

Я перенесла встречу с Греттой на воскресенье, поэтому она ждала меня. По заключению врачей бабушка находилась на второй стадии болезни. Умеренная деменция предполагала, что ей нужны присмотр и забота постороннего человека. Ее сиделка Феона (какое милое имя), женщина лет 45, прекрасно с ней ладила.

Сегодня бабушка была в плохом настроении. Мне даже показалось, что она меня не узнала, но уже через несколько минут расспрашивала о Марке, бурча вдобавок что-то невнятное. Трудно было понять, что происходит в ее голове, но я была терпелива.

Я провела много дней в ее доме, когда была младше, пока мама скакала на очередном жеребце где-то на берегу моря или в номере отеля. Она всегда учила меня быть сильной и давать отпор, говорить «нет» и оставаться верной себе. Не знаю, в кого пошла моя мама, но Гретта была верна своему мужу, скончавшемуся от несчастного случая на производстве, когда Каталее было всего 12 лет. Его ударило током. Видимо, шок, а затем затянувшаяся депрессия после потери любимого человека и стали факторами, позднее переросшими в болезнь, с которой сейчас нам приходится иметь дело.

Я проводила Гретту до столовой, потому что наступал обед, и передала ее в руки Феоны. Выйдя из здания и направляясь к парковке, я заметила знакомую фигуру. Встав на месте, я стала вглядываться. Это был Кристофер. Это был точно он. Он держал под локоть высокую женщину, одетую в длинное бежевое платье и легкий плащ с платком на голове. Рядом с ним шел доктор в белом халате и что-то говорил, оживленно жестикулируя руками. Мне не хотелось быть пойманной на слежке, поэтому я нырнула за дерево и продолжала смотреть. Женщина обеими руками вцепилась в локоть Кристофера и что-то говорила. Мне казалось, она плачет. Кристофер замотал головой, а доктор пытался оттащить даму от него. Но рука мистера Голдберга остановила мужнину в белом халате. Он взял женщину за плечи, что-то сказал, а затем поцеловал ее в лоб. Вместе они поднялись по ступенькам, а затем скрылись за дверями госпиталя.

Не знаю, чему я только что стала свидетелем, но это определенно меня не касается. Почти бегом я добралась до машины и покинула территорию.

Майя

В понедельник у меня был план: я должна найти зал для занятий йогой. Откладывать было некуда. Еще одна неделя без спорта – и я начну нервничать сильнее. За окном уже несколько дней стояла сухая августовская погода, но было всего +16, поэтому я отказалась от машины в пользу пеших прогулок. Немного осмелев, я перестала носить каблуки ежедневно, заменяя их лоферами или ботинками на толстой подошве. А сегодня я даю вызов: на мне белые кроссовки от Zara, красные широкие брюки и белый свитер. На случай катастрофы в виде гнева моего босса, в офисе у меня была запасная пара лодочек на невысоком каблуке.

Кристофер уже сидел за своим столом, когда я заняла рабочее место. Он помахал мне через стекло в знак приветствия, на что получил от меня кивок и легкую ухмылку. У меня было время проанализировать свое субботнее поведение рядом с ним. Он мой босс, и все его объятия, которые мне так понравились, предусмотрены трудовым контрактом, и это обговаривалось заранее. У него может быть личная жизнь, и если бы не мое любопытство, я бы ничего не увидела, да и не должна была! Может быть, они ушли из коридора и перепихнулись в одном из залов? Кто ж знает? «Так что делаем глубокий вдох и трудимся дальше, мисс Стоун!»

Проведя совещание с сотрудниками своего отдела и в очередной раз поймав на себе угрожающий взгляд Корин, я решила посмотреть, что пишут СМИ о прошедшем в субботу мероприятии.

Лучше бы я этого не делала! Кажется, выходка мистера Голдберга с обнюхиванием моих волос пришлась по вкусу желтым газетенкам. Заголовки пестрили: «Новая мода от Долкерс или как соблазнить босса за 5 минут», «Из офиса в постель: новый тренд от Долкерс». Были и хорошие статьи, гласящие о том, как трудно современной женщине в условиях патриархата, и что офисная одежда не должна скрывать сущность женщины, а подчеркивать ее сексуальность, не боясь при этом домогательств со стороны мужчин-коллег. Фонд, куда были отправлены деньги на помощь женщинам, благодарил лично Кристофера за его активное участие в сборе средств. Я переходила со ссылки на ссылку. Слава Богу, многие издания не транслировали то фото, где мы смотрелись слишком уж откровенно.