Белка застывает, едва дыша. Взгляд из настороженного становится маниакально острым, быстро-быстро очерчивает помещение в поисках выхода. Я делаю плавное движение в ее сторону.

Внимательно слежу и подмечаю малейшие изменения в ее состоянии. Она перестает дышать, ведет взглядом влево от меня, там много свободного пространства.

Припугиваю резким движением, и она срывается с места!

Наверное, она красиво бегает. Оценю позднее.

Пока же она только сталкивается с моим телом и отшатывается. Ловлю обратно, она дрожит, трепыхаясь у меня в руках.

И у меня такой азарт, сука.

Такой бешеный азарт, которого давно не испытывал, учитывая мой род занятий.

Я видел все. Я пробовал все.

Меня давно не будоражит ни адреналин, ни страх смертельной угрозы.

Азартные игры и длительные загулы пройдены.

Большие деньги, которые удалось обрести, туда же, в пекло. Это просто плюс один-два-три ноля. В итоге разница оказывается невелика, и гонка за бо’льшим оказывается гонка за пустотой.

– Я твой обманный маневр разгадал, Белка. Сбежать из этого дома получится, только отработав в постели. Добровольно. Поняла?

– Я все-таки попытаю счастья еще раз. Какие девушки тебе нравятся? И я найду подходящую шлюху, даже приведу сюда за ручку.

Упрямая.

Сделаю гибкой.

– Я уже все сказал. Теперь наложи мне поесть.

Я занимаю место за столом, с садистким удовольствием наблюдая, как Белка яростно громыхает контейнерами с едой.

Строптивая.

Станет шелковой…

Гибкой и лаской…

А ножки-то длинные, кайф… Надоели мелкие бабенки.

Эта в самый раз.

Микроволновка издает громкий довольный писк, я ставлю контейнер на стол. Потом, вскользь мазнув взглядом по габаритам мужчины, я добавляю на разогрев еще один лоток с едой.

– Пахнет сносно, – сообщает, открыв контейнер и принюхавшись.

– Ты что творишь? Зачем пальцами из банки?! – ахаю, заметив, как он вынимает из банки лапшу и подхватывает крупным ртом.

– Съедобно. Поставь еще парочку таких же. Есть?

– Таких – всего два.

– Жаль. Тогда еще чего-нибудь. Мышиные порции. Или, скорее, беличьи, – улыбается до ужаса широко.

Я все думаю: как от него сбежать, что за тип такой… Непростой.

Напрашивается вывод: он связан с криминалом…

Вздыхаю: карма, что ли?

– Долго еще? – спрашивает, гипнотизируя взглядом микроволновку.

– Скоро разогреется.

Я отодвигаю в сторону контейнер, в который он запустил свои пальцы.

– Куда?

– Переложить на тарелку хочу.

– Я бы и так поел.

– С тарелки будет вкуснее.

– Еда есть еда.

– Ты все равно будешь ждать, пока все прогреется.

Я достаю столовые приборы, тарелку, соусник, складываю салфетку, ставлю бокал для воды. Дан молча наблюдает, не создавая ни одного лишнего действия, но в глазах нетерпение.

– Теперь все? – уточняет, когда пищит микроволновка.

– Нет.

– Что значит, нет?

– Когда все нагреется и будет расставлено, тогда будешь есть.

– Что за… нах… Ты у меня в доме командовать собралась?! Моими тарелками?!

– У тебя не было таких тарелок. Эти тарелки и все столовые приборы заказала я. У тебя были… приборы солдафонские!

– Ты в моем доме.

– А ты ешь из моих тарелок. Значит, они будут расставлены так, как я считаю нужным.

– В моем доме, – повторяет.

– В твоем доме.

– Так… И много ты барахла натащила в мою берлогу?

– Немного. Так, мелочи для уюта.

– Жить ты здесь планировала долго, походу, – замечает…

Я не отвечаю, занимаясь сервировкой стола и расстановкой блюд.

– Теперь все? – спрашивает нетерпеливо. – Я двадцать одну минуту жду.

– Последний штрих.

Ставлю на стол две свечи.

Дан крепко сжимает челюсти:

– Если эти свечи воняют…

– Они не ароматические, просто для атмосферы.

Выключаю верхний свет, пространство кухни сжимается, становится уютнее.

