– Эй ты…

В попу утыкается что-то твердое и длинное, холодное.

Настойчиво нажимает на ягодицу, давит, пробираясь вверх, под просторную шелковую сорочку. Ткань – откровенная паль и дрянь, но с моими финансами и возможностями мой потолок – это закупки откровенной подделки с маркетплейсов.

– Дрыхнешь, что ли? Охренеть, ты…

Грубый, хрипловатый голос окончательно прогоняет сон.

По спине ползут мурашки.

Ползут-ползут и… внезапно превращаются в табуны безумно острых пиков, когда я понимаю, что по моей спине водят холодной сталью и тычут. Немного левее от позвоночника.

Вскидываясь от паники, собираюсь встать, но меня тут же опрокидывает обратно огромная, сухая ладонь.

– Лежи.

Вжимает в кровать нагло, садится.

Матрас прогибается под весом тела.

Щелкает кнопка ночника, спальню арендованного дома заливает приятный свет.

Я едва дышу.

Ко мне в спальню ввалился… неизвестный и тычет в меня…

Дулом.

Между лопатками собирается нехорошее ощущение, и эмоции обострены.

Я бы хотела обмануться, что это не дуло пистолета, но что-то другое.

Однако инстинкты не обмануть.

На миг меня охватывает паникой: что, уже нашли? Так быстро…

– Кто такая? – звучит вопрос, как будто окрик. – Как в мой дом влезла, ты…

Он нажимает сильнее, кажется, еще немного, и… Ударит рукоятью пистолета по затылку.

Собираю в себе силы, осторожно поворачиваю голову в сторону, пытаясь разглядеть человека за моей спиной.

В лицо лезут пушистые волоски.

Через миг рядом с моим лицом опускается ладонь, я разглядываю крупные, длинные пальцы с татуировками, посиневшими от времени. У него очень большие руки. На запястье – дорогие часы. Одна надпись Patek Philippe намекает, что я попала по-крупному.

Как же так, а?

Домик неплохой, конечно.

Откровенную гниль я бы снимать не стала, но уровень коттеджа явно не дотягивает до уровня человека, который носит на руках часы стоимостью с крутую недвижку…

Через миг пальцы отводят мои волосы в сторону небрежно, открывая лицо.

– Смазливая. Но рыжая… – в голосе звучит откровенное “буууууе”, и я даже этому рада. – Отвечать будешь? Или как?

– Можно я сяду? Нормальные люди ведут диалог лицом к лицу.

– Нормальные люди по чужим домам не лазят!

– Я сняла этот дом! – цежу едва слышно. – Взяла в аренду на длительный срок.

– Пиздишь.

– Документы на аренду во втором ящике комода лежат. Так что я нахожусь здесь на законных основаниях, а вы кто такой? – собираю остатки смелости.

– А я… – наклоняется, выдохнув в волосы. – Я законный хозяин этого дома, и я свою недвижимость никому не сдавал. Села. Живо. Посмотрю на твою наглую рыжую морду!

– Перестаньте давить на меня, и я сяду.

Он отстраняется, жара сразу же становится меньше, появляется возможность дышать.

Я сажусь в кровати, приглаживая пальцами распустившиеся волосы. Поленилась вчера делать маску, и вот результат – на голове пышное облако. Утром придется постараться, чтобы продрать это…

– Где, говоришь, документы лежат?

Я скольжу взглядом по мужчине. Он до сих пор сидит на кровати. Первое, на что я обращаю внимание – у него в руке, действительно, пистолет.

Второе – он мощный. Откровенно говоря, здоровый мужик.

Я сама высокая, меня всегда называли дылдой, но этот мужик повыше меня будет на полторы головы.

И он белый. Почти белоснежный.

Над висками серебрится иней совсем коротких волос, чуть выше они длиннее, и зачесаны назад. Выражение лицо хмурое, взгляд – свирепый, настороженный и очень острый.

– Сиськи ты мне уже показала. Теперь покажи липу, – командует.

– Что?

– Сиськи, Белка. Сиськи, – машет дулом в мою сторону. – Могли быть и побольше, но и такие сойдут.

Я быстро опускаю взгляд и отпускаю вслух несколько нелестных выражений в адрес производителя топа от пижамного комплекта для сна. Гелевые лямки совсем не держатся на месте закрепления, из-за этого верхняя часть опустилась, показывая грудь.

И я вот так… с грудью напоказ… сижу?!

Шок, конечно же, но Мо… Ты же приличная.

Я подхватываю лямки, быстро исправив оплошность.

Встаю на деревянных ногах, ощущаю, как взгляд мужчины ползет от коротких пижамных шортиков к щиколоткам и обратно.

– Давай, белка, шевелись! – требует он.

– Белка?! – ахаю возмущенно.

Он совсем неделикатно заглядывает мне в рот, ныряя взглядом, и добавляет во взгляд постного выражения.

– Белка потому что рыжая! Документы тащи, живо! Если они у тебя есть.

– Есть! И не надо так…

– Что?

– Смотреть на меня!

Ищу взглядом халат, не могу найти, потом замечаю его кусочек под задом мужлана.

– Вы на мой халат сели. Можно как-то… Достать его из-под вас?

– Халатик достать. А потом что? Носик тебе дать припудрить? Охуела? Документы! – требует.

И я приседаю в коленях от этого ледяного тона. Буквально ниже становлюсь, уменьшаясь в росте на несколько сантиметров, что было бы, пожалуй, даже неплохо…

Пальцы трясутся, когда я подаю незнакомцу документы об аренде дома на длительный срок. Дом, можно сказать, в глуши, но меня все устраивало. За продуктами можно в город раз в неделю съездить.

– Вот, – показываю пальцем. – Видите? Все законно.

– Сергеева Вероника Андреевна и… – поднимает взгляд, опускает, снова читая строки. – Аматунян Арсен Оганесович…

Мужик делает паузу.

– Я похож на Аматуняна Оганеса?

– Аматунян Арсен Оганесович.

– Поебать, – комкает договор и швыряет мне в лицо. – Забирай, можешь подтереться. Это липа. Выметайся из моей хаты.

– Вот еще! – сжимаю пальцы в кулаки. – Я здесь уже две с половиной недели живу, я…

– Заметно, что живешь. Вся хата воняет бабой, помешанной на благовониях. Моя хата воняет… Пиздец.

– Докажите!

– Че?!

– Докажите, что вы – хозяин! – требую. – Аматунян мне документы показывал. У него была доверенность на распоряжение этим имуществом, а вы…

От нового взгляда мужчины, полного ледяного бешенства, хочется залезть под кровать и не выбираться оттуда! Но я заставляю себя продолжить:

– Вы же мне только ствол продемонстрировали. Бандит! Да вы, скорее всего, просто влезли в этот дом, желая поживиться. Домушник наглый!

В ответ мужчина поднимается, и я понимаю, что… недооценила.

Да, недооценила его габариты.

Мать-перемать, он такой огромный, боже.

Я думала, мой батя – самый здоровый мужчина, которого я знала.

Но этот… этот размером с полярного медведя!

Только в костюме.

Тоже дорогом, эксклюзивном…

– Доказать тебе, значит? – хмыкает. – Давай. Я доказываю, а ты вину отрабатываешь. Чем лучше хуй сосешь, тем быстрее вину загладишь.

Вину загладить?!

Какую вину!

Я ни в чем не виновата…

Нет, вообще-то кое-что мне мне можно инкриминировать, но явно не со стороны этого здорового полярного медведя.

– Еще чего. Ничего я вам… сосать не стану!

– Станешь, – кивает, почесав дулом свой подбородок.

– Ствол не аргумент. Физическая сила – тоже! – говорю, сглотнув страх.

Именно от таких аргументов я и сбежала, чтобы… Что?

Чтобы в глуши наткнуться на психопата?

Страх сжимает нутро в ледяной комок. Ребра не могут расправиться при очередном вдохе.

Дыхательная гимнастика вмиг оказывается забытой от мысли, что мы в этом доме одни – я и этот бугай.

Он может…

Да, может пустить в ход и кулаки, и пистолет. Он настоящий, без шуток.

Но я все же пытаюсь придать себе уверенности. Говорят, хочешь заставить кого-то в себя поверить? Для начала поверь в себя сам! А если веры нет? Объективно, нет веры в то, что я справлюсь физически с этим мужчиной? Нет, конечно, не справлюсь: силы не равны.