– Приятного аппетита.

– И все это ради того, чтобы я просто, мать твою, поел! – резко двигает к себе тарелку и начинает сметать.

Лопает все, как комбайн. Я могла бы и не стараться с сервировкой, но когда руки заняты и делают все, как привычно, цепляясь за ритуалы, начинает казаться, что все в норме, все под моим контролем.

Это иллюзия.

Но иногда за иллюзии хочется спрятаться и утешить себя хотя бы ими.

Подливаю в бокал Дана воды, потом добавляю себе. Мужчина обводит взглядом сервированный стол, на несколько секунд задерживает взгляд на том, как легко танцует пламя свечи, и начинает есть.

Молча.

Напряжение немного снижает градус. Я по ночам не ем, просто отпиваю воды понемногу. Стараюсь не думать ни о чем. Иногда думать – это самое страшное. Я всегда начинаю накручивать себя и готова к худшему варианту. Поэтому не думать для меня – спасение. Пытаюсь изо всех сил, но кажется, я соткана из тревоги, и она сочится из каждой моей поры.

– Из какого дворца сбежала? – прозвучал вопрос.

Вопрос Дана застал меня врасплох, глоток воды застрял в глотке. Заставляю себя протолкнуть его спокойно.

– Ты мне льстишь. Я просто работала на кухне и сервировке.

– Приготовишь завтра еще вот этих… коричневых макарон и овощи в слизи… – комментирует завершение ужина.

– Это гречневая лапша и рагу из овощей с баклажанами. На завтра у меня другие блюда были запланированы. Вернее, уже приготовлено.

– Готовишь сносно. Будешь кухаркой, пока я тут живу, считай, треть долга отработала.

Прекрасно, я ему еще и должна!

Он прикрывает рот кулаком, пряча зевок.

– Предпочитаю вести разговоры о деньгах, долгах и цифрах на свежую голову. Обсудим завтра!

– Обсудим, – соглашается. – На сегодня достаточно. Попытки сбежать будут наказуемы. Выбирай любую из комнат.

– Я уже выбрала.

– Кроме моей.

Жаль. Там самая классная кровать. Но я могу и на диване в гостиной поспать. У большого камина. Тоже неплохо.

Валюсь с ног от усталости, но надо вымыть посуду.

Потянувшись за очередной тарелкой, понимаю, что Дан вышел.

Тихо и незаметно для меня.

Я выбрала гостиную. Оттуда проще всего до выхода добраться, плюс один в копилку иллюзий.

Едва я устроилась на диване под пледом, в комнате появляется хозяин Дома. На этот раз уже не в костюме и без портупеи с кобурой. Но даже в простой майке и трусах он смотрелся впечатляюще. Пожалуй, еще более грозно. Я предпочитаю сползти по подушке вниз и накрыться пледом с головой, чтобы не смотреть на эту гору мышц.

Это же машина для убийства, и точка.

Дан прошелся по комнате молча, удалился, едва взглянув на меня.

Я думала, что не засну ни за что. Буду придумывать план побега, продумывать его до мелочей, но сладко уснула даже на мысленном этапе сборки рюкзака…

Впервые за долгое время снится приятное.

Снится море, отпуск на берегу Красного моря.

Сижу у самой кромки. Тут мелко. Ступни погружены в воду. Волн нет, полный штиль… Зажмуриваюсь от солнца и от приятных теплых волн. Море как будто поднимается, жарко ползет вверх по ногам, от щиколоток до колен. Волны раскачиваются, становятся ритмичными, влага уже на уровне бедер… Жарко. Приятно. Омывает ритмично. Я немного развожу бедра, позволяя воде спокойно струиться по телу.

Это прилив? Не думала, что они такие бывают, а потом…

…вдруг раздается попискивание, и я резко распахиваю глаза.

Пищит браслет на моей руке, а жар все не спадает. Напротив.

Мне слишком жарко между ног, и волны все интенсивнее становятся.

Я вскидываюсь всем телом в полной темноте.

На мою грудь давит горячая ладонь, опрокидывает меня обратно.

Захлебываюсь вскриком, закончившимся странным звуком, вырвавшимся из моего рта.

– Для фригидной ты слишком мокрая от лайтового петтинга… – хрипло выдыхает на ухо мужской голос